Львинолап с удивлением взглянул на своего наставника. «Мне казалось, тебе плевать на оруженосцев!»
Уголек поймал его взгляд, недобро сощурил глаза и повернулся спиной к Ледышке.
— Если ты будешь так шуршать листьями, вся дичь в лесу мигом узнает, что ты вышла на охоту, — добавил он и выразительно покосился на Львинолапа, давая понять, что тот должен был указать ученице на эту ошибку.
Львинолап вздыбил загривок. С какой стати он должен делать замечания чужой ученице? Это обязанности Белолапы, пусть у нее голова болит. Но миг спустя вдруг устыдился своих мыслей. Разве он не был рад, когда Крутобок и Ураган тактично указывали ему на ошибки?
Львинолап подошел к белой ученице и дружелюбно сказал:
— Я покажу тебе, что имеет в виду Уголек. — Он присел рядом с ней. — Держи спину ровно, как я. Чем ниже ты припадешь к земле, тем станешь менее заметной.
— Вот так? — прошептала Ледышка, почти распластавшись по траве.
— Отлично!
Ледышка подняла на него глаза, похожие на два голубых озера.
— Огромное тебе спасибо! Понимаешь, я ужасно нервничаю из-за этой охоты.
Львинолап погладил ее хвостом по спине.
— У тебя все получится, — заверил он. — Просто смотри на наставников и делай то же самое, вот и все. Никто не ждет, что ты в первый же день вернешься домой с добычей! Я вот, например, очень долго учился.
Ледышка радостно закивала, и Львинолап, расчувствовавшись, лизнул ее в белое ушко. Так вот что это значит — быть наставником? Что ж, он бы тоже хотел обучать какого-нибудь котенка всему, что знает. Он учил бы его охотиться и сражаться, и смотрел бы, как неуклюжий малыш на глазах превращается в сильного быстролапого воителя…
Но как же тогда пророчество? Возможно, оно сулит Львинолапу совсем иной путь, на котором не будет ни обязанностей воителя, ни долга наставника? Глядя в сияющие глаза Ледышки, Львинолап впервые задумался над тем, что он будет делать, если от него потребуется отказаться от привычной жизни, обещавшей столько радостей и побед?
* * *
— Будем охотиться здесь? — снова спросила Ледышка. Она предлагала охотиться на каждой лужайке по дороге к Небесному Дубу. Например, сейчас они стояли под огромным деревом, земля под которым была усыпана листвой и шляпками желудей. Густые заросли папоротников по краям поляны купались в дрожащем солнечном свете, просачивавшемся сквозь ветви могучего дерева.
Белолапа взглянула на Уголька и спросила:
— Пойдем дальше к озеру? На берегу должно быть много дичи.
Уголек косо посмотрел на нее, но ничего не ответил.
«Почему он так ведет себя?» — подумал Львинолап, пытаясь поймать взгляд наставника.
Белолапа вздохнула и обвела глазами поляну.
— Здесь тоже хорошо. Может быть, попытаем счастья в этих папоротниках?
Глядя, как она неуверенно помахивает хвостом, Львинолап понял, что не может больше терпеть. Раз Уголек не хочет прийти Белолапе на помощь, это сделает он.
— Здесь еще есть ежевика… — начал он, и тут же получил от Уголька хвостом по губам. Серый воин смерил оруженосца холодным взглядом и повернулся к Белолапе:
— Положись на свое чутье.
— В папоротники! — скомандовала Белолапа, и Ледышка вихрем бросилась на край поляны.
Уголек наклонился к уху Львинолапа и прошептал:
— Я знаю, ты хотел как лучше, но Белолапа должна научиться доверять себе. — Они молча наблюдали, как Белолапа кивком головы приказывает Ледышке принять охотничью стойку. — Она все делает правильно, ей просто нужно больше уверенности в себе.
Папоротники всколыхнулись. Судя по тому, что нежно-зеленые стебли дрожали возле корней, а не около верхушек, ветер был тут ни при чем. Ледышка припала к земле и напружинила задние лапы, нетерпеливо царапая землю передними.
Белолапа ласково положила хвост ученице на спину, приказывая выждать, пока дрожь в зарослях не затихнет. Затем потянулась вперед, еле слышно шепнула что-то на ухо Ледышке и снова уселась на место. Охота началась.
Львинолап жадно смотрел, как Ледышка бросилась вперед и исчезла в папоротниках.
Послышался тоненький писк, но тут же стих, а когда папоротники вновь всколыхнулись, из них выбежала Ледышка с зажатой в зубах полевкой. Глаза ее сверкали от счастья.
Уголек шагнул вперед и радостно заурчал.
— Вот это да!
Белолапа гордо приосанилась и распушила грудку.
— Великолепно, Ледышка!
— Отличная охота, — подхватил Уголек.
