Маленькое вступление от переводчика
Этот перевод — первый опыт такого рода в моей практике.
Вся моя жизнь до 53 лет прошла в России, и принадлежу я к малоизвестной и немного странной национальности — российские немцы. Это не германские немцы, занимающие мощную нишу в человеческом сообществе, а возникшая в процессе длительной адаптации — сперва в Царской, затем Советской России — часть германского народа, вытесненная из Германии после семилетней войны.
Удивительно, что мои предки в течение двух с половиной веков не подверглись ассимиляции могучим русским менталитетом и русской культурой в той степени, в которой можно было бы ожидать. Их религиозно-сектантское воспитание и крестьянское происхождение сформировали сильнейший иммунитет против такого растворения. И это при всех социальных потрясениях, выпавших на долю государства Российского в злосчастном XX веке — особенно во время войны с фашистской Германией, когда российских немцев естественно, но несправедливо отождествляли с германскими фашистами, так ненавидимыми в СССР.
Мое детство и отрочество как раз выпали на тот период истории. Но именно после второй отмены «крепостного права» в 1955 году (освобождения колхозников от приписки к деревням с выдачей им паспортов и ликвидации спецкомендатуры для российских немцев) и появления относительной свободы ассимиляция, вполне добровольная, стала быстро менять менталитет российских немцев в сторону русской культуры и русского образа жизни.
Меня с детства тянуло к учению, что совсем не соответствовало общему настрою консервативной российской немецкой деревни, и я в 15 лет вырвался из религиозно-крестьянского окружения и окунулся в цивилизацию, поселившись в общежитии и поступив в техникум большого сибирского города Омск (1952 год).
В то время я много читал и, учитывая тогдашнюю направленность литературы и средств массовой информации, быстро отошел от религии, которая носила у нас дома характер нудного и тягостного морализирования.
В общем, если отбросить негативные последствия той «цивилизованной» жизни, перемалывавшей миллионы судеб деревенских юношей и девушек, пришедших в город, одно несомненно: немецкая часть этого великого урбанистического переселения быстро «русифицировалась», теряя свой язык и вековые семейные традиции.
Я нисколько не жалею, что великая, не рационалистическая, в известной мере мистифицированная русская культура стала моей культурой, моей духовной средой. Сравнивать ее с чуждой мне немецкой — не могу и не хочу, дай не мне судить о ней.
На книжку М. Энде «Момо» я наткнулся совершенно случайно после переезда с семьей в Германию. Глава из нее была включена в пособие по изучению немецкого языка и германского образа жизни для переселенцев и сразу произвела на меня сильное впечатление своей гуманистической направленностью и абсолютным неприятием автором рационалистического, бездуховного построения жизни в капиталистическом обществе.
Разумом хорошо понимаешь, что альтернативой жизни сегодняшнего Запада, требующей максимального реализма, может стать спокойное душевное общение и созерцательное умиротворение, которые требуют куда меньшего материального потребления. Что ближе к идеалу — вопрос философский. Но это другая тема и на другое время. Пока замечу только, что идеи Иисуса Назарянина в свое время выглядели куда нелепее и невозможнее. А сегодня они — стержень жизни большей части человечества. Можно, конечно, возразить, что даже в христианской Европе жизнь еще далека от провозглашенных норм. И тем не менее христианство представляет собой крепкий и незыблемый фундамент, а здание на нем будет и дальше строиться и совершенствоваться в соответствии с меняющейся жизнью.
При чтении «Момо» меня постоянно преследовало ощущение, что это повествование из «серебряного» периода русской литературы XIX века, а не современный бестселлер.
Затем я надолго занялся предпринимательством, не слишком успешной тратя на него все свое время, однако мысль о том, что книгу необходимо довести до российского читателя, не оставляла меня. Особенно эта потребность обострилась в последние годы, когда моим сознанием овладела идея Богоискательства.
А теперь о книге и ее героине — маленькой девочке Момо, у которой хватило нравственной силы и мужества противостоять серой, все поглощающей силе Зла.
Она появляется в окрестностях большого города, где люди живут неспешно, радуются и печалятся, ссорятся и мирятся, но самое важное — они общаются друг с другом, и жить без этого не могут. Они небогаты, хотя совсем и не лентяи. У них на все хватает времени, и никому в голову не приходит его экономить.
