Пока ученики с учителями суетились у испорченной стены, Агата припустила до Зверинца Мерлина, где живые изгороди были наконец-то восстановлены в своем былом величии, которое они утратили после пожара. Она пробежала мимо последней скульптуры молодого Артура, стоящей в пруду. Сильная рука вынимала меч из камня. Только теперь она видела не Артура, а его сына, подмигивающего ей. Она в ужасе залилась краской и прыгнула в ледяную воду.
— Пропусти меня! — рявкнула она своему отражению на Мосту. — Я должна остановить Софи, пока она… — Её глаза округлились. — Погоди. А где я?
В ответ ей улыбалась восхитительная принцесса с распущенными темными волосами, в великолепном темно-синем платье с ажурными золотыми листьями, с рубиновым кулоном на шее, и тиарой из голубых орхидей на голове.
Сердце Агаты пронзила вина. Она узнала эту улыбку.
— Софи?
— Добро с Добром.
— А Зло со Злом, и никаких сомнений,
Вернись же в башню вновь свою
Во избежанья потрясений.
— Ну теперь я абсолютное Зло, так что дай мне пройти, — приказала Агата.
— С чего это? — поинтересовалась принцесса. — Потому что по-прежнему носишь эту стрижку?
— Потому что я думаю о твоем принце!
— Давно пора.
— Славно, тогда пусти меня… Что? — рассердилась Агата. — На это же Зло! Софи, он твоя истинная любовь!
Принцесса улыбнулась.
— А я предупреждала тебя в последний раз.
— Чего? Кто предупреждал? Когда?
А потом Агата вспомнила, когда она была здесь в последний раз.
Он твой.
Её глаза вылезли из орбит.
— Но это означает… это означает, что ты…
— Абсолютное Добро. А теперь, прошу меня извинить, нам нужно готовиться к Балу.
И с этими словами принцесса Агата растворилась в воздухе, оставляя барьер нетронутыми.
— Ммм. Это уже шестой кусок, — сказала Кико, наблюдая, как Агата отрезает себе еще вишневого пирога.
Агата проигнорировала её замечание и затолкала пирог себе в рот, глотая его вместе с виной. Она расскажет Софи. Да, обязательно расскажет все Софи и Софи рассмеется и поставит её на место. Она принцесса? Тедрос её истинная любовь?
— Ты будешь это есть? — прочавкала Агата с набитым ртом.
— А я-то думала ты добилась прогресса. — Кико вздохнула и отрезала кусок от своего пирога.
Пока Агата пожирала пирог, она сосредоточилась на том, как бы ей проникнуть в Школу Зла. Во время первого нападения учителя накинули на башни Добра заклинания анти-могрификации, когда предположили, что Софи проникает в школу, превратившись в мотылька, лягушку или кувшинки. Но Софи все равно каким-то образом проникала внутрь.
Значит, должен быть и другой способ, думала Агата. Не задумываясь, она встала и пошла прочь из Обеденной залы туда, куда она всегда шла, когда ей нужны были ответы.
Агата сразу же заметила пополнение среди экспонатов галереи Добра. В собственной витрине лежала окровавленная испытательная туника Тедроса, табличка под которой гласила: ИСПЫТАНИЕ ВЕКА, и краткое изложение злополучного альянса Тедроса и Софи. Она заметила множество отпечатков пальцев на стекле, без сомнения их точно оставили девчонки. Подкатила тошнота и Агата бросилась к экспонатам Школьной Истории, с десятками карт, отслеживающих появление новых башен на протяжении всех лет. Она попыталась изучить их, в поисках тайного прохода, но вскоре у неё разболелись глаза, и она сама не заметила, как переместилась в знакомый укромный уголок.
Она прошла мимо всех картин с Чтецами к той, на которой были изображены она с Софи у озера. Её глаза затуманиваются, когда она видит их вместе, когда-то давным-давно, лучшие подруги. Высоко в башне Школьного Директора Сказочник скоро напишет их конец. Как далеко они теперь от залитого солнцем берега…
Она посмотрела на картину рядом. Последняя в ряду. В темноте дети бросают свои книжки сказок в костер, в то время пока пламя и дым пожирает Бескрайний лес вокруг них.
Пророчество Чтеца, как сказала леди Лессо.
Может это будущее Гавальдона?
От попытки осознать все это, у неё запульсировали виски. Кому какое дело до того, что дети сжигали сказки? Почему Гавальдон был так важен для Сэдера и Школьного директора? А как же другие деревни?
— А какие другие деревни?
