БОЕЗАПАС 20 ПРОЦЕНТОВ
КРИТИЧЕСКОЕ РАНЕНИЕ
"время?"
МИНУС ПЯТЬ МИНУТ
— Вот и все господин президент, до встречи…
— Интересно где вы собрались со мной встретится?
— В аду…
"Команда на подрыв"
Под ногами Татьяны задрожала земля и по туннелю прокатился тяжелый гул, в нескольких местах обвалились секции туннельных креплений. На сжимаемом в руке планшете раз за разом мигала надпись: "СОЕДИНЕНИЕ ПОТЕРЯНО"
Дмитрий приходит в себя:
— Что вы об этом думаете?
— Кажется, в прошлый раз, погорячился насчет вашей нормальности…
— Поясните?
— А как еще назвать человека, который подключает блок с данными чужой гибели, как собственную память?
— Ну это не совсем чужая для меня память… Все же мне интересно, что вы думаете о произошедшем тогда?
— Что тут можно думать? Сумасшедший отморозок с абсолютной властью в руках это конец для человечества как вида…
— Вот и мне так подумалось… Что вы решили?
— Вы все будете решать сами. Я вмешаюсь только при вот таких перегибах…
— Хорошо. — Дмитрий на секунду уходит в свои мысли: — Тогда отключаюсь. Нужно переварить свалившиеся воспоминания…
— Время еще есть.
— Пятьдесят шесть часов. Я буду в норме. — кивнув он отключается.
Так, интересный вопрос, в какую сторону море ближе? По навигационной системе Черное, но там мелко и сероводород. До Балтики еще ближе, только одна беда, сейчас там слишком "людно" и торпедные автоматы как шпроты в банке. На Север подальше, зато тихо и глубоко. Значит там и утоплюсь. А что еще делать, когда выкопал такое?
Жил был человек, нормальный в общем то человек, даже с мечтой. Скромненькой такой: стать великим. И идеал у него был и вполне прагматичные цели. Сначала, почти как у всех школа, отличие только в детях которые в этой школе учились, соответственно и немного другие чем у остальных учителя. Потом институт, тут совсем как у всех и даже без изысков, МГУ факультет государственного управления. Потом работа в министерстве культуры, в течении пяти лет и довольно быстрая карьера, странный выбор, если не знать что именно там решают, что вся страна будет кушать и носить, точнее не решают, а скажем так: организовывают. Достигнув почти потолка для своего возраста взял и уволился оттуда, и ушел в армию. Можно подумать, простым лейтенантом куда-нибудь во Владивосток, но тоже без изысков Московский военный округ и до сорока лет успел дослужиться до полковника. И опять резкий поворот — вышел в отставку. Вот только все это было присказкой, а потом началась собственно сказка. Пошел в политику, от которой, как вы понимаете, не очень далеко все время находился.
Человек благополучно встал у руля государства, и стал проводить свою линию. В России все настолько были рады от успехов политики господина президента, что на такие мелочи, как увеличение штата сотрудников государственной безопасности, и плавное закручивание гаек законодательной системы, никто не обращал внимания. Все, всё прекрасно видели, все понимали, но те кто мог на что то влиять, делали вид что ничего не происходит.
Одни были за президента, другие рассчитывая перехватить власть на выборах, уже близкого окончания второго срока, третьи решали кого поддержать и к кому примкнуть, а четвертые… Четвертые начинали потихоньку пить на кухне водку, по наивности просто выключив коммуникатор, несмотря на то что сами читали, в инструкции к нему, о дежурно-поисковом режиме, работающем всегда, даже при вынутом аккумуляторе. Все шло замечательно, кроме одного за четыре дня до объявления даты выборов, Американцы так неудачно утопили транспорт, а наши генералы так погорячились с ответом, что началась война.
А теперь вопрос на логику, есть президент государства, он же главнокомандующий, а тут вы со своими выборами? Вот и побеседуйте пока с товарищами из ГБ, и не мешайте родину спасать. И вообще, как вы во время войны собрались менять главнокомандующего? Да и господин президент будет против. Откуда знаю? А вы как думаете?
Согласитесь, не самый глупый и безнадежный план порулить государством подольше восьми лет. Сломавшийся, как всегда происходит с великими планами, на сущей мелочи, по названию клаустрофобия. В той или иной степени, в городской среде, этим заболеванием страдает до тридцати процентов населения, если не верите, просто спросите всех своих знакомых, боятся ли они застрять в лифте, а на двести каком-нибудь этаже?. По количеству правдивых ответов, попутно можно оценить искренность вашего окружения. Вот и господин президент, явно был негоден к службе на флоте, разве что на авианосец. На тот момент как раз только эти мишени для "дельфинов", и не умели очень быстро нырять, метров так на тысячу пятьсот.
