На другой стороне утеса растянулся Сероус. Услышав шаги Ежевики, серый кот поднял голову и сонно моргнул.
— Привет, Ежевика, — зевая, протянул он. — Все в порядке?
— Скоро будет совсем хорошо. Как твоя лапа?
— Не сломана, слава Звездному племени. Просто вывих. Листвичка вправила ее на место. — Он сонно замурлыкал и закрыл глаза.
Из пещеры показалась Яролика с полной пастью целебных трав. Кивнув Ежевике, она наклонилась и быстро обнюхала Сероуса с Березовиком.
— Все хорошо, — довольно проурчала она, не вынимая травы из пасти. — Ежевика, когда Листвичка вернется, скажи ей, что я понесла календулу Бурому. Он не может отойти от Медуницы, поэтому занялся восстановлением детской.
— Хорошо.
Ежевика уселся возле спящих и стал терпеливо ждать Листвичку. Вскоре целительница появилась в сопровождении Огнезвезда. Она быстро осмотрела Ежевику и как следует вылизала ссадину на его плече.
— Это единственная серьезная рана. Придется каждый день осматривать ее, понял? Подожди, сейчас я принесу тебе календулы, — проговорила она и вдруг застыла, устремив взгляд куда-то за границу лагеря. Потом с шумом вздохнула, передернула плечами и скрылась в расщелине скалы.
— С ней все будет в порядке? — тихо спросил Огнезвезда Ежевика. — Ведь никто из нас не может вылечить целительницу!
— Я попрошу Белку присматривать за ней.
Листвичка вернулась с листьями календулы и принялась деловито разжевывать их в кашицу.
— Последние запасы на исходе, — прошамкала она, не переставая работать челюстями. — А ведь завтра раненым понадобятся свежие листья!
— Я позабочусь об этом, — пообещал Огнезвезд. — Кстати, Ежевика, ты не мог бы взять это на себя? Найди кого-нибудь поздоровее и сбегайте за листьями.
— Хорошо, Огнезвезд, — кивнул полосатый воин.
Выходя от Листвички, он заметил возле воинской палатки серую шерсть Урагана.
— Пожалуй, на сегодня хватит, — пробасил серебристый воитель. — Мы убрали самые колючие ветки, постелили свежий мох. Конечно, тут все перевернуто, но спать вполне можно.
— А ты? — спросил Ежевика.
— У нас с Речушкой сил хоть отбавляй! Будем до рассвета стеречь ваш сон.
— Спасибо вам.
Ежевика почувствовал, что вот-вот упадет. Только теперь он понял, до чего устал. Он погладил Урагана хвостом и, пошатываясь, забрался в палатку. Возле самого ствола оставался небольшой клочок земли, как раз достаточный для измученных котов, слишком уставших, для того чтобы обращать внимание на неуют и тесноту. Уголек с Долголапом уже спали, а лежавшие рядом Дым с Тростинкой сонно вылизывали друг друга. Ежевика кивнул им и повалился в мох. Не успел он закрыть глаза, как сон черной волной накрыл его с головой.
Листвичка с трудом приоткрыла слипающиеся глаза. Она лежала посреди поляны возле тела Пепелицы. Рядом, уткнувшись носом в серую шерсть погибшей, свернулся Огнезвезд. Полузакрыв глаза, он погрузился в воспоминания о целительнице, которая когда-то была его первой ученицей. Небо над оврагом уже окрасилось молочной бледностью приближающегося рассвета.
Листвичка приоткрыла пасть, чтобы в последний раз вдохнуть любимый запах наставницы, но не почувствовала ничего, кроме дыхания смерти. Она пришла сюда лишь после того, как осмотрела всех раненых, но как только прилегла возле Пепелицы, тут же провалилась в сон. «Я даже не смогла как следует проводить тебя!» — в отчаянии подумала Листвичка.
Из головы у нее не шел сон, увиденный во время путешествия с Грачом. В этом сне Пепелица ужасно кричала, погибая под лапами огромного барсука. «Я должна была остаться здесь», — снова и снова думала Листвичка, и чувство вины острее барсучьих когтей терзало ее сердце.
Но, даже вернувшись в лагерь, она думала только о Граче. О том, как светились его глаза, когда он впервые признался ей в любви. О боли, прозвучавшей в его голосе, когда он понял, что сердце ее осталось в лагере Грозового племени и никогда не принадлежало ему целиком. Выбор был тяжелым, но в конце концов Листвичка понята, что ее место здесь, в каменном карьере. Она отказалась от Грача, а потом потеряла и Пепелицу. Теперь у нее не осталось ничего, кроме долга перед племенем.
