Знаешь?
Ира была в классе новенькой, училась у них всего неделю. Её посадили за одну парту с Алькой. Алька подолгу разбиралась в людях, поэтому никак не могла понять, какая она, эта новенькая. Для себя решила, что скучная. Новенькая никогда не начинала разговоров, говорила только по делу, ни с кем не знакомилась. Однажды посреди урока Алька написала на листочке: «10 твоих интересов. Напиши». Ира посмотрела на неё и пожала плечами. Алька обиделась и отвернулась к окну. Шёл урок физики, за окном летали всякие птички вроде воробьёв, качались на ветру деревья типа тополей и светило небесное светило типа солнце.
От скуки Алька взяла линейку и тихо стучала ею по плечу Вовки Акимова. Вовка, не поворачиваясь, отмахивался. Алька посмотрела, куда бы ей пересесть. Глупо, конечно. Сама предложила сесть ей рядом — тогда, в первый день. Алька сморщилась и безучастно погрызла карандаш.
Прозвенел звонок, и Ира внезапно спросила:
— Пойдёшь ко мне в гости?
Алька пожала плечами и, как ей показалось, безразлично сказала:
— Давай.
Тропинки были только что посыпаны красным битым кирпичом. На них оставались следы от Алькиных кроссовок, потому она то и дело оборачивалась, чтобы посмотреть, как получается. Весна была в разгаре, листья распустились почти что вчера. В воздухе было столько разных запахов, несущихся по солнечным лучам, что всё вместе взятое это невозможно было понять. Ира шла вперёд и, казалось, не замечала ничего вокруг.
— Знаешь что-то необычное? — спросила Алька.
— Например?
— Ну, что люди как будто не люди, или что-то в этом роде, — Алька пнула попавшийся на пути камень.
Ира спросила:
— А кто же тогда?
Алька вздохнула — как скучно!
— Ну там, — сказала она. — Нелюди там. Звери. Неважно.
— И что тогда делать? — спросила Ира.
Алька ухмыльнулась:
— В смысле? Я тебе говорю, как оно есть, а что делать — дело другое.
Ира помолчала. Светофор мигал жёлтым, Ира пыталась остановиться, но Алька потащила её вперёд.
— Что угодно! Хоть что-то необычное знаешь? — быстро говорила Алька под недовольный писк машин. — Хоть самое простое? Например, что вселенная стоит на трёх китах, а все эти три кита в Средиземном море, и отсюда свёрнутость бесконечности…
Ира привычно пожала плечами.
Алька знала, что идти им ещё недолго, около квартала. Она уже не прочь была смотаться — зачем ей в гости? Наверное, стоит научиться быстрее соображать в критичных ситуациях, подумала Алька. Так бы и не согласилась идти в гости, и убегать бы не пришлось…
— Или там… — задумчиво сказала Алька. — Знаешь хотя бы, что солнце хоть и горит, но там есть, всё есть? Деревья, растения, моря, только они сами такого же цвета, как солнце, а потому никто их не видит…
— А как ты думаешь, — осторожно сказала Ира. — Если там растения, а от них семена, они могут попасть на землю?
— Глупо как-то, — хмыкнула Алька. — Как же они попадут? Пока долетят, сгорят в атмосфере…
— Как они могут сгореть, если сами с солнца? — спросила Ира.
Алька посмотрела на неё и случайно моргнула только одним глазом. Она уже придумала, что бы эдакое ответить, как вдруг увидела огонь в одном из окон.
— Смотри, смотри! — Алька вытянула к окну руку. — Горит! Ты же где-то здесь живёшь?
— Да, это моё окно, — сказала Ира.
Алька взмыла на пятый этаж за какие-то пару секунд. Ира еле поспевала за ней, а когда открыла дверь, Алька мигом влетела в её комнату, и резко затормозила только перед окном. На нём в цветочных горшках полыхали тонкие языки пламени. Они били прямо из земли, тянулись вверх, переплетались друг с другом. Некоторые дотрагивались до занавесок, но не поджигали их.
— Да, это я знаю, — тихо сказала Ира. — Я нашла семена недалеко, за домом. Они были как маленький костёр, мне стало интересно…
Алька молчала и всё смотрела на окно. В её глазах отражались огненные блики.
Космический объект карманного объёма
Сашка погрыз пластмассовую ручку и записал:
«АГРОМНЫЕ ЧОРНЫЕ ДЫРЫ ЗАВИСЛИ НАД САДОМ И ПОГЛАТИЛИ БАБУШКУ».
Сашка задумался. Он представил чёрную дыру, плывущую в воздухе и уходящую далеко-далеко вверх… Представил он и бабушку, которая стоит на пороге и кричит: «Унучек, я картошечку сварила, кушай, хороший мой!»
Сашка позачёркивал написанное, скомкал листок, бросил его в угол комнаты. На новом листе он написал:
«АГРОМНИЙШИЕ ЧОРНЫЕ ДЫРЫ.
ОНИ ЗАЦЫПИЛИСЬ ЗА ВИРХУШКУ ДЕРЕВА И ПОТАМУ ЗАВИСЛИ НАД САДОМ.