Момо поселяется в древнем амфитеатре. Никто не знает, откуда она и чего хочет. Похоже, ей и самой это не известно.
Вскоре обнаруживается, что Молю обладает магическим и редким даром так слушать людей, что те становятся умнее и лучше, забывают все мелкое и вздорное, отравляющее им жизнь.
Но особенно ее любят дети, которые при ней делаются необыкновенными фантазерами и выдумывают увлекательнейшие игры.
Однако постепенно в жизнь этих людей незаметно, невидимо и неслышно вмешивается злая сила в образе серых господ, питающихся человеческим временем. Для их бесчисленной орды его требуется очень много, и серые господа талантливо и упорно создают целую индустрию похищения времени у людей. Они должны каждого человека убедить в том, что нужно предельно рационализировать свою жизнь, не растрачиваться на такие неперспективные дела, как общение с друзьями, близкими, детьми и тем более на «бесполезных» стариков и инвалидов. Труд не может служить источником радости, все должно быть подчинено единственной цели — в кратчайшие сроки произвести максимум товара.
И вот уже прежний тихий город превращается в громадный индустриальный центр, где все страшно торопятся, не замечая друг друга. Время экономится на всем, и его должно бы становиться все больше, а его, напротив, все больше не хватает. Складывается какой-то судорожный, крайне рационализированный образ жизни, в котором каждый потерянный миг — преступление.
Куда же идет «сэкономленное время»? Его незаметно воруют серые господа, складывая в свои огромные банковские хранилища.
Кто они такие — серые господа? Это бесы, склоняющие людей ко злу во имя заманчивой цели. Соблазняя их прелестями жизни, достигнуть которой можно лишь с огромными усилиями экономя каждую секунду, серые господа, собственно, заставляют людей жертвовать всей своей осмысленной жизнью. Цепь эта фальшива, ее вообще не существует, но она манит каждого до самой смерти.
А у Момо много времени, и она щедро раздаривает его людям. Она богата не тем временем, которое можно материализовать, а тем, которое отдает окружающим. Ее время — это духовное богатство.
Естественно, что Момо становится для серых господ воплощением опасного для них мировоззрения, препятствующего их планам тотального переустройства мира. Чтобы устранить это препятствие, они задаривают девочку дорогими механическими игрушками, одеждой и прочими вещами. Все это должно потрясти Момо и заставить ее отказаться от дальнейших попыток смущать людей. Для этого ее саму нужно втянуть в сумасшедшую гонку по экономии времени.
Когда серые господа терпят фиаско, они бросают все свои силы на устранение непонятного им сопротивления. В процессе этой борьбы они узнают, что Момо может привести их в то место, откуда людям даруется жизненное время, которым каждый должен распорядиться достойно. Завладеть первоисточником всего человеческого времени — такой удачи рационалистические бесы даже представить не могли!
Здесь просматривается прямая аналогия с христианским постулатом: каждому человеку дана Душа — частица Божия, и ему же дано право выбора, как распорядиться ею. Земные соблазны и гордыня уводят человека от Бога, от духовного единения с Ним, и он добровольно обедняет себя, свою духовную жизнь.
Квинтэссенция духовно-религиозного содержания книги изложена в главе 12. Момо попадает в то место, откуда выходит время всех людей. Здесь его совершенно очевидно отождествляют с душой человеческой. Время — это душа, даваемая Богом человеку в его сердце, а Мастер Хора распределяет его. Каждого человека он обязан наделить временам, которое ему предназначено.
Однако воры-бесы крадут его у людей, и ни Распределитель, ни Творец не могут или, из высших соображений, не хотят препятствовать этому. Люди сами должны распоряжаться отпущенным им временем — своей душой — и сами его защищать.
Часы — это только несовершенное отражение того, что у каждого человека находится в груди, в его сердце — его душе. «…Так у вас есть и сердце, чтобы чувствовать время. И все то время, которое не прочувствовано сердцем, потеряно, как краски радуги для слепого или песня соловья для глухого. К сожалению, существуют слепые и глухие сердца, которые ничего не ощущают, хотя и бьются». Глухие и слепые сердца — это очерствевшие души, глухие для призывов Бога.
