Валентин Постников - Карандаш и Самоделкин в стране пирамид [Карандаш и Самоделкин в стране фараонов]

— Вижу!

— Карабкайся по ним к двери. Только смотри, не сорвись вниз.

Разбойники, кряхтя и чертыхаясь, начали перебираться с одной железки на другую. Дырке было сложнее, потому что он лез, не выпуская из рук горящую свечу. Он хотел было её выкинуть, но Буль-Буль не разрешил ему этого сделать, объяснив, что в темноте они не смогут карабкаться по отвесной стене и сорвутся вниз.

— Я же говорил вам, капитан, что лучше не связываться с этими сокровищами. Сейчас бы спали в своих постельках и смотрели бы цветные сны.

— Ничего, из первых же двух ловушек мы выбрались живыми и невредимыми, значит, из этой тоже как-нибудь выползем, — прорычал, карабкаясь по отвесной стене, рыжебородый капитан Буль-Буль.

— А-ай! — взвизгнул Дырка.

— Что у тебя случилось?

— Мне на руку горячий воск капает, — пожаловался шпион. — Мне горячо, можно я выкину свечку?

— Только попробуй! — пригрозил Буль-Буль. — Я и так ничего не вижу, а если совсем темно станет, то тут же вниз шмякнусь и разобьюсь.

— А если я свечку не выброшу, тогда я тоже разобьюсь, — проскулил Дырка.

— Терпи, уже немного осталось.

Разбойники, как макаки, перелезая с одной железяки на другую, карабкались все ближе и ближе к двери. Бандитам было очень страшно, у них тряслись руки и ноги, но они продолжали ползти. Дырка то и дело посматривал вниз, отчего у него начинало звенеть в ушах и кружилась голова.

Буль-Буль же, наоборот, вниз старался не смотреть. Железки, по которым они карабкались, были очень и очень старыми и поэтому в любую минуту могли сломаться и упасть вниз вместе с несчастными разбойниками.

— Я почти добрался до двери, — радостно прохрипел Буль-Буль.

— Подождите меня, капитан, — попросил Дырка.

— Ну все, наконец-то я выбрался, — вставая на ноги и отряхаясь от пыли, сообщил Буль-Буль.

— Подайте мне руку, капитан! — из последних сил произнёс шпион Дырка. — Я устал, я больше не могу.

— Хватайся!

Шпион вцепился в протянутую руку и, сделав последнее усилие, подтянулся и оказался рядом с капитаном Буль-Булем.

— Ну вот мы и выбрались, наконец-то, из последней — третьей — ловушки! — радостно потирая руки, произнёс Буль-Буль. — Теперь мы очень близко от сокровищницы. Скоро бриллианты будут в наших руках.

— А вдруг это была не последняя ловушка? — испуганно пролепетал Дырка. — Я так устал от этих ловушек. Может быть, я тебя здесь подожду? Ты сходи, разузнай, где лежат наши драгоценности, а потом меня позовёшь, — предложил Пулькин.

— Да не боись ты, — криво усмехнулся толстяк. — Ведь профессор ясно сказал, что перед входом в сокровищницу только три комнаты-ловушки. Мы их уже прошли, так что самое страшное осталось позади.

— Ну, тогда ладно, — весело согласился Пулькин. — Раз никаких ловушек больше не будет, тогда, конечно, пошли в сокровищницу.

Разбойники весело переглянулись и вошли в какой-то длинный коридор. Дырка шёл впереди и освещал путь горящей свечой. Хотя пираты и были уверены, что больше на их пути ловушек не будет, после всех опасностей, которые выпали на их долю, они шли очень осторожно, ощупывая и осматривая каждый тёмный угол.

— А всё-таки мы молодцы! — гордо произнёс шпион Пулькин. — Миновали все опасности и остались живы. Мы — настоящие герои! Нам можно медали давать за храбрость!

— Конечно! — согласился рыжебородый пират Буль-Буль. — Мы — самые настоящие храбрецы!

И разбойники загорланили на весь коридор свою песню:

В то время, пока пираты выбирались из ловушек, путешественники спокойно спали и ни о чём не догадывались. Маленькие механические часы мастера Самоделкина тихонько тикали в ночной тишине.

Профессор Пыхтелкин сладко спал в своей кровати и смотрел яркие сны. Ему снился голубой океан, чайки и неведомые земли.

Вдруг в ночной тишине раздался крик какой-то птицы. Семён Семёнович проснулся и привстал на кровати. Он прислушался, но ничего не расслышал. В египетской пирамиде всё было тихо и спокойно.

