— Это безобразие! — закричал Питер. — Нельзя держать женщин в таких условиях!
Охранники не поняли, что сказал Питер, лишь подтолкнули его вперед, в туннель. Питер поскользнулся, неловко упал и из-за того, что руки были связаны, сильно ударился плечом и локтем. Сорель пнул его ногой. Мистер Скокк и Монферон возмущенно закричали и попытались вырваться из рук стражников, чтобы помочь Питеру, но мистер Скокк тоже поскользнулся и ударился виском об угол стены. Кэйт в отчаянии смотрела, как трех ее спутников потащили в туннель. Прежде чем они исчезли из виду, Питеру удалось обернуться, и их глаза встретились.
— Питер! — закричала Кэйт, но он уже был далеко.
Вскоре не стало слышно даже их шагов. Кэйт и Ханна остались одни. Ханна начала кашлять, и эхо от кашля разносилось по всему холодному, бесконечно длинному туннелю.
— Это же Питер, правда?
— Как вы можете это говорить, мисс Кэйт?
Кэйт заставила себя успокоиться, глаза постепенно привыкли к полутьме. Она вытащила вещи, которые запрятала под юбкой.
— Вот, — сказала она, протягивая Ханне шоколад. — Может, от этого нам станет чуть лучше.
Кэйт попробовала включить карманный фонарик. Он еще работал, но батарейку нужно беречь. Она также прихватила швейцарский ножик, мобильник Миган и часы. Кэйт чувствовала себя на удивление спокойной. Она поняла, что только у одного человека есть шанс вытащить их отсюда. И в голове у нее начал складываться некий план. Даже если она потерпит неудачу, все равно стоит попробовать… но все зависит от того, удастся ли ей унестись вперед. Она открыла перочинный ножик и стала разрезать веревки, которыми они были связаны.
Кэйт изо всех сил закричала, когда появился один из друзей Сореля, и указала на Ханну, которая привалилась к решетке. Ханна закашлялась.
— Очень больна, — медленно и тихо сказала Кэйт. — Malade. Tres malade.
Человек кивнул и пожал плечами. Кэйт мимикой показала, что берет чашку и пьет из нее, стараясь, чтобы веревки не свалились с рук. Кэйт подняла руку, показывая, что держит в ней чашку, а потом, показав часы, протянула их мужчине. Он проявил интерес и просунул руку через решетку. Кэйт отступила, и мужчина, ухмыльнувшись, кивнул и исчез.
— Ханна, сейчас ничего не говори, я должна сконцентрироваться… И… Ханна…
— Да, мисс Кэйт?
— Удачи…
Ханна сидела на холодном полу, положив руки на колени, и следила, как Кэйт, закрыв глаза, пытается сосредоточиться. Шли минуты. Охранник не появлялся, а Кэйт оставалась абсолютно обычной. Надежда на побег таяла. Но вот Ханна услышала шаги в туннеле:
— Он возвращается, мисс Кэйт.
Когда Ханна обернулась, Кэйт исчезла. Ханна задрожала.
— Неудивительно, — сказала она себе, — что Кэйт такая бледная. — Всего этого предостаточно, чтобы заморозить кровь.
Как они и придумали, Ханна легла на пол и открыла рот. Охранник, увидев, что одна пленница исчезла, а другая лежит без сознания, поставил на пол кувшин с водой и вытащил связку ключей. Не ловушка ли? Но все же он открыл решетку. Он не почувствовал, что кто-то пролетел мимо него. И не заметил, что связка ключей исчезла в воздухе…
Скорость и время связаны. Кэйт уже неслась вперед, и ей показалось, что прошла вечность, пока стражник отпирал дверь. Он двигался медленно, а ей не терпелось вырваться! Невидимая для стражника, она расхаживала по крошечной камере, вспоминая, как зовут девочек в ее классе, сколько у нее знакомых в реальном мире, — лишь бы скрасить ожидание.
Наконец Кэйт смогла протиснуться в щель приоткрытой решетки и с трудом — прежде она не испытывала такого при растворении — схватила фонарик и перочинный ножик, вытащила ржавые ключи из замка и побежала по туннелю. Она включила фонарик, надеясь, что раз несется с такой скоростью, батарейки будут работать медленнее. Вскоре она оказалась у развилки и свернула направо. И тут же перед ней возникла другая развилка. Кэйт хотела повернуть налево, но вовремя сообразила, что может заблудиться. Поэтому она решила оставлять зарубки своим швейцарским перочинным ножом в виде сплошной линии. Она продвигалась все дальше. Куда же упрятали мужчин? Кэйт встревожилась: туннель опять раздваивался, перед ней были ступени, ведущие на верхний уровень. Куда идти? Впервые с момента их ареста храбрость покинула Кэйт. Она присела и обхватила коленки руками. От холода зуб на зуб не попадал, а еще эта тишина… Увидит ли она когда-нибудь дневной свет…
Кэйт заставила себя подняться — надо что-то делать. Внезапно она учуяла запах чеснока. Маркиз де Монферон! Кэйт помчалась по туннелю и вскоре подбежала к пещерам-складам. Горы сыра, дюжины бочек вина… Вот они! Она направила свет на окоченевшие фигуры.