«Сколько шума из-за какой-то полевки! Да эта мышка, наверное, только вчера вечером появилась на свет, и при всем желании не смогла бы убежать даже от Ледышки!» Львинолап обиженно засопел и вспомнил битву в горах. Он был рад, что у Ледышки все получилось с первого раза, но интересно, что сказали бы эти исходящие восторгом коты, если бы увидели, как он сражался с целой стаей чужаков? Разве охота может сравниться с настоящей битвой? Да он тогда одной лапой раскидывал врагов направо и налево, да он…
— Дрозд!
Услышав еле слышный шепот Уголька, Львинолап покосился в сторону, куда смотрел наставник. Толстый дрозд что-то выискивал в листве под корнями дуба.
Львинолап, бесшумный и смертоносный, как змея, пополз к дичи, высоко подняв хвост, чтобы ненароком не задеть им листья. Дрозд деловито выковыривал насекомых и даже не замечал приближающейся опасности. Львинолап усмехнулся. Такая глупая птица заслуживала стать дичью!
Он замер, оценил расстояние до своей жертвы и прыгнул. Огромным прыжком Львинолап преодолел расстояние в целых три лисьих прыжка и камнем упал на добычу. Дрозд в панике забил крыльями, но было поздно. Львинолап прихлопнул его лапой и убил одним укусом в шею.
— Невероятно! — ахнула Ледышка, во все глаза глядевшая на Львинолапа.
Белолапа изумленно повела ушами.
У Львинолапа зачесалось в носу. Мягкое дроздовое перышко прилипло к морде и щекотало усы. Он небрежно смахнул его и торжествующе обернулся соплеменникам.
— Неплохо, — кивнул Уголек.
— Какой огромный прыжок! — подхватила Белолапа. — Но с такого расстояния ты мог легко промахнуться!
«Нет, не мог бы!» — самоуверенно подумал Львинолап. Однако недоверчивое изумление, застывшее в глазах товарищей, заставило его сделать вид, будто это, и в самом деле, была случайность. Что-то подсказывало, что соплеменники вряд ли обрадуются, узнав о его способностях.
* * *
Всю дорогу к лагерю Львинолап наслаждался восхитительным запахом дрозда. Убитая птица болталась у него в зубах, подметая крыльями палую листву. Ледышка скакала рядом с Львинолапом, то забегая вперед, то заглядывая ему в глаза сбоку.
— Жаль, что у меня такие короткие лапки! — посетовала она, не выпуская из зубов полевку.
— Ничего, вырастут, — успокоил ученицу Львинолап.
Белолапа и Уголек шли впереди, нагруженные добычей.
«В конце сезона Зеленых Листьев дичи всегда вдоволь. Нужно только как следует воспользоваться этим благодатным временем и досыта накормить племя, чтобы все успели нагулять жирку перед суровой порой Голых Деревьев. По крайней мере, так говорили старейшины». Львинолап свою единственную зиму провел в детской и знал о том, что творилось снаружи лишь по тревожным вздохам стариков, от которых ходили ходуном ветки ежевики.
— Ты самый великий охотник! — пищала Ледышка. — Ну и прыжок! Я просто не могу поверить!
Львинолап, не разжимая пасти, пробурчал что-то неразборчивое. Не хватало только наглотаться перьев и потом кашлять до ночи!
— Но зачем, зачем ты прыгнул с такого расстояния? — не унималась Ледышка. — Боялся, что дрозд услышит, если ты подойдешь ближе?
— Да нет, просто хотел попробовать, — ответил Львинолап. Он мог бы бесшумно приблизиться к дрозду, да зачем зря время тратить?
— Ты самый замечательный охотник, какого я только видела! — тараторила Ледышка, чудом удерживая в пасти мышь. — Я раньше хотела быть похожей на Остролапку, но ты гораздо, гораздо лучше! Где ты научился так прыгать? Это какие-то специальные упражнения, да? Как ты думаешь, мне тоже нужно заниматься дополнительно? И тогда я смогу прыгать, как ты?
— Я уверен, что Белолапа научит тебя всему, что нужно.
— Надеюсь, она будет учить меня так же хорошо, как Уголек учил тебя!
Львинолап посмотрел вслед наставнику, юркнувшему за густой куст ежевики. Уголек был хорошим наставником. Лучшего и пожелать нельзя. Но ведь Уголек был не единственным учителем Львинолапа, Звездоцап тоже многому научил его. Впрочем, это тоже было не главным. Просто Львинолап обладал такими способностями, какие Ледышке и не светят, даже если она станет тренироваться с утра до вечера и до конца дней своих!
Когда тропинка устремилась вниз к лагерю, Львинолап вдруг почувствовал острый укол тоски. Он впервые испытал ощущение одиночества, как будто пророчество безжалостно отрезало его от знакомых глаз, с нетерпением ожидавших возвращения охотников.
