Елизавета Андреевна Жданова
Сказка о бумажном человеке
© Е. А. Жданова, 2012
© Е. Н. Подколзин, илл., 2012
© Никея, 2012
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru)
Это произошло совсем недавно, ведь Ежевичная фея – жизнерадостная рыжеволосая девушка из мастерской игрушек в городе Твигге – здравствует и поныне, и горожане с удовольствием покажут вам ее домик, увитый плетистыми розами.
Случилось это так: Ежевичная фея Глэдис зашла к старому знакомому – старику Гилберту. Она заглянула к нему именно тогда, когда он разбирал хлам в маленьком домике-мастерской, купленном у одного художника. Гилберт был большой фантазер при обустройстве домов: любой сарай он мог превратить в ресторанчик, магазин или просто уютное гнездышко.
Нетрудно было догадаться, что идет уборка: еще издалека Глэдис заметила облако пыли. Из-за него она даже не сразу увидела на крыльце хозяина – невысокого крепкого старичка с пушистыми усами.
– Доброе утро, дедушка Гилберт, я принесла вам варенья.
– Доброе! Ха! – мрачно усмехнулся старик. – Это худший день в моей жизни!
– Что-то случилось? Я могу вам помочь? Неужто вас так сильно расстроила пыль?
– Пыль! Если бы! Хозяин этого дома точно был сумасшедшим. Уехал, прихватив с собой свои картины, зато оставил полный дом всякого хлама. Ты только взгляни! – И он махнул рукой в сторону кучи, в которую были свалены куски картона, гипсовые руки и ноги, очки без стекол, гитара без струн, пустые бутылки, облезлые парики и еще много бесполезных вещей.
– Могу вас утешить, моя мастерская игрушек наполнена еще более бессмысленным хламом. Сестра ворчит. Она любит, чтобы все было понятно и имело свое назначение. Впрочем, вы покупали этот дом не для того, чтобы в нем жить. Ведь так?
– Я хотел устроить в нем маленькую кофейню, но уж теперь не знаю, за что браться… Одной пыли хватит, чтобы от нее чихало сто слонов! – сказал старик, закончив эту тираду многозначительным кивком. – И хоть бы кто вызвался помочь… – ворчливо добавил Гилберт.
Глэдис вытащила из кучи хлама кусок картона – он оказался маской из папье-маше. Хотелось бы мне посмотреть на мастера, создавшего ее! Это была самая глупая шутка, которую можно сыграть с человеческим лицом (если это можно назвать лицом): длинная картонная физиономия с круглыми дырками для глаз, открытым ртом и кривым носом. Маска была не обработана и не раскрашена. Ничего, с позволения сказать, более картонного нельзя было и представить. И вот эта устрашающая рожа оказалась в руках прекрасной феи, которая смотрела на нее с величайшим состраданием (феи, как вы знаете, вообще очень сердобольны).
– Бедняга, – сказала она, – ведь кто-то сделал тебя таким. Кто-то и не подумал, как тяжело быть таким уродом…
– Ох уж эти феи! Вечно начинаете причитать над куском картона, забыв, что пообещали живому человеку банку варенья!
– Простите, дедушка Гилберт, – улыбнулась фея, – я задумалась над тем, что было бы, если бы этот кусок картона оказался живым.
– Опять за старое! Чуть что – сразу сказка! – проворчал старик.
– Да, дедушка Гилберт, сказка. И если вы позволите мне, я и впрямь создам сказку… с вашей помощью. А вам достанется варенье… и вы, кажется, говорили, что вам нужен помощник? – спросила Глэдис, ласково проводя рукой по картонному лбу маски.
– Да, нужен, неплохо бы. Да чтобы еще и есть не просил… Эй! Что еще за фейские штучки?! Стой!
Но Глэдис со смехом бросила ему маску, поставила на крыльцо банку варенья и удалилась.
– Дедушка! Я пришла! Ты тут? – молоденькая белокурая девушка быстро взошла на крыльцо, с которого час назад ушла Ежевичная фея.
Это была внучка старика Гилберта, Энни. Она знала, что дед купил домик, но еще в нем не бывала и теперь остановилась в дверях, разбираемая любопытством.
– Дедушка! – снова позвала она.
