Гарри в нерешительности помедлил, но любопытство пересилило. Он развернулся и пошёл к ближайшей лестнице, ведущей вниз. Что же всё-таки у мистера Крауча на уме?
Гарри неслышно спускался по ступеням, но несколько картин, однако же, обернулись на скрип половиц и шорох пижамы. Этажом ниже Гарри, пройдя полкоридора, приподнял висевший на стене гобелен и вышел на узкую лестницу, которая сокращала путь на два этажа. Опять взглянул на карту с недоумением: как это мистер Крауч, такой правильный, законопослушный, вдруг среди ночи забрался в чужой кабинет?
Гарри опять пошёл вниз и вдруг провалился одной ногой в дыру. Его так занимало странное поведение мистера Крауча, что он совсем забыл о ложной ступеньке, куда вечно проваливался Невилл. Гарри дёрнул ногу, золотое яйцо, ещё влажное, выскользнуло из подмышки, он рванулся за ним, не поймал, и яйцо поскакало по ступеням с таким грохотом, словно кто-то бил в большой барабан. Мантия-невидимка поползла с плеча, Гарри успел подхватить её, но выронил Карту Мародёров, которая упала шестью ступенями ниже. Нога Гарри по колено застряла в дыре, до Карты не дотянуться.
Золотое яйцо набрало скорость, пролетело сквозь нижний гобелен, маскирующий выход из потайной лестницы, раскрылось и завыло на весь коридор.
Гарри вынул волшебную палочку, хотел убрать изображение на Карте, но не достал. Поправил мантию, выпрямился и в страхе замер.
— Пивз!!! — раздался голос.
Завхоз Филч вышел на охоту. Он был ещё далеко, но Гарри узнал торопливую стариковскую походку и хриплый сердитый голос.
— Ты чего там грохочешь? Весь замок поднимешь на ноги! Ох, доберусь я до тебя, Пивз! Ох, доберусь! А здесь у нас что?..
Шаги затихли, яйцо клацнуло, и вой прекратился. Гарри стоял, не шелохнувшись, и слушал, ногу крепко зажало в заколдованной ступеньке. Филч станет искать Пивза, откинет гобелен, а Пивза-то тут и нет… Пойдёт, чего доброго, наверх и наткнётся на Карту Мародёров… Тогда и мантия-невидимка не поможет, Филч сразу заметит на Карте точку «Гарри Поттер» — там, где он стоит.
— Гляди-ка, киска, золотое яйцо, — сказал Филч. (Стало быть, миссис Норрис с ним.) — Да это же загадка для второго тура. Яйцо кого-то из чемпионов.
У Гарри заколотилось сердце и потемнело в глазах.
— Пивз, выходи, ворюга! — ликуя, заорал Филч. Он отдёрнул гобелен и сунул в брешь голову, лицо одутловатое, выцветшие глаза навыкате. Филч поглядел вверх, вниз и никого не увидел.
— Спрятался? Ну ничего, я до тебя доберусь. Последнее дело — воровать у чемпионов. Уж теперь-то Дамблдор тебя выгонит! Выходи, говорю, полтергейст!
Филч пошёл вверх по лестнице, худая серо-коричневая кошка бежала рядом. Глаза миссис Норрис — два фонаря — глядели прямо на Гарри. И ему снова пришло в голову: вдруг кошки видят человека под мантией-невидимкой. От этой мысли он чуть не лишился сознания. А Филч в старом бумазейном халате был всё ближе, ближе. Гарри ещё раз дёрнул ногу, но только глубже увяз. Филч вот-вот увидит карту или, хуже того, наткнётся на самого Гарри.
— Филч? Что тут происходит? — раздался голос.
Остановившись шагах в двух от Гарри, Филч обернулся. Внизу лестницы стоял тот, кого Гарри боялся больше, чем Филча — Северус Снегг. Судя по ночной рубашке, он только что встал с постели, а судя по выражению лица, был зол как собака.
— Пивз скатил вниз вот это яйцо, профессор, — негодовал Филч.
Снегг взбежал по лестнице к Филчу. Гарри стиснул зубы, сердце колотилось как бешеное…
— Пивз, по-вашему? — Снегг глядел на яйцо в руках Филча. — Но Пивз не мог забраться в мой кабинет…
— Яйцо лежало у вас в кабинете?
— Разумеется, нет! Я услышал вой и стук по ступенькам…
— Верно, профессор, это яйцо катилось…
— …и пошёл посмотреть…
— …его кинул Пивз…
— …по дороге я заметил, что в моём кабинете горят факелы, а дверца шкафа открыта настежь. Кто-то там хозяйничал.
— Но Пивз не мог…
— Конечно не мог! Я запечатываю кабинет заклинанием, которое может снять только волшебник. — Снегг поглядел вверх сквозь Гарри, потом вниз. — Идёмте, Филч, поможете найти взломщика.
— Профессор, но я хотел…
Филч с сожалением поглядел сквозь Гарри. Другой такой возможности поймать Пивза с поличным не скоро дождёшься.
«Иди. Ну иди со Снеггом! Ну, пожалуйста», — мысленно просил Гарри. Миссис Норрис выглянула из-за ног хозяина. Наверняка учуяла запах… Зачем только налил в бассейн столько душистой пены?