— Вот вы где! — крикнула Кэйт.
Она появилась во время оживленной беседы. Рот Монферона был открыт для маленького «о», а Питер жестикулировал руками. Но мистера Скокка с ними не было. Кэйт вынула связку ключей и стала пробовать один ключ за другим, пока не нашла подходящий.
— Не могу остановиться, я должна найти мистера Скокка! — крикнула она, широко открыла дверь и помчалась дальше, все время боясь упасть.
Мистера Скокка найти не удалось. Кончились и пещеры-склады, и она решила вернуться тем же путем, которым пришла. Когда она проходила мимо клетки Монферона и Питера, оба сидели и смотрели на открытую дверь.
— Выходите! — воскликнула Кэйт. — Вы свободны! Я смогла вам помочь!
И понеслась по лестнице в туннель. Сейчас ей хоть не было холодно. Наконец около маленькой бочки, в окружении гигантских сыров она увидела мистера Скокка. Он был не один. Кэйт вздохнула и просунула нос за решетку, чтобы убедиться, что это и правда мистер Скокк. Мистер Скокк в этот момент укрывал своим голубым камзолом чьи-то плечи.
— Луи-Филипп! — удивилась Кэйт.
Он выглядел ужасно: на лбу выступили капли пота, глаза провалились, лицо бледное.
— Бедный Луи-Филипп! — Она нетерпеливо повертела в руках ключи: — Наконец-то! Нашла!
Кэйт нежно погладила Луи-Филиппа по волосам. Она что-то говорила, хотя понимала, что ее не слышат, ведь для них ее голос звучит, как жужжание насекомого.
— Надеюсь, у вас хватит сил, чтобы идти… Попытайтесь подняться по лестнице. Мне надо помочь Ханне.
По отметкам, оставленным на стенах, Кэйт направилась к Ханне — пришлось двигаться медленнее. В одной руке она держала фонарик, другой рукой, с ключами, придерживала юбку. И вот она домчалась до места назначения и затормозила.
Перед ней предстала живая картина, которая в других обстоятельствах заставила бы ее расхохотаться. Стражник валялся, прикрыв голову руками, по полу разлетелись осколки разбитого кувшина. Ханна, стоя на выходе из пещеры, держала в руке ручку кувшина и шипела, как разъяренный кот.
Кэйт обхватила Ханну за талию и изо всех сил потянула ее из пещеры. Сдвинуть Ханну не удалось. Кэйт решила вытолкнуть ее. Присела перед Ханной и, оперевшись о стражника, принялась толкать ее головой, плечом, руками, пока не начала задыхаться. Получилось! Теперь стражник лежал за решеткой, а Ханна падала, но очень, очень медленно. Кэйт нашла ключ от темницы и вставила его в замок. Затем стащила со стражника куртку, сложила ее вдвое и подложила туда, куда, по ее расчетам, должна была упасть голова Ханны. Кэйт не могла не улыбнуться, когда тело Ханны поплыло в воздухе и как перышко опустилось на пол. Спустя несколько секунд раскатистый звук падения прогремел, как гром после молнии.
— Оох, — сочувственно выдохнула Кэйт.
Она закрыла дверь, заперла ее и отбросила подальше ключи, чтобы их нельзя было достать. Отлично! На лице Ханны удивление сменилось гримасой боли.
— Прости, Ханна!
Кэйт стояла и внушала себе, что надо остановиться в этой бешеной гонке времени. Она пыталась прогнать от себя мысль о том, что, возможно, в этот раз она уже никогда не вернется в нормальное состояние. Она занервничала и, чтобы отвлечься, решила посмотреть, как дела у остальных, особенно у Луи-Филиппа, который выглядел совсем больным. А еще ей очень хотелось проверить одно предположение. Джошуа уже дважды спасал ее — вытягивал из другого времени… Может, и сейчас он, как приемник молнии, заземлит ее и вернет в реальность?
Когда Кэйт домчалась до Питера и маркиза де Монферона, они уже бежали ей навстречу. В слабом свете жирных свечей мужчины выглядели, как две великолепные скульптуры, точно копирующие момент движения. Кэйт походила вокруг них, будто была в художественной галерее. С замиранием сердца она протянула руку к руке Джошуа. Его тепло, казалось, стало вливаться в нее даже до того, как она его коснулась. И когда Кэйт схватила Джошуа за руку, ее, будто взрывом, перенесло в реальное время. Шум бегущих ног, тяжелое дыхание и удивленные восклицания мужчин оглушили ее. «Да, да! Он — Питер! — подумала Кэйт. — Так должно быть! Между нами есть особая связь!»
