— Ладно.
— Сразу же после уроков. У нас мало времени.
— А что с ним?
— Потом объясню.
Доска была чистой. Не было больше причин стоять рядом с Элейн.
— Не забудь, сразу после звонка.
Он положил тряпку на место и подошел к окну поглядеть на дождь. И как это все обойдется сегодня?
— У тебя есть велосипед? — спросил он Элейн, выходя из класса.
Линда с красными от слез глазами прошла мимо них, сделав вид, что не замечает.
— Я могла бы попросить у Джона. — ответила Элейн.
Но Джон уже побежал прятаться а спортзал, и Эндрю не велел ей тратить время на поиски.
— Да возьми его, Джон не будет против. Мы скоро вернемся.
Дождь перестал, но ветер усилился, и когда они добрались до дому, коса у Элейн расплелась и волосы рассыпались по плечам. Эндрю поймал удивленный взгляд Марджори, когда они появились в дверях.
«О, Господи, опять надо врать, — подумал он. — Я совсем заврался».
— Мама, — сказал он. — Это Элейн. Она пришла за книжками. Мы поднимемся на минуточку ко мне. Пошли, Элейн.
Элейн в жизни не видела такого красивого дома, как у Хейфордов. Она ошеломленно оглядывалась, стараясь все рассмотреть, но все сразу было трудно охватить взглядом. Отполированные полы, мебель в пастельных тонах, везде цветы, все подобрано в тон, все изумительно красиво.
«Как на картинке в журнале, — подумала она. — Трудно поверить, что можно вообще жить в таком доме. Я постараюсь, я сделаюсь знаменитой, и тогда у меня тоже будет такой дом».
— Счастливый, — сказала она, оглядывая комнату Эндрю.
На полу лежал толстый белый ковер, в комнате стояла светлая мебель из сосны, потолок спускался полого, и в нем было два окна, выходящих в засаженный деревьями сад. Она с восхищением глядела на одеяло на кровати и гардины, которые подходили друг к другу, на картины по стенам, на дорогие безделушки на полках и вздохнула от восторга.
— Потрясающая комната.
Не обратив внимания на ее слова, Эндрю взял в руки коробку из-под «Космических демонов».
— Тебе Бен что-нибудь про это говорил?
Элейн покачала готовой.
— Это компьютерная игра, — продолжал он. — Особенная. Отец привез мне ее из Японии. Она впускает в себя, чтобы играть. Вот что случилось с Беном. Он вошел туда. Я… то есть он… Он теперь не может выбраться оттуда. Я должен попасть туда, чтобы его спасти. И ты должна мне помочь.
— Что я должна сделать? — спросила Элейн. Шикарная обстановка, красивый дом привели ее в состояние транса. Это было просто и неправдоподобно, что она находится в этой удивительной комнате и разговаривает с Эндрю Хейфордом.
Эндрю достал пистолет из кармана.
— Ты должна выстрелить в меня из него.
— По-настоящему стрелять?
Она взяла пистолет в полной растерянности.
— А как? У него даже нет курка.
— Возьми и прицелься в меня. И еще… ты должна меня ненавидеть.
— Что?
— Ты должна меня ненавидеть. Тогда он стреляет. Ты ведь ненавидишь меня, так ведь?
— Я не знаю. Я думала, что ненавижу. А теперь не знаю.
— Постарайся, — сказал он нетерпеливо. — Ну, скорей!
Элейн подняла пистолет и прицелилась. Воцарилось молчание. Но ничего не произошло.
— Без толку, — сказала она. — Мне кажется, я больше не смогу тебя ненавидеть. Не могу забыть, как ты стер рисунок с доски.
Эндрю топнул ногой.
— Глупое насекомое! Я это сделал, чтобы поговорить с тобой. Уж не думаешь ли ты, что я решил тебя защищать? Уж не вообразила ли ты, что ты мне нравишься? Уродливая рыжая обезьяна! Неудивительно, что мать тебя бросила!
Она почти физически ощутила удар от этих слов. Она бы убила его, если бы смогла. Пистолет заработал. Воронка на экране взвизгнула. Эндрю побледнел. Его закружило и понесло к экрану. В мгновение все было кончено. Визг прекратился. Элейн была в комнате одна.
Эндрю падал в каком-то бесконечном пространстве. Вокруг него кружились звезды, вспыхивали и гасли. Он не испытывал страха, все произошло так быстро, что он даже не успел испугаться. Он вроде бы даже вообще ничего не чувствовал. Было так, как бывает, когда ты на роликах перелетаешь через трамплин, только это продолжалось бесконечно.
«Надеюсь, я не разобьюсь, когда буду приземляться», — подумал он.
Но это вовсе я не было похоже на приземление. Звездные частички начали сгущаться и твердеть, и он увидел, как рядом с ним образовывается скала. Был момент, когда ему показалось, что скала стоит на месте, а он по ней катится, но потом оказалось, что он неподвижен, а скала — скала движется куда-то вниз. И не было ни верха, ни низа.
