– Как здорово, что Солнышко нас озаряет днями
Прекрасными и милыми и нежными лучами!
Я подружился с Лучиком, и мир вдруг стал мне мил!
Я Лужицу, и Солнышко, и Лучик полюбил.
– Что не под силу одному, второй всегда осилит.
А если мы поссоримся, нас Лужица помирит. – подхватил Лучик.
– Мы с тобою золотые,
– Словно братики родные.
– Ты мне ушко обовьёшь,
Серебристо напоёшь,
– И споём с тобой вдвоём,
Обо всех и обо всём.
– Что не под силу одному, второй всегда осилит.
А если мы поссоримся, нас Лужица помирит.
Всю ночь Зайчик бегал по лесным полянкам и опушкам, выискивая вкусные травы и веточки. Но мысль о Лужице ни на минуту не покидала его. «Почему она была такая грустная? – думал он. – И почему сказала: «Если успею…».
Солнечный Лучик, хоть и находился в это время на другой стороне планеты, тоже волновался за свою, всегда такую улыбчивую, подружку. А, кроме того, друзья были очень заинтригованы обещанным Лужицей рассказом.
Ещё рассвет не успел раскрасить небо над горизонтом, а Зайчик уже сидел на опушке леса, вглядываясь в посветлевшее небо и ожидая своего друга. Вскоре появился и Лучик. Он одним из первых вырвался из-за горизонта, но, к удивлению Зайчишки, не прыгнул к нему на ушко, ластясь нежным теплом, в память о своём чудесном спасении при их первой встрече, а начал скакать вокруг, не отдаляясь, но и не приближаясь.
– Ты чего это? – не понимая, что происходит, спросил Зайчик.
– О! Значит это всё-таки ты! – узнав голос друга, обрадованно воскликнул Лучик.
– Да, конечно же, я! Что с тобой?
– Со мной-то ничего, а вот ты где-то вымазался, все бока белые.
– Как вымазался? Где? – удивился лесной Зайчик, оглядывая себя, и с ужасом обнаруживая, что его шубка, на боках и сзади, стала такой же белой, как и на животике. – Как же я теперь прятаться буду?
А надо сказать, что Зайчик очень любил свою шубку и гордился ею. Снежно белая и очень пушистая снизу, на спинке и боках она была серовато-коричневатая, с узорами. Ляжет Зайчик на землю и шкурка словно сливается с окружением: пеньками, камушками, стволиками деревьев, валежником.
– Бежим к Лесной Лужице, – сказал Лучик. – Она отмоет тебя и всё опять будет в порядке.
Долго смеялась Лесная Лужица, когда друзья предложили ей постирать заячью шубку, а успокоившись опять погрустнела.
– Эти пятна не ототрутся. Теперь тебе придётся быть более чутким и настороженным, – сказала она Зайчонку. – И перестать разгуливать в светлое время суток.
– Вот видишь, что ты наделал! – упрекнул Лучик друга. – Как же мы теперь видеться будем?!
Лужица улыбнулась его словам, но улыбка вышла грустная. – не спеши с обвинениями. Зайчик здесь не причём. Это скорая Зима посылает ему свои первые подарки. Скоро он весь побелеет и, когда она придёт, вы вновь сможете гулять вместе.
Зайчик растерялся. Он не знал, кто такая эта «Зима». И почему эти предательские белые пятна, разлучающие их – подарки?!
Друзья расстроились. И как они смогут теперь гулять вместе и сочинять свои песенки? Ведь Зайчик не сможет и носа высунуть из укрытия днём, чтобы хищные птицы и звери его не заметили. А ночью Лучик не сможет проникнуть на эту сторону Земли.
Но Лужица задумалась, воды потемнели и выглядели такими холодными и тяжёлыми, что они не решились беспокоить её.
– Итак, – начала Лужица свой рассказ. – Мы остановились на том, что тучи слоями покрыли всё небо. Солнечный свет почти не проникал сквозь их покровы. Травы увяли. Почти все деревья сбросили листву. Животные, кто мог, спрятались в укрытия, а многие птицы полетели искать более солнечные и приветливые места.
Растения и Воды никак не хотели примириться со своим положением. И те и другие были по-своему правы. Никому ведь неприятно, когда вместо благодарности за помощь, его дразнят, обзывая серым и бесцветным. Конечно, Водам это тоже было обидно.