— Профессор, — скулил Филч, — Пивз украл вещь студента. Теперь-то уж директор меня послушает и навсегда вышвырнет мерзкого полтергейста из замка…
— Да что мне ваш полтергейст? В мой кабинет залезли, а вы тут…
Клак, клак, клак, — послышались шаги.
Снегг осёкся. Оба с Филчем посмотрели вниз. Между их голов Гарри увидел Грюма. Грозный Глаз вышел из-за гобелена в длинной ночной рубашке, поверх которой был наброшен старый походный плащ. Он, как всегда, опирался на свою палку.
— Вечеринка в пижамах? — ухмыльнулся Грюм.
— Мы с профессором Снеггом услышали шум, — поспешил объяснить Филч. — Полтергейст Пивз, как всегда, хулиганит. А профессор Снегг обнаружил, что кто-то забрался в его каби…
— Замолчите! — прошипел Снегг.
Грюм шагнул к лестнице, поглядел волшебным глазом на Снегга, потом на Гарри.
Гарри встрепенулся. Грюм же видит сквозь мантию-невидимку! Забавная сцена ему представилась: Снегг в ночной рубашке, у Филча в руках золотое яйцо, а Гарри увяз ногой в одной из ступенек. От изумления кривой рот Грюма повело в сторону. Несколько мгновений они с Гарри глядели друг другу в глаза. Затем Грюм устремил голубой глаз на Снегга.
— Я верно расслышал? Кто-то проник к вам в кабинет, Снегг?
— Неважно.
— Напротив, очень важно. Кому понадобилось забраться в ваш кабинет?
— Какому-нибудь студенту. — На жирном, блестящем виске Снегга забилась жилка. — Это не первый раз. Воруют вещества для зелий из моего личного запаса. Варят незаконные зелья.
— Стало быть, вещества для зелий? А может, вы чего прячете в вашем кабинете, а?
Цвет лица Снегга из землистого стал кирпичным, жилка на виске забилась сильнее.
— Вы, Грюм, отлично знаете, что я ничего не прячу, — с тихой угрозой произнёс он. — Вы и сами тщательно обыскали мой кабинет.
Улыбка перекосила без того кривое лицо Грюма.
— Такова работа мракоборца, Снегг. Дамблдор приказал приглядывать…
— Дамблдор мне доверяет, — возразил Снегг сквозь зубы. — Я не верю, что он мог вам приказать это.
— Конечно доверяет. Он вообще людям верит. Даёт им возможность начать новую жизнь. А я считаю, есть пятна, которые не смываются. Понятно, о чём я?
При этих словах Снегг схватил правой рукой левую, как будто запястье вдруг пронзила сильная боль. Грюм рассмеялся.
— Идите спать, Снегг.
— Никто не давал вам права приказывать мне! — Снегг резко отпустил запястье, словно разозлился на самого себя. — Я имею такое же право, как и вы, бродить ночью по школе.
— Вот и бродите. — В голосе Грюма прозвучала нешуточная угроза. — Как-нибудь встретимся ещё в тёмном коридоре… Вы, кстати, что-то вон там обронили.
Грюм указал на Карту Мародёров, и у Гарри ноги подкосились от страха. Снегг и Филч разом обернулись, и Гарри решился на отчаянный шаг: вскинул под плащом руки, замахал Грюму и, указывая на себя, одними губами произнёс:
— Это моё! Моё!
Лицо Снегга исказила догадка, и он поспешно потянулся за Картой.
— Акцио пергамент! — опередил его Грюм. Карта приподнялась, скользнула сквозь пальцы Снегга и опустилась в руку Грюма.
— Прошу прощения, небольшая ошибка, — невозмутимо произнёс он. — Это моё. Должно быть, случайно выронил…
Снегг чёрными глазками взглянул на Карту в руке Грюма, на яйцо в руке Филча, и его осенило…
— Поттер, — процедил он сквозь зубы.
— Что? — спросил Грюм, свернул Карту и спрятал в карман.
— Поттер! — рыкнул Снегг и взглянул на то место, где стоял Гарри, как будто видел его. — Это яйцо Поттера. Я узнал и пергамент. Он тоже принадлежит Поттеру. Мальчишка где-то здесь, рядом. В мантии-невидимке.
Снегг вытянул, как слепой, руки и стал медленно подниматься по лестнице, ноздри у него раздувались, как будто он принюхивался. Гарри откинулся назад, кончики пальцев Снегга, казалось, вот-вот коснутся его…
— Там никого нет, Снегг! — крикнул Грюм. — Но я с удовольствием сообщу директору, что первый вам на ум пришёл именно Гарри Поттер.
— И что? — Снегг остановился в каком-то сантиметре от Гарри, рук однако не опустил.
— А то, что Дамблдору не вредно знать, кто на Поттера точит зуб. — Грюм дохромал до лестницы. — Да и мне хотелось бы кое-что прояснить… — Неверный свет факела мерцал на его искромсанном лице, отчего шрамы и изувеченный нос казались ещё страшнее.
С минуту все молчали. Снегг повернулся к Грюму и опустил руки. Гарри его лица не видел.
— Я только подумал, — произнёс Снегг с деланным спокойствием, — что Поттер опять стал бродить по ночам… Такая уж у него несчастная привычка… Его надо от неё отучить… для его же собственной пользы…