Шум в комнате подсказал ей, что старик тут, и Энни беззаботно продолжала:
– Я с хорошими вестями: Ежевичная фея написала письмо баронессе, и та теперь покупает яблоки только у меня. Правда здорово? Какое занятное место этот твой новый домик! А что здесь теперь будет? И почему тут так много ненастоящего? Яблоки из воска – как смешно! А это что такое?! – Последние слова она пролепетала в ужасе, потому что увидела, как с лестницы спускается кто-то в старом мешке с картонной маской вместо лица, необычайно уродливой.
– Здравствуйте, сударыня, – заговорила маска, – я хотел предупредить… – Но договорить Бумажный человек не успел, так как Энни вскрикнула и в ту же минуту потеряла сознание.
Когда Энни очнулась, первое, что она увидела, была та же маска, склонившаяся над ней. Энни вздрогнула, но, увидев рядом своего дедушку, успокоилась.
– Я испугал вас, простите, – смиренно проговорил Бумажный человек. Голос у него был тоже бумажный, этакий шуршащий, негромкий голос.
– Энни, это мой помощник. Его подарила нам Ежевичная фея. Правда страшный? – Старик говорил с такой гордостью, будто чем страшнее помощник, тем больше пользы он принесет.
– Боже мой, дедушка! Я подумала, что в доме живет злой дух. Простите мне мой глупый испуг, господин… помощник.
– Называйте меня как вам угодно, сударыня, – подобострастно ответил тот, – я привыкну. Да, я безобразен, но я же бумажный. Что мне до красоты?
С тех пор Бумажный человек стал помогать старику Гилберту и его внучке. Энни поначалу не могла не вздрагивать при его появлении. Затем его уродство стало казаться ей просто забавным.
Вскоре – стараниями дедушки Гилберта, Энни и, заметьте, Бумажного человека – старый домик, купленный по дешевке, превратился в уютную гостиницу. Гилберт вел хозяйство, а Энни готовила, в ее обязанности также входило сидеть в гостиной и украшать ее своим присутствием. Что до Бумажного человека, то он вел подсчеты, исполнял все поручения хозяина и как можно реже показывался постояльцам гостиницы.
Дела гостиницы шли прекрасно. Но если вы думаете, что Бумажного человека по-прежнему не волновало его уродство, то вы ошибаетесь. Он был, в общем-то, не дурак, иначе не мог бы так хорошо и точно заведовать казной маленькой гостиницы. Жители города постепенно привыкли к нему, но девушки боялись повстречать его на своем пути. Дети заглядывали в картонное лицо Бумажного человека с ужасом. И разве мог он не замечать, что люди даже переходят на другую сторону улицы, завидев его?
Иной раз в гостинице останавливались постояльцы, которым из праздного любопытства хотелось взглянуть на картонного помощника Гилберта. Вот как тот самый господин с рыжей бородкой, известный поэт. Ах, вы не помните его… жаль! Так я расскажу вам: какое-то время постояльцем гостиницы был некий известный поэт. Я не назову вам его фамилию: вы, вероятно, сразу же полезете в собрание его сочинений и биографические справки, дабы узнать, правду ли я вам говорю. Ни в одном своем письме известный поэт с рыжей бородкой не упомянул об этой гостинице и ее хозяевах и постояльцах. И вот почему.
Как-то вечером он читал свои стихи вслух в гостиной нижнего этажа. Слушатели были в восторге. И правда, как же иначе, когда сам великий поэт с рыжей бородкой читает свои стихи, стихи о любви, превратностях судьбы, невежественной толпе и непризнанном гении поэта.
Когда гости стали расходиться, к поэту подошли один из постояльцев гостиницы, его жена и хозяин, которого попросили представить гостей известному поэту. Что он, собственно, и сделал.
Трепеща от восторга, молодая дама стала расспрашивать поэта с рыжей бородкой о его творческих планах. Тот отвечал, что в данный момент его тяготит творческий кризис, ему нужны сильные впечатления, дабы он мог восславить их своей лирой.
Слово за слово, и между прочим постоялец, маленький человечек в очках, вспомнил, что сильнейшее впечатление последних дней на него произвел помощник хозяина гостиницы. Хозяин пояснил, что помощник его не совсем обычный – он сделан из картона.
Но не успел старик Гилберт договорить, как на лестнице послышались шуршащие шаги Бумажного человека. Вслед за ним спускалась Энни.
Увидев картонную маску, господин с бородкой сначала поморщился, затем любопытство в нем пересилило отвращение и он стал приглядываться, а потом, заметив заискивающий взгляд Бумажного человека, расхохотался в ответ на его вежливый поклон:
