Пришелец тратил на бесплодные раздумья много сил, поэтому быстро терял энергию, становился фиолетовым, и через каждый час ему приходилось подходить к настольной лампе и подзаряжаться. Флюк превратился в комок нервов, хорошо еще, что в летающей тарелке он обнаружил запасной скафандр, и ему удалось наконец избавиться от тяготившей его кукольной одежды.
– Ты хоть скажи, как выглядит твоя гугнилка? Может, я чем-нибудь помогу? – спросила его как-то Нина, пожалев беднягу.
Инопланетянин, как маятник, расхаживающий по подоконнику, остановился и свысока уставился на советчицу, как взглянул бы перемазанный маслом шофер сломавшегося грузовика, к которому подошла бы маленькая девочка и предложила свою помощь.
Когда же Нинка вновь поинтересовалась, как выглядит гугнилка, Флюк неохотно сделал пальцем закручивающий жест, будто рисовал спираль.
– Где вам, землянам, понять всю сложность устройства и совершенство формы этой детали? – презрительно фыркнул он. – Наша цивилизация потратила на ее изобретение несколько тысяч лет. Внешне эта деталь простая, но именно в этой простоте – высшая гениальность!
Ничего не уяснив из такого путаного объяснения, Нина попыталась задать вопрос по-другому.
– Для чего нужна гугнилка? – спросила она.
– Ты даже этого не знаешь?! – инопланетянин забавно вскинул тонкие ручки. – Гугнилка нужна, чтобы гугнить! И больше не задавай мне дурацких вопросов, наивная дылда!
– Я только хотела сказать, что у меня под кроватью валяется сломанный будильник. Если хочешь, поищи детали в нем! – предложила девочка.
– Чтобы я искал гугнилку в сломанном будильнике? Смею тебя заверить, в нашем роду не было идиотов! – взвился Флюк.
Обиженная советчица замолчала, а крубс снова стал вышагивать по подоконнику. Долго дуться Нинка не умела, а сегодня настроение у нее было особенно праздничным: появилась надежда, что многое в ее жизни переменится к лучшему.
А началось все с того, что мама Димы позвала ее папу починить сломанный холодильник, у которого, как она утверждала, ни с того ни с сего оторвалась дверца и перегорел мотор.
Холодильник отец девочки так и не починил (а доломал настолько, что за него теперь не бралась ни одна мастерская), но зато пригласил Димину маму в театр на премьеру.
– Ты не боишься, что они у нас... ну это... будут встречаться и поженятся? – спросил у подруги Демидов.
– А ты не боишься? – Нина с любопытством взглянула на него.
– Я... это... как бы не против, – пожав плечами, с самым безразличным видом ответил Димка, но девочка почувствовала, что ему этого очень хочется.
– И я не против! Глупо лишать родителей их собственной жизни! В конце концов, они тоже люди! – сказала Нина, и оба отпрыска великодушно разрешили родителям сходить в театр.
И вот после школы, за несколько часов до премьеры, Нина торопливо доглаживала папе брюки, а Демидов явился к ней делать уроки и теперь, как в болоте, увяз в уравнениях.
– Эх, жаль Фомы дома нет! Мы бы у него списали! – сказал Демидов.
– А где он? – спросила Нинка.
– Меняется с кем-то монетами. Ему обещали принести какую-то редкую, прошлого века.
Девочка, слушавшая его невнимательно, вдруг перестала гладить и искоса взглянула на приятеля:
– Кстати, я тебе еще не говорила? Совсем из головы вывалилось: перед спектаклем мой папа собирается пригласить твою маму в кафе.
– В кафе? Ух ты! – Димка даже на стуле подскочил. – Давай напросимся с ними! И мороженого наедимся и шоколада! Надо же воспользоваться случаем!
– Это было бы неплохо, но им, наверное, хочется побыть вдвоем, – с сомнением сказала Нина.
– А кто им... ну это... мешает быть вдвоем? Мы можем молча есть, даже за другой столик сядем! А после кафе они пускай идут в театр, а мы вернемся домой! Не маленькие – сами на метро доберемся! – заявил Демидов.
– Ты кого уговариваешь? Ты не меня уговаривай! – у Нинки и так уже горели глаза.
Флюк, безрезультатно копавшийся в летающей тарелке, из которой он вытащил почти все детали, вдруг жалобно попросил:
– Если пойдете в кафе, захватите и меня! Я совсем зачах! Может, если я немного отдохну, мне в голову придет какая-нибудь светлая мысль?
– Хорошо, мы тебя захватим, если нас, конечно, самих возьмут! – пообещал Дима.
Ребята основательно взялись за родителей, устроив им «промывку мозгов». Поддавшись нажиму, старшие дрогнули и вскоре, часа за полтора до начала спектакля, все уже сидели в маленьком уютном кафе.