Вяло текущее расстройство психики, подкрепленное неуемным употреблением алкоголя и плавным переходам к средствам по убойнее, биоботами не лечится. Прибавьте к этому, начальника службы госбезопасности "без страха и упрека"… Солдат под контролем интеллект компьютеров в режиме марионеток, получите то что вышло, масштаб конечно поменьше чем у Гитлера, но это наверно просто развернуться как следует не успел.
— Первый, а зачем тебе подробные карты рельефа дна и течений Северного Ледовитого?
— Место выбрать, где утопиться удобней будет…
На канал связи приходят данные Второй обеспокоен и что совсем удивительно напуган:
— Первый, не поделишься по какому поводу суицидальные намеренья?
— А с чего ты подумал, что суицидальные?
— А какие?
— Чисто прагматичные, подальше от людей и с орбиты захотят не разглядят… Не подскажешь, по твоим прогнозам, когда люди начнут задумываться, как бы нас притопить с гарантией?
— Тебе в часах или минутах?
— В секундах… Люблю знаешь ли точные днные…
— Ну тогда давай сразу с приставкой мили скажу.
— Давай в часах…
— Четыре тысячи триста девяносто два часа одиннадцать минут.
— Откуда такая точность прогноза?
— Минус четыре тысячи триста девяносто два часа одиннадцать минут.
— Самое страшное слово физиков ядерщиков знаешь?
— Упс…
— А ты спрашиваешь зачем мне карты…
— Сэр… Северо-западная ЛЗК "Лима" потерян контроль над реактором, энергии в накопителях осталось на десять минут. ЛЗК линии "Омега" подвергаются нападению. Через сорок минут мы потеряем всю стационарную ПВО! — Заместитель Смита в ожидании замер гладя на него. В его взгляде плескалось отчаянье пополам с безумной надеждой и верой в командира. Который вот сейчас найдет выход, как это происходило всегда и все будет хорошо они устоят и этот бой не станет последним на континентальной Европе и война не продолжится на пороге дома.
Смит оторвался от тактической карты и мрачно осмотрел зал:
— Командиру четвертого батальона код "749392"! Остальным код 98… -Прозвучал спокойный уверенный приказ.
— Но Сэр!!! Это приказ отступать!!!
Не обращая внимания, все тем же голосом Смит продолжил:
— Все управление перевести на меня, и покинуть командный центр!… - и уже намного тише добавил: — Мы проиграли.
— Я остаюсь Сэр! — выпалил внезапно понявший все заместитель. И долгие беседы Смита с командирами подразделений, и странные переводы кадров, и почему ставший в результате самым боеспособным четвертый батальон, держали в резерве. В этом батальоне, как теперь он понимал, оказались самые преданные Смиту люди. Зная своего командира не первый год, понимал он и то, что там сейчас только те, кто согласился добровольно. Майкл не собирался бросать их здесь умирать одних, ведь он лучший оператор системы тактического управления на этой войне… По крайней мере, в АСГ.
— Нет! Ты! Эвакуируешься со всеми. — Внезапно прорычал Смит, когда в зале они остались одни. Обычно, почти ничего не выражающий взгляд, наполнился холодом стали и Майкл внезапно почувствовал, что он скорее с голыми руками выйдет против русской боевой машины, сотни которых с неумолимой неспешностью тяжелого асфальта укладчика перемалывали линии обороны, чем будет спорить: — Здесь… — палец указал на общую стратегическую карту, где не широкое синее пятно обозначало контролируемую АСГ территорию: — полтора миллиона человек! Которые должны вернуться домой. — и уже тише добавил: — И делай что угодно, но МОЯ корпорация, должна остаться независимой! Это приказ!…
— Сэр!?
— Уходи… и не волнуйся, про этот разговор, ОН не узнает…
— Сэр, я горд служить под вашим командованием! — Майкл вытянувшись как на параде, отдал честь.
— Иди!
Смит проводил заместителя взглядом, и когда двери командного центра за ним закрылись, покачал головой, разворачиваясь к тактической карте. Откуда-то пришла мысль: "Не в первый раз Русские штурмуют этот город…"