Но и Растения помогали Водам совершать их путешествия. С земной поверхности Воды легко испарялись, и облачками, а то и тучами, двигались с Ветрами, познавая всё новые и новые места. Но попав между частичками почвы, они надолго увязали в ней, почти теряя возможность двигаться. И тогда именно растения освобождали Воды, всасывая их своими корешками и, поднимая высоко к листьям. Листочки открывали маленькие отверстия – поры, давая возможность Водам испаряться и продолжать свои странствования. Поэтому растениям и было смешно, что от них постоянно хотят слов благодарности, но их самих поблагодарить никто и не думает.
На самом деле они очень любили друг друга, но просто не догадывались об этом. Воды, летя с туч на землю, любовно омывали каждый листочек, каждый лепесток, каждую веточку от птичьего помёта, грязи и пыли. А по утрам росой прикрывали нежные травы, поднимаясь над ними лёгкими туманами, чтобы первые лучи яркого утреннего солнца не обожгли их после прохладной темноты ночи. А Растения любовались летящими каплями, струящимися по земле ручейками, мощью и красотой речных вод, с удовольствием подставляя свои щёчки под их прохладные гладенькие ладошки.
Они немножко завидовали друг другу, и в этом и была, скорее всего, настоящая причина их постоянных ссор. Растениям хотелось быть такими же прозрачными и сильными как Воды, также беспрепятственно плыть и летать, погружаться и подниматься, видеть много нового и интересного, и хранить в себе все знания обо всём существующем на свете. А Воды завидовали бесконечному количеству оттенков зелёного цвета Растений, ярким краскам их цветов и плодов, красоте и многообразию их форм.
Зависть не очень хорошее чувство. Но кто может похвастаться тем, что ни разу никогда никому не завидовал?! Просто надо признаться в зависти и постараться избавиться от неё. Однако, ни Воды, ни Растения, даже самим себе, не хотели признаться, что завидуют. Они обвиняли друг друга, и уступать никто не хотел, а ведь очень трудно изменить поведение того, кто сам этого не желает.
Лужица замолкла. Вокруг было так тихо, что шелест падающего листочка заставил друзей вздрогнуть. Зайчику и Лучику было о чём подумать. Ведь и им случалось сориться по таким пустякам, что потом, когда вспоминали, самим становилось смешно.
– Извини меня! – сказал Зайчик Лучику. – Мне всегда хотелось быть таким же золотистым и независимым как ты. И чтобы за мной никто никогда не охотился.
– Прости меня! – сказал Лучик Зайчику. Мне всегда хотелось быть таким самостоятельным как ты, всюду бегать, и не зависеть от вращения Земли и Солнца.
Все рассмеялись, потому, что проговорили это Лучик и Зайчик одновременно, и из-за этого не расслышали один другого.
– Прости, я не понял, повтори, что ты сказал.
– Нет, сначала ты.
– Почему я?! Давай ты первый…
– Вы хотите услышать, что было дальше? – строгим и грустным голосом спросила Лужица.
Друзья тут же утихомирились и приготовились слушать. И Лужица продолжила свой рассказ.
Солнце было очень опечалено поведением Растений и Вод. Оно также немало делало для них, но не потому, что желало, чтобы его благодарили. Хотя, и ему это было бы, безусловно, приятно.
Оно делало это потому, что любило Землю. Ему нравилось любоваться её прекрасными пейзажами: горами, цветущими лужайками, реками. Оно с удовольствием наблюдало за грациозными животными, изумительными растениями…. Его никогда не переставало удивлять, как неожиданно из-под земли появляются грибы, такие стройные и ладненькие, наливаются соками фрукты и ягоды….
А молоденькие Солнечные Лучики с удовольствием игрались с Водяными Капельками, превращаясь в многоцветные радуги.
И всё это могло рухнуть, исчезнуть из-за зависти и недопонимания. Замолкнут птичьи трели и стрекотания кузнечиков, не станет ни бабочек, ни стрекоз…. Даже подумать об этом было больно. Надо было немедленно разбить, уничтожить многослойное нагромождение туч, закрывавших от него земную поверхность. И Солнце решилось.
– Ты должна немного наклониться в мою сторону одной из своих точек, вокруг которых ты кружишься. – сказало оно Земле.
Земля не очень поняла, что задумало Солнце, но она любила сестру и доверяла ей, ведь благодаря Солнцу расцветала на Земле Жизнь.
Как только Земля развернулась, климат на ней изменился, и возникли два полюса: северный и южный, и четыре стороны света: восточная – там, где утром появлялось Солнце, западная – там, где оно уходило за горизонт, северная и южная.
