Под воздействием рыбы мысли котов устремились в светлое — у кого прошлое, у кого — вероятное будущее.
За запотевшим окошком падал желтый от света фонаря снег. В телевизоре беззвучно мелькали серо-голубые тени, а Вера Сергеевна переводила на кошачий язык «Кота в сапогах».
— Так в жизни не бывает. Вымысел чистой воды, — комментировал книгу Мурчик. — Чтобы кот и в сапогах — неудобно ведь. А как на дерево залезешь. А если собаки?
— А я верю, — не соглашалась с ним Мурочка. — Я бы тоже сапожки носила, а то лапки на снегу мерзнут.
— Я тебе свяжу носки, — пообещала Мурочке Вера Сергеевна. — Хочешь? Распущу свой старый свитер, а то он уже совсем не модный. Кисточке тоже свяжу. Хватит на всех.
В этот момент в дверь постучали — пришел Фуражка. Майор был грустным и не дождавшись пока на нем растают снежинки, объявил:
— Увольняют меня.
— Опять спортивные нормы не сдал? — спросила Вера Сергеевна.
Нормы были слабым местом Разгуляева. Он и в молодости никогда их не сдавал, а к пятидесяти всегда брал на зачетные дни больничный лист.
Фуражка запросто мог поднять что-нибудь тяжелое, но не был способен подтянуться на турнике. Так бывает. Чтобы как-то исправить этот недостаток, откорректировать свои физические возможности в сторону сдачи норм по физической подготовке, Филимонович регулярно поднимал гантели.
Гантели — ржавые, 2 штуки, никому не нужные — он притащил со свалки. Когда Фуражка счистил наждачной бумагой ржавчину, на каждой гантелине проступил кружочек с надписью «16 кг».
— Пудовые. Говорят, что это самые лучшие. Такие раньше для засолки капусты использовали.
Однако занятия с гантелями, к желаемому результату не привели — Филимонович по-прежнему висел на турнике с виноватой улыбкой.
— Ну, не умею я подтягиваться и никогда не умел, зато у меня аналитический склад ума, — вздыхал майор.
Начальство, действительно, ценило его склад ума и в ведомостях ставило «зачет». Добавляя — «в последний раз».
— Хуже дела обстоят, — объяснил милиционер Вере Сергеевне. — План по раскрываемости не выполняю. А как его выполнишь, когда преступники не оставляют никаких следов. Вчера опять в нашем районе квартиру ограбили, а подозреваемых нет. Что делать? Буду писать заявление по собственному желанию. Пусть без меня грабят!
— Погоди, Филимоныч, — Вера Сергеевна отложила в сторону «Кота в сапогах», и внимательно посмотрела на Фуражку. — Зачем без боя сдавать позиции?
— Я бы не сдавал позиции. Но как найти преступников? Пятое ограбление за десять дней.
— И не последнее, поверьте мне, — промяукал Алексей Васильевич. — Это скорее всего серийный грабитель.
— Кот говорит, что еще будут грабить, — перевела Вера Сергеевна. — У него хорошо развита интуиция.
— Моя интуиция основана на конкретных фактах. Во дворе коты только и мяукают, что о банде грабителей, которая появилась в нашем районе, — продолжил Алексей Васильевич.
Фуражка взял кота на руки и потрепал по шее:
— Нам бы таких работников как ты, хотя бы парочку. И с преступностью было бы покончено.
Кот что-то мяукнул в ответ и облизнулся.
— Цена вопроса — десять килограммов рыбы, — перевела пенсионерка. — И все бандиты будут пойманы.
— Я думаю, в нашем дворе найдется десяток другой голодающих оборванцев, готовых за кусочек рыбки придти на помощь правоохранительным органам, — закончил Алексей Васильевич.
План Алексея Васильевича был прост — коты создадут наблюдательные пункты в подъездах соседних домов — усядутся в парадных на подоконниках и приступят к дежурству. Обо всех подозрительных гражданах они будут докладывать Мурчику, он будет связным и каждые пятнадцать минут совершать обход кошачьих постов.
Общую координацию — из квартиры Веры Сергеевны («штаб-квартиры» — уточнил Алексей Васильевич) будет осуществлять сам Алексей Васильевич.
Операция получила название «Кошки на окошке».
— Мурчик будет базироваться под скамейкой, где обычно сидит муж Кочерги, — объявил Алексей Васильевич. — Там же расположится и Мурочка, она быстро бегает. Если Мурчику станет что-либо известно по интересующему нас делу, Мурочка сообщит об этом в штаб-квартиру. Я а уже доложу в вышестоящую инстанцию — Вере Сергеевне.
— Рискованно, — промурлыкал Мурчик.
— Почему, поясни? — попросил Алексей Васильевич.
— Потому что надо сидеть рядом с Шульгой. Он меня знает в морду.