У Нины с Димой был отдельный столик с лампой под зеленым абажуром, а у их родителей свой – с синим. Папа Нины по случаю первого свидания не скупился, и ребята съели столько порций мороженого, что ощутили себя снеговиками.
– Он у тебя всегда такой щедрый? – шепнул Дима.
– Не-а, он притворяется. Я у него три года роликовые коньки не могу выклянчить, – призналась Нинка.
Воспользовавшись, что в зале было полутемно, из кармана Демидова выбрался Флюк, сел на блюдце и стал лакомиться разноцветными лучами ламп. Слегка захмелевший от энергии, он утверждал, что у каждого луча свой собственный вкус.
Изредка крубс бросал взгляд на соседний столик, за которым родители ребят пили из бокалов красное вино. Нинин папа в строгом костюме и белоснежной рубашке с галстуком смотрелся очень солидно, а мама Димы была в темном открытом платье, которого сын никогда на ней не видел.
– А она у тебя ничего... красивая... – оценила Нина.
– Вся в меня! – надулся от гордости Демидов-младший.
Флюк закинул ногу на ногу и потянулся.
– По-моему, они нравятся друг другу, очень скоро вас ждут большие перемены! – заявил он.
– Почему ты так думаешь? – заинтересовались ребята.
Инопланетянин замешкался, подбирая нужные слова:
– Не знаю, как это объяснить, но у них очень теплые мысли... А когда у кого-то мысли теплые, я всегда это ощущаю.
Флюк хотел добавить еще что-то, но внезапно датчик-брелок у него на поясе запищал и зажегся пурпурным немигающим светом.
Не надо было ничего объяснять – все было понятно с первой секунды.
– Врант! – воскликнул инопланетянин. Оглядываясь, он вскочил, готовый метнуться в укрытие.
– Он где-то совсем рядом! – севшим голосом прошептала девочка. Она так вцепилась в руку Димы, что от ее пальцев остались красные пятна.
Но, несмотря на то что датчик указывал близость опасности, хищник не нападал. Он затаился где-то и наслаждался лучами страха, уверенный в своей победе.
Вскоре Флюк понял, чем была вызвана его уверенность. Он сделал ладонь лодочкой, затем сунул руку в карман и похолодел: липучек не было. Он забыл их в летающей тарелке, когда примагничивал какие-то детали, а с помощью своего сверхъестественного чутья хищник догадался, что крубс безоружен. Так вот чего он ждал!
Добыча доступна... Она рядом... Очень скоро он набросится на нее и переварит. Его тело вибрировало: на нем то образовывались узлы, то пропадали. Стал выделяться желудочный сок, и в кафе запахло гниением... Врант получал удовольствие, наблюдая замешательство жертвы. Недаром он выжидал два дня, прячась на сырой трубе одного из подвалов. Он знал, что рано или поздно жертва допустит ошибку...
– Фу! Ну и запах! Чем это так неприятно пахнет? – Димина мама поморщилась и достала платок.
– Наверное, на кухне рыба протухла, – предположил ее спутник.
Но если для взрослых это был всего лишь запах испорченной рыбы, то ребята, уже сталкивавшиеся с врантом, сразу все сообразили.
Флюк натянул шлем скафандра и включил на щите управления, расположенном на левом запястье, инфразрение, позволявшее ему увидеть прозрачное в полутьме чудовище. Он обвел взглядом все кафе, пока внезапно не заметил большую, размером с полотенце, скользкую кляксу на стене между картинами. Изредка клякса шевелилась, сокращалась, а ее очертания меняли форму. Она осторожно ползла по стене, стремясь нависнуть над крубсом и свалиться на него сверху.
Понимая, что промедление смерти подобно, инопланетянин, перепрыгивая со столика на столик, помчался к бару. Врант с запозданием прыгнул, но промахнулся, и Флюк успел нырнуть за стойку, опрокинув несколько бокалов с коктейлями.
К счастью, бармен, воспользовавшись отсутствием наплыва посетителей, вышел куда-то, и никто не видел маленького оранжевого гуманоида в скафандре, лавировавшего между бутылками, салатами и бокалами.
Добыча ускользает! Атака! Уничтожение! Настроившись на красные лучи жертвы, врант выдвинул дополнительные энергетические усики, позволявшие ему следить за крубсом в движении. Эти усики с точностью локатора наблюдали за каждым шагом добычи.
Врант метнулся за стойку, и маленький крубс оказался зажатым между ним и стеной. Думая, что ему пришел конец, он попятился и прижался спиной к большому декоративному светильнику красного цвета.
«Раз-два, моментально! Сейчас он меня прикончит!» – мелькнула у Флюка тревожная мысль.