Ему показалось, что на некотором расстоянии краем глаза он уловил какое-то шевеление. И вдруг ему стало страшно.
Он был безоружен. В одну минуту он почувствовал себя маленьким, ничтожным и беззащитным. Он протянул руку и дотронулся до скалы. Он увидел, как на скале формируются уступы. Один из них оказался как раз над ним. Он обнаружил, что может передвигаться по скале, как бы плавая по воде. Он «поплыл», работая руками, по направлению к глубокому уступу и погрузился в туннель.
Что-то еще двигалось вверх по скале или, наоборот, вниз, или поперек. Он совершенно потерял ориентировку, у него просто не было больше ощущения направления. Это что-то производило при движении ужасные скребущие звуки, время от времени издавая резкий крик. Он был на такой высокой ноте, что Эндрю не был даже уверен, что он улавливает его ухом, но он пронизывал его череп и заставлял стучать зубами. Ему хотелось скрыться, от этого звука, и несмотря на то что впадина в скале была совершенно темной, он пополз туда, нащупывая дорогу ладонями. Он ничего не мог рассмотреть. Какой-то невидимый барьер мешал ему свернуть в сторону, он мог двигаться только в прямом направлении. Барьеры в туннеле как бы расступались, и вдруг он ощутил то, чего так ему не хватало в этом холодном электронном мире. Он ощутил тепло и тут же услышал чье-то дыхание. Он сразу узнал его, как узнают хорошо знакомую и любимую мелодию. Это было человеческое дыхание.
— Бен, — прошептал он, — это ты?
— Да, это я, чертов болван! — прозвучал ответ.
— Послушай, — сказал Эндрю. — Прости меня. Я тебя не ненавижу. Я просто злился на тебя.
— Толку в твоих извинениях! Мы оба тут засели. Ты уже принес огромный вред. Ты знаешь, как работает эта программа? Она питается ненавистью. Ненависть дает ей энергию продолжаться. Она проникает в тебя, она подхватывает сигналы, идущие из твоего мозга. Чем больше ненависти, тем программа делается сложнее.
— Я знаю. — сказал Эндрю. — Разве не гениально?
Бену было трудно просто взглянуть на Эндрю. Он чувствовал такую смесь ужаса и отвращения к нему, что едва мог с собой совладать.
— Как ты сюда проник? — спросил он Эндрю. — Пистолет у тебя?
В ответ Эндрю показал пустые руки.
— Элейн Тейлор выстрелила меня сюда. Пистолет, наверное, остался у нее.
— Без него мы не выберемся. Мы можем только прятаться в туннелях, потому что демоны движутся в двух измерениях, а мы — в трех. Но чтобы выбраться из игры, нам надо подняться на вершину скалы, а вершина не покажется, пока ты не перестреляешь всех демонов до одного.
— Ты говоришь, мы не сможем залезть на вершину?
— Пока что нет никакой вершины. Скала уходит в бесконечность. Вершина покажется, когда последний демон будет уничтожен. Тебя осеняет какая-нибудь блестящая идея?
— Только одно и можно предпринять. Сидеть и ждать Элейн.
Элейн стояла в комнате Эндрю в состоянии шока. В голове у нее эхом гудели его слова, как будто до того у нее никогда не было никакой другой мысли. Так вот что на самом деле Эндрю думает о ней! Наверное, и все так думают. Это то, что в глубине души она подозревала: она уродина, ее нельзя любить, вот почему мама отказалась от нее.
Сейчас надо было как-то незаметно выбраться из дома. Она побежала к двери, рука ее все еще сжимала пистолет. Она взялась за ручку двери и похолодела. Кто-то поднимался по лестнице. Она слышала стук каблуков. Наверное, это мать Эндрю. В панике, едва соображая, что она делает, она направила пистолет на себя.
— Глупая уродина, — сказала она самой себе. — Никому до тебя нету дела. Лучше бы ты умерла.
Воронка завертелась, экран взвизгнул, пистолет выстрелил. Ее завертело, закружило, понесло. И вот она увидела то, чего желала больше всего — место, где можно было спрятаться. Она добралась до впадины и «поплыла» по туннелю в темноте, надеясь, что теперь исчезнет навсегда.
— Вот она! — сказал Эндрю с торжеством. — Видишь, нечего было беспокоиться.
Бен не верил своим глазам.
— Как ты сюда попала? — спросил он ее с удивлением, — И пистолет у тебя! Ну, теперь мы выберемся отсюда!
— Да пропадите вы оба! — крикнула Элейн. — Я вообще не желаю с вами разговаривать. И если вы решили, что я собираюсь помочь вам выбраться, то вы ошиблись. Я-то останусь тут навсегда.