— Ничего, отобьем, если что, — успокоили Мурчика дворовые коты.
На следующее утро все занятые в операции животные вышли на исходные позиции. Расселись на подоконниках и стали ждать.
Мурчик, лично обойдя коллег, остался доволен: все были на местах и в боевом настроении.
Первым бандитов заметил бродячий кот по кличке Хвост.
У Хвоста была тяжелая судьба (его чудом не утопили еще котенком, едва не кастрировали в юности) и содранная за ухом кожа. Он умел спать с открытыми глазами и во сне негромко стонал. Людей он ненавидел, хотя с удовольствием остался бы жить у какой-нибудь бездетной старухи.
— Мне нравятся одинокие пожилые женщины, — говорил Хвост. — Они уже почти не люди. Почти кошки.
Именно Хвост заметил, как дверь на третьем этаже четвертого подъезда еле слышно открылась. Из-за двери показалась голова высокого небритого мужчины в бейсболке, а потом медленно выползла большая сумка с надписью «Спорт». Вслед за мужчиной в бейсболке на лестничную клетку вышел персонаж меньших размеров, но тоже в кепке и с сумкой, только с надписью «Первая лига».
— Что, котяра, расселся, — весело сказал Хвосту, спускаясь по лестнице, первый мужчина. Из его сумки, между прочим, была видна люстра, — А ну пошел вон.
И Хвост пошел вон. Во двор к Мурчику.
— Он нас заложит, — пошутил напарник с сумкой «Первая лига». — Смотри, какая хитрая рожа. Как у мента. Да, котяра, заложишь?
Если бы воры знали, что за рожу и пренебрежительное отношение к кошкам им придется вскоре ответить…
Минут через десять злодеи заметили, что за ними идет вереница мяукающих и рычащих котов — в поимке опасных преступников захотели поучаствовать все животные. Не так часто коты выходят на охоту на людей.
— Пустите нас вперед, может быть, мы укусим их за ноги, поцарапаем или повалим на землю, как мышей, — говорили молодые коты.
Первым шел Мурчик, связной! За ним — в двух сантиметрах от хвоста — бдительный Хвост.
— Смотри, Федор! Что это такое? — насторожился один из грабителей. — А ну пошли отсюда!
Однако коты продолжали шествие. На необычную процессию стали обращать внимание прохожие.
— Засыплемся, надо все бросать к чертовой матери и рвать когти! — уговаривал крупного Федю его низкорослый соратник.
— Когти рвать?! По-кошачьи заговорил! Испугался, так и скажи, — не хотел расставаться с люстрой Федя.
Через десять минут процессию остановил милицейский УАЗик.
— Откуда люстра, господа хорошие? — поинтересовался у небритых мужчин Фуражка.
— А вам какое дело? Купили на распродаже.
— А где же это, интересно, была распродажа чужих люстр? — усмехнулся майор Растеряев.
Так бандиты были задержаны. Майор Фуражка получил грамоту за отличную оперативно-розыскную работу, а коты обещанные десять килограммов рыбы. По этому поводу был устроен торжественный ужин в квартире Веры Сергеевны.
— Я сразу догадался, что это они, — хвастался на банкете Хвост. — Я нехороших людей сразу чувствую. От них пахнет грязными носками.
— Угощайтесь, угощайтесь, свежая рыба, сам покупал! — Филимоныч сиял от счастья. — Кому добавки?
— Сейчас бы валерьянки, — вздохнул Хвост. — Немного. Просто за удачу! А так я не пью. Где вы видели пьющих котов?
Эту фразу Вера Сергеевна, на всякий случай, не перевела на человеческий язык — вдруг Филимоныч на радостях побежит за валерьянкой.
— Я вот что думаю, если бы каждой кошке выдать рацию, они могли бы патрулировать целый район, — задумался Филимоныч. — Но боюсь, меня не поймут в главке. Скажут, шарлатан! У нас большинство только в летающие тарелки верит.
— А звания, могли бы у нас быть звания? — промурчал Алексей Васильевич. — Хотя бы сержанта мне могли бы дать? Или хотя бы зарплату? Хоть какую-нибудь. Ведь были подобные примеры с собаками. Сколько бы я преступников поймал.
— Как правило, звания собакам присуждались посмертно, — внесла свою лепту в разговор Кисточка. — А ты нам нужен живым.
— А хотите, я установлю пружинки на холодильник, и тогда можно будет убрать кирпичи, а то они портят общую картину в квартире, — предложил участковый, которому хотелось сделать Вере Сергеевне что-нибудь приятное.
— Я не верю в пружинки, они могут сломаться. Пусть будут кирпичи. Это надежно. Как скотч, — ответила на предложение Вера Сергеевна, которая все поломки в квартире устраняла с помощью липкой ленты. — А то потом вы и телевизор захотите починить.
