– Ничего, – не раздумывая, соврал Гарри.
– Что тебя огорчило?
– Ничего.
– Гарри, ты никогда не отличался успехами в окклуменции.
Последнее слово оказалось искрой, воспламенившей ярость Гарри.
– Злей! – бросил он, так громко, что Янгус за его спиной тихо вскрикнул. – Вот что случилось! Это он донес Вольдеморту о пророчестве, это он, он подслушивал под дверью, мне Трелани рассказала!
Лицо Думбльдора осталось невозмутимо, однако Гарри показалось, что оно побелело, хоть на нем и лежал кровавый отблеск заходящего солнца. После довольно долгого молчания Думбльдор спросил:
– Когда ты узнал?
– Только что! – Гарри прилагал все усилия, чтобы не раскричаться, и вдруг, неожиданно, его прорвало: – И ВЫ ВЗЯЛИ ЕГО УЧИТЕЛЕМ! КОГДА ОН ПОДОСЛАЛ ВОЛЬДЕМОРТА К МОИМ РОДИТЕЛЯМ?
Он отвернулся от Думбльдора, который до сих пор не повел и бровью, и принялся расхаживать взад-вперед по кабинету. Он дышал тяжело, будто после драки, и потирал костяшки пальцев, из последних сил сдерживаясь, чтобы не начать крушить все вокруг. Ему хотелось бесноваться, орать на Думбльдора, но желание отправиться за окаянтом было не менее велико; чуть не выпалив, что только старый дурак мог столько лет доверять Злею, Гарри испугался: если он не совладает со своим гневом, директор не возьмет его с собой…
– Гарри, – тихо произнес Думбльдор. – Пожалуйста, выслушай меня.
Перестать ходить было трудно – почти так же, как сдерживать крик. Гарри закусил губу, остановился и взглянул в морщинистое лицо Думбльдора.
– Профессор Злей совершил ужасную…
– Только не говорите, что это ошибка, сэр, он подслушивал под дверью!
– Пожалуйста, позволь мне закончить. – Думбльдор дождался, пока Гарри кивнет, и продолжил: – Профессор Злей совершил ужасную ошибку. Когда он услышал первую половину пророчества, он еще состоял на службе у лорда Вольдеморта. Естественно, он поспешил к своему господину и рассказал об услышанном, ведь того это напрямую касалось. Но профессор Злей не знал – не мог знать – за кем из мальчиков начнет охотиться Вольдеморт, не знал, что в своей страшной погоне он уничтожит родителей ребенка и что это окажутся знакомые ему люди, твои отец и мать…
Гарри издал невеселый смешок, прозвучавший почти как вскрик.
– Он ненавидел моего отца не меньше, чем Сириуса! А разве вы не заметили, профессор, что люди, которых Злей ненавидит, почему-то обязательно умирают?
– Ты не представляешь, Гарри, насколько велико было раскаянье профессора Злея, когда он понял, как лорд Вольдеморт истолковал пророчество. Думаю, что это самый большой грех его жизни, из-за него он, собственно, и вернулся…
– Но ведь он-то очень хорошо владеет окклуменцией, не правда ли, сэр? – Гарри так старался говорить спокойно, что его голос дрожал. – А Вольдеморт по-прежнему уверен, что Злей на его стороне. Профессор… откуда вы знаете, что Злей – наш?
Думбльдор помолчал, словно что-то для себя решая, и наконец изрек:
– Знаю. Я полностью доверяю Злодеусу Злею.
Гарри несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь совладать с собой. Ему это не удалось.
– Ну, а я – нет! – громко выкрикнул он. – Они и сейчас что-то затевают с Драко Малфоем, прямо у вас под носом, а вы…
– Мы это уже обсуждали, Гарри, – в голосе Думбльдора зазвучали суровые нотки. – Я объяснил тебе свою точку зрения.
– Сегодня вас не будет в школе, а вы, я готов поспорить, даже не подумали, что Злей и Малфой могут…
– Что? – спросил Думбльдор, вскидывая брови. – В чем конкретно ты их подозреваешь?
– Я… они что-то задумали! – воскликнул Гарри, и его руки сами собой сжались в кулаки. – Профессор Трелани заходила в Нужную комнату, хотела спрятать бутылки с хересом, и слышала, как Малфой что-то празднует и вопит от радости! Он чинил там что-то опасное и, по-моему, наконец-то починил, а вы хотите оставить школу без…
– Достаточно, – сказал Думбльдор вполне спокойно, и тем не менее Гарри сразу умолк; он понял, что перешел некую невидимую границу. – Ты думаешь, что во время моих отлучек я оставляю школу без присмотра? Ничего подобного. Сегодня тоже обязательно будет включена дополнительная защита. Пожалуйста, не думай, что я несерьезно отношусь к безопасности школьников.
– Я не… – испуганно замямлил Гарри, но Думбльдор его перебил:
– Я больше не желаю обсуждать эту тему.
