— Уже день? — спросил один сонным голосом.
— Спите, ещё ночь, — быстро промолвил Эван.
Рыцари сейчас же опустились на стулья, и веки у них опять смежились.
Гул колокола затих, Эван слышал только мерное дыхание спящих рыцарей и громкий стук собственного сердца. Наконец добрался он до выхода из пещеры и не помня себя выскочил наружу. Разжал ладони, и на землю упали тяжёлые круглые монеты. Вывернул карманы и как завороженный смотрел на рассыпанное золото.
— Вот оно, богатство! Здесь столько, что хватит жить в довольстве до конца дней.
Выстроил Эван на золото короля Артура большой, крепкий дом и стал жить припеваючи, не отказывая себе ни в чём. Золото быстро таяло, но он утешал себя тем, что всегда может вернуться в пещеру короля Артура и набрать золота сколько душе угодно.
Прошло года три; половины монет не стало, и Эвану