ОНИ ПОГЛАТИЛИ ФСЮ КАРТОШКУ, А АГУРЦЫ ПАЧИМУ-ТО ОСТАВИЛИ».
До вечера он не написал ни строчки, а вечером из деревни приехал папа. Какой-то взволнованный. Он долго разговаривал с мамой, Сашка из своей комнаты ничего не слышал, хоть и очень прислушивался. А папа рассказывал маме вот что:
— …Пропала вся картошка. Представляешь, вся! Даже та, что на рассаду! Ты же знаешь, у нас погреб закрывается надёжно. А тут… замок не взломан. Подкопа нет. Ничего нет! Кроме огурцов.
— А что огурцы? — спросила сашкина мама.
— А они вместо картошки! Большие для еды и маленькие… на рассаду.
Вечером, за ужином, Сашке рассказали о пропаже. Но почему-то забыли сказать о подмене… Сашке стало жарко. Он дрожащим голосом спросил:
— А бабушка? Бабушка на месте?
— Конечно! — сказал папа. — Ты кушай, кушай.
Но Сашке было не до этого. Он помчался к себе в комнату, схватил ручку, листочек и быстро написал:
«ЧОРНЫЕ ДЫРЫ ПОГЛАТИЛИ РЫБКОВ В АКВАРИУМЕ!»
И тут же бросился смотреть на рыбок! Но вуалехвосты, неончики, меченосцы, гурами и остальные аквариумные жители никуда не подевались. А, завидев Сашку, метнулись вверх — вдруг покормят?
— Ну вас, — буркнул Сашка. — Обжоры. Пропадать так не хотя-а-ат! А есть — всегда пожалуйста.
Он вернулся к столу и взял новый листочек.
«ЧОРНЫЕ ДЫРЫ ПОГЛАТИЛИ ЗАНАВЕСКУ», — лениво написал он.
Утром Сашка шёл в школу и вспоминал, как ему досталось от родителей за кучу пропавших вещей! Он так увлёкся, что чёрные дыры поглотили и зубочистки, и мочалку в ванной, и газеты, и папин пиджак… Тогда Сашка брал всё новые и новые листочки и удивлялся — почему всё, что он пишет, тут же пропадает, а самой чёрной дыры не видно? Сашка шёл и вспоминал, как ночью он смотрел за незанавешенное окно и чего-то ждал…
«Хорошо, что эта дыра не поглощает живое, — думал Сашка. — Тогда это была бы неправильная дыра. Тогда бы я про неё ничего не писал…»
— Сашка! — крикнули сзади. — Подожди!
— Мишка! — обрадовался Сашка. — Я и так жду! Говори скорее, что у тебя есть лишнего и ненужного!
Сашка второпях рассказал про чёрные дыры. Конечно же, друг ему не поверил! Сашка и сам понимал, что в такое никто не поверит бездоказательно. Он, сощурившись, посмотрел на Мишку, достал блокнотик и записал:
«ЧОРНЫЕ ДЫРЫ ПОГЛАТИЛИ ДНИ С ПОНИДЕЛЬНИКА ПО ПЯТЬНИЦУ И СТАЛИ ВЫХОДНЫЕ».
«Поглощатель» довольно смотрел на Мишку.
— И что? — спросил Мишка.
— Что-что! — весело сказал Сашка. — Сейчас суббота! Не видно, что ли?
— Не видно, — признался Мишка. — Я дни недели на вид не могу определять.
Мальчишки переглянулись и, не сговариваясь, побежали в школу! У входа их остановил охранник.
— Мы на уроки, — торопливо сказал Сашка.
— Если сейчас, конечно, не суббота, — добавил Мишка и вопросительно посмотрел на охранника.
— Конечно, — гаркнул охранник. — А ну, марш домой! Что ещё за детский трудоголизм? Придумали — по субботам в школу ходить!
Сашка с Мишкой захохотали и побежали прочь.
— Вот так дыра! — с придыханием сказал Мишка, когда мальчишки прогуливались по парку. — Как ты думаешь, почему она это всё делает? Ей что, больше делать нечего?
— Может, я хорошо прошу, — пожал плечами Сашка.
Мишка дёрнул Сашку за рукав и махнул головой. Сашка посмотрел на тропинку. В нескольких шагах стояла огромная собака. Она рычала, скалила зубы и зло смотрела на мальчишек, готовая в любой момент броситься на них. Не было времени доставать блокнот… Да и попробуй достань! Только поднимешь руку, как собака ринется вперёд, и всё…
Сашка с Мишкой не двигались. Тут Сашка зажмурился и быстро-быстро проговорил:
— Чёрные дыры поглотили кусачесть собаки! Чёрные дыры поглотили незнакомость собаки!
Животное завиляло хвостом и дружелюбно обнюхало мальчишек. Мишка облегчённо вздохнул и потрепал собаку по загривку.
— Экстренное перевоспитание, — сказал он. — Полезная штука.
А Сашка обрадовался, что просьбы к чёрным дырам можно не записывать, а проговаривать! Он порылся в рюкзаке, достал карандаш и сказал:
— Чёрные дыры поглотили карандаш!
Тот не исчезал.