Интересно, а который теперь час? Профессор встал и на цыпочках подошёл к часам Самоделкина. Они показывали пять утра. Географ вспомнил, что разбойники давным-давно должны были его и Прутика с Чижиком разбудить, чтобы те продолжили охранять сокровищницу фараона Рамзеса. Семён Семёнович удивлённо пожал плечами и подумал: «Наверно, Буль-Буль и Дырка будили меня, но я так крепко спал, что им не удалось меня растолкать. Скорее всего они легли спать. Нужно разбудить Прутика и Чижика и идти охранять вход в сокровищницу».

Профессор подошёл к спящим мальчикам и принялся их тормошить.

— Вставайте, ребята, — шёпотом, чтобы не разбудить остальных, говорил профессор. — Вставайте, наша очередь стеречь гробницу.

— А который сейчас час? — просыпаясь, спросил Прутик.

— Уже пять часов утра, — прошептал Семён Семёнович.

— Хорошо, мы сейчас, — протирая сонные глаза, сказал Чижик.

— А вы спите дальше, — предложил географу Прутик. — Зачем нам втроём дежурить? Лучше мы вас часа через два разбудим и вы постережете сокровищницу вместе с Настенькой.

— Хорошо, — согласился географ. — Только не забудьте меня разбудить. И смотрите, сами не усните на посту.

— Не волнуйтесь, всё будет нормально, — улыбнулся Прутик.

Мальчики встали, оделись и, заправив кровати, пошли в сторону комнаты, где учёные нашли сокровища и драгоценности. Профессор снова лёг в кровать и, укрывшись, заснул.

— Странно всё-таки, — почесал затылок Прутик, когда мальчики сели у входа в гробницу.

— Что тебе странно? — спросил Чижик у своего друга.

— Куда подевались разбойники? Здесь их нет, в кроватях их тоже нет, куда же они подевались?

— А вдруг они заблудились? — испуганно прошептал Чижик. — Мне профессор рассказывал, что в египетских пирамидах есть лабиринты, и если человек туда войдёт, то уже ни за что на свете не сможет оттуда выбраться.

— Почему? — вытаращил глаза Прутик. — Там что, привидения водятся?

— Египтяне утверждают, что по ночам в лабиринтах гробницы бродит мумия умершего фараона.

— Как же мумия может бродить, если фараон умер несколько тысяч лет назад? — дрожащим от страха голосом спросил Прутик.

— Да кто её знает, — ответил Чижик. — Может быть, она заколдованная. А ещё говорят, что того, кто встретится на её пути, мумия хватает своими костлявыми пальцами и откусывает ему нос.

— Не пугай меня. Тут и так страшно сидеть, да ещё ты меня пугаешь своими рассказами.

— Мне самому, знаешь, как страшно, — прошептал Чижик. — Но ничего не поделаешь, мы обещали охранять сокровищницу.

— А вдруг мумия выскочит и нам носы?.. — испуганно поглядывая на вход в гробницу, проговорил Прутик.

— Может быть, палку взять? — предложил Чижик.

— Зачем? — не понял Прутик.

— Мы ею мумию по голове треснем, если она вдруг выскочит, — пояснил Чижик. — А то мы сидим тут совершенно безоружные.

— Самоделкин говорит, что на свете не существует никаких привидений и разных там чертей, — сказал Прутик.

— Конечно, ему-то что бояться, ведь он железный. Мумия, даже если захочет его укусить, не сможет этого сделать, только последние зубы сломает.

— Что-то мне спать снова захотелось, — зевнул Прутик.

— А давай спать по очереди, — предложил Чижик. — Сначала ты поспи, а через час я тебя разбужу и тогда сам немного подремлю.

— Хорошо, — согласился Прутик, и, подстелив прямо на землю курточку, лёг на неё и тут же уснул.

А разбойники тем временем продолжали пробираться по тёмному и узкому извилистому коридору, в который они попали из последней комнатыловушки. Дырка шёл впереди и освещал путь маленькой свечкой, которую держал на вытянутой руке. Следом брёл пират Буль-Буль. Бандиты были очень напуганы, поэтому сейчас шли очень осторожно, ведь в любую секунду из стены, потолка или пола на них могла обрушиться какая-нибудь «неожиданность». По старым каменным стенам ползали и плели паутину огромные чёрные пауки.

Это были ядовитые пауки, и пираты опасливо оглядывались, стараясь к ним не приближаться. Коридор, в который они угодили, оказался очень длинным и извилистым. Он поворачивал то влево, то вправо и казалось, что конца ему не будет никогда.

— Помнишь, профессор Пыхтелкин что-то говорил, будто в пирамидах есть лабиринты, — кряхтел Дырка.

— Какие ещё лабиринты? — не понял Буль-Буль.