Она уже давно выкинула из головы слова Школьного директора, потому что его мысль была незаконченной. Мир состоял из деревень, таких же как Гавальдон, затерявшихся где-то в лесу. Но почему же их нет в этой галерее? Почему детей из них не похищают?
Когда её шея покраснела, она сосредоточилась на облаках дыма, нарисованных рядом с детьми. Потому что теперь она видела, что это были вовсе не облака.
Это были тени.
Громадные и черные. Тянущиеся из горящего Леса к деревне.
И эти тени не были похожи на человека.
Неожиданно её собственная тень на стене выросла и Агата в ужасе обернулась…
— Профессор Сэдер, — выдохнула она.
— Боюсь, Агата, художник я неважный, — сказал он, сжимая в руке чемодан в цвет своему клеверному костюму. — Реакции на мое новое дополнение были довольно плохи.
— Но что это за тени?
— У меня есть одна мысль, которую я проверю, когда найду пропавшие с Выставки достижений Зла шипы. Порой злодеи ведут себя так, как и следовало ожидать. — Он вздохнул и побрел к двери.
— Постойте! О чем эта ваша последняя картина? — с нажимом спросила Агата. — О том как закончится наша сказка с Софи?
Профессор Сэдер повернулся.
— Понимаешь, Агата, провидцы просто не могут отвечать на вопросы. На самом деле, если бы я ответил на твои вопросы, то тут же постарел бы на десять лет, в качестве наказания. Вот почему большинство провидцев выглядят такими ужасными стариками. Пришлось совершить несколько ошибок, чтобы научиться не отвечать на вопросы. К счастью, сам я совершил только одну.
Он улыбнулся и снова направился к выходу.
— Но мне нужно знать София истинная любовь Тедроса или нет?! — воскликнула Агата. — Скажите, поцелует ли он её?!
— Агата, ты научилась чему-нибудь просматривая свою галерею? — спросил Сэдер, оборачиваясь.
Агата посмотрела на чучела животных, окружавших его.
— Тому, что вам нравятся чучела какие получаются из ваших учеников?
Он не улыбнулся.
— Не каждый герой добивается славы. Но у тех, кому это удается, есть нечто общее. — По-видимому, он хотел, чтобы она сама догадалась, что это было.
— Они убивают злодеев? — спросила на.
— Никаких вопросов.
— Они убивают злодеев.
— Агата, мысли шире. Что связывает наших величайших героев?
Она проследила за его стеклянным взглядом к королевским синим баннерам, свисавшим с потолка, на каждом из которых был изображен канонический герой. Белоснежку заключили в гробу, Золушка потеряла серебряный башмачок, Джек убил великана, Гретель затолкала в печь ведьму…
— Они находят свое счастье, — сказала она, запинаясь.
— Ах, ну что ж. Мне нужно вернуться к делам.
— Постойте…
Агата сосредоточилась на баннерах и задумалась. Глубоко. Что такого общего между этими героями? Что не лежит на поверхности. Правда, все они красивы, добры, успешны, но с чего они начинали? Белоснежка жила в тени своей мачехи. Золушка служила горничной своим двум сводным сестрам. Мать Джека называла сына тупицей. Родители Гретель оставили умирать ей в Бескрайнем лесу…
У них был общим не конец.
А начало.
— Они верили своим врагам, — сказала Агата профессору.
— Да, все их сказки начинались тогда, когда они совсем этого не ждали, — сказал Сэдер, серебряный лебедь ярко сверкнул на его кармашке. — После завершения обучения в нашей школе, они отправились в Бескрайний лес, в ожидании эпического сражения с чудовищами или колдунами, лишь затем, чтобы обнаружить, что сказки-то, на самом деле, у них дома. Они не подозревали, что злодеи те, кто ближе всего к ним. Они и не думали, чтобы встретить свой счастливый конец, герой должен внимательно посмотреть, что же творится у него под носом.
— Значит, Софи нужно посмотреть на то, что у неё прямо под носом, — огрызнулась она в спину, удаляющемуся Сэдеру. — Это ваш совет.
— Я говорил не о Софи.
Агата подозрительно уставилась на него.
— Скажи им, нет нужды беспокоиться, — сказал он у двери. — Я уже нашел замену.
Дверь за ним захлопнулась.
— Подождите! — Агата побежала и вылетела в дверь. — А вы куда собра…
Но профессора Сэдера не было в коридоре. Она выбежала на лестничную площадку, но его не было и там. Её учитель, по просту говоря, исчез.