Листвичка встала и выгнула онемевшую спину, стараясь не потревожить отца, погруженного в свои мысли. Оглядевшись, она увидела сторожившего воинскую палатку Урагана и Речушку, зорко охранявшую вход в лагерь. Постепенно стали просыпаться остальные Грозовые коты. Бурый высунул нос из детской и тут же снова юркнул в заросли ежевики. Следом за ним из палатки воинов выбрались Дым с Ежевикой.
Очень скоро подойдут старейшины, чтобы вынести из лагеря тела Пепелицы и Сумрака. Листвичка снова наклонилась к Пепелице, прижалась щекой к ее плечу и потерлась о шелковистую шерсть наставницы. Потом закрыла глаза, пытаясь уловить незримое присутствие Пепелицы, но так ничего и не почувствовала.
«Пепелица! Дай мне знак, что ты не покинула меня!»
Листвичка попробовала вообразить, как шагает среди звезд радом с умершей наставницей, но во всем огромном небе не было и следа знакомого ей с детства запаха Пепелицы. Может быть, Пепелица не простила ей того, что она сбежала из лагеря с Грачом? Неужели отныне она даже во сне никогда не услышит ее голоса?
«Пепелица, прости меня! — беззвучно заплакала Листвичка. — Не покидай меня насовсем!»
Ворчливый голос Долгохвоста прервал ее муки. Открыв глаза, кошка увидела приближавшихся старейшин. Впереди шагала Кисточка, сзади Златошейка вела Долгохвоста.
— Не волнуйся, — говорила Кисточка. — Понесем их все вместе, все втроем.
Огнезвезд поднялся с земли, из-за ран и усталости лапы плохо его слушались. Белолапка выскользнула из полуразрушенной воинской палатки и испуганно огляделась — нет ли где вернувшихся барсуков. Терновник, бывший наставник Сумрака, подошел к мертвому воину и в последний раз коснулся носом его холодной серой шерсти.
— Ты воспитал отличного воина, — тихо сказала Листвичка. — Он погиб, защищая свое племя.
Сероус протиснулся сквозь толпу Грозовых котов, обступивших мертвые тела. Листвичка сразу заметила, что он сильно наступает на раненую лапу, не щадя разорванные мышцы.
— Полегче, — предупредила она. — Ты навсегда останешься хромым, если будешь слишком утомлять больную лапу.
Сероус коротко кивнул, не прерывая разговора с Кисточкой.
— Я хочу нести его вместе с вами. Он был моим братом.
— Хорошо, — кивнула Кисточка.
Вместе с Сероусом они подняли тело Сумрака, а Златошейка с Долгохвостом понесли Пепелицу. Съежившись от горя, Листвичка сквозь слезы провожала в последний путь свою наставницу. Внезапно знакомый запах защекотал ей ноздри, и Листвичка почувствовала рядом теплый бок Белки.
Все племя, скорбно опустив головы, стояло возле выхода, пока процессия не скрылась за деревьями.
После прощания Огнезвезд приказал выслать в лес отряды охотников. Белка повернулась к Ежевике, и они оба кинулись в сторону воинской палатки.
Листвичка насторожила уши. Насколько она знала, ее сестра давно порвала с Ежевикой! Она поискала глазами Уголька и поняла, что тот тоже все видел. Листвичка невольно вздрогнула, пораженная злобой, сверкнувшей в синих глазах молодого воина.
Внезапно ей стало невыносимо страшно за сестру. Вдруг припомнился жуткий сон, когда она очутилась в каком-то темном мертвом лесу, где не было Звездного племени. Она тогда спряталась на краю поляны и увидела, как Звездоцап натаскивает своих сыновей. У Листвички до сих пор дрожь пробегала по телу при воспоминании о том, как чудовищный кот учил Коршуна с Ежевикой, как нужно захватывать власть, усмирять непокорных и твердой лапой править племенем. Что и говорить, у Ежевики ужасная наследственность, и кто знает, сумеет ли молодой кот противостоять влиянию своего жестокого отца?
Может быть, стоит рассказать Белке об этом сне? Листвичка направилась было за сестрой, но потом остановилась. У нее было полно своих дел, к тому же целительница не должна вмешиваться в сердечные дела других котов. И вообще, этот сон не был послан ей Звездным племенем, а значит, не мог считаться настоящим знаком.
Листвичка подошла к Угольку.
— Я хочу осмотреть твою рану, — сказала она. — Особенно меня беспокоит ухо.
Уголек злобно зашипел, не сводя глаз с убегающей Белки.
— Смотри.
Он не шелохнулся, пока Листвичка осматривала его бок, переднюю лапу и ухо.
— Все в порядке, — вздохнула она. — Если хочешь, могу дать тебе маковых семян, чтобы лучше спать.
— Не надо, — отмахнулся Уголек. — Я и так отлично сплю.
Он в последний раз с ненавистью посмотрел вслед убежавшей парочке, а потом отошел к Дыму с Долголапом, которые уже принялись за восстановление защитной стены вокруг лагеря.