Гарри прикусил язык, боясь, что зашел слишком далеко и упустил шанс сопровождать Думбльдора, однако тот спросил:
– Так ты хочешь отправиться со мной сегодня?
– Да, – не раздумывая ответил Гарри.
– Что ж, очень хорошо, тогда слушай.
Думбльдор выпрямился во весь рост.
– Я беру тебя на одном условии: беспрекословно подчиняться моим приказам, сразу и без обсуждений.
– Конечно.
– Надеюсь, ты понял меня, Гарри: даже таким приказам, как «беги», «прячься» и «возвращайся назад». Даешь слово?
– Я… да, конечно.
– Если я прикажу спрятаться, ты подчинишься?
– Да.
– Если прикажу бежать, побежишь?
– Да.
– Если прикажу бросить меня и спасаться, ты сделаешь, как я сказал?
– Я…
– Гарри?
Мгновение они смотрели друг на друга.
– Да, сэр.
– Прекрасно. Тогда я попрошу тебя сходить за плащом-невидимкой и через пять минут ждать меня в вестибюле.
Думбльдор отвернулся к огненному окну; от солнца осталась лишь тускло сияющая рубиново-красная полоска над горизонтом. Гарри быстро вышел из кабинета и спустился по винтовой лестнице. В голове неожиданно прояснилось. Он теперь знал, что делать.
Рон и Гермиона сидели в общей гостиной.
– Чего хотел Думбльдор? – начала было Гермиона, но тут же встревоженно спросила: – Гарри, что с тобой?
– Все нормально, – на ходу бросил Гарри. Он взлетел по лестнице в спальню, откинул крышку сундука и достал Карту Мародера и пару свернутых носков. Затем сбежал вниз и резко остановился перед ошарашенными Роном и Гермионой.
– У меня мало времени, – тяжело дыша, проговорил Гарри, – Думбльдор прислал за плащом. Слушайте…
Он коротко рассказал, куда отправляется, и зачем. Он не обращал внимания ни на охи и ахи Гермионы, ни на вопросы Рона; у них еще будет время все обсудить.
– …в общем, вы понимаете, что это значит? – чуть не захлебываясь, закончил Гарри. – Думбльдора вечером не будет, и Малфой сможет преспокойно заняться своими делишками. Нет, послушайте! – гневно зашипел он, увидев, что Рон с Гермионой открыли рты. – Я знаю, что это именно он вопил от радости. На-ка… – Он сунул Гермионе в руку Карту Мародера. – Вы должны следить за ним и Злеем. Привлеките всех, кого найдете, из Д.А. Гермиона, контактные галлеоны еще работают, да? Думбльдор говорит, что установил дополнительную защиту, но, если в дело замешан Злей, то он в курсе, в чем она заключается и как ее обойти – но не знает, что будет у вас под колпаком, верно?
– Гарри… – начала Гермиона с огромными от ужаса глазами.
– На споры нет времени, – отрезал Гарри. – Возьмите еще вот это, – он пихнул Рону носки.
– Спасибо, – поблагодарил Рон. – Но… э-э… зачем мне носки?
– Не носки, а то, что в них завернуто: это фортуна фотунатум. Разделите между собой и Джинни тоже дайте. Попрощайтесь с ней за меня. Мне пора, Думбльдор ждет…
– Нет! – воскликнула Гермиона, когда Рон благоговейно извлек на свет крохотную бутылочку с золотистым зельем. – Нам не нужно, лучше ты возьми, кто знает, что тебя ждет?
– Со мной все будет хорошо, я же с Думбльдором, – ответил Гарри. – Но я хочу быть уверен, что и у вас все в порядке… Не смотри так, Гермиона, мы еще увидимся…
Он выскочил в дыру за портретом и помчался к вестибюлю.
Думбльдор стоял у дубовых дверей и сразу повернулся к Гарри, едва тот, задыхаясь, изнывая от чудовищной рези в боку, выбежал на каменное крыльцо.
– Надень плащ, пожалуйста, – попросил Думбльдор, дождался, пока Гарри станет невидимым, и сказал: – Очень хорошо. Пойдем? – Он сразу начал спускаться по каменным ступеням; летний вечер был так спокоен, что дорожная мантия Думбльдора даже не колыхалась. Гарри под плащом-невидимкой торопился следом, он по-прежнему задыхался и довольно сильно потел.
– Но что подумают люди, когда увидят, что вы опять покидаете школу, профессор? – спросил Гарри, не в силах выкинуть из головы мысли о Злее и Малфое.
– Решат, что я пошел в Хогсмед пропустить стаканчик, – легкомысленно отозвался Думбльдор. – Я ведь иногда наношу визит Росмерте, а не то посещаю «Башку борова»... по крайней мере, всем так кажется. Самый лучший способ отвести подозрения.
Они зашагали по подъездной аллее. Надвигались сумерки, в воздухе витали запахи нагретой травы, озерной воды, горящих поленьев из хижины Огрида. Трудно было поверить, что им предстоит страшное и опасное путешествие.
– Профессор, – тихо сказал Гарри, завидев ворота, – мы будем аппарировать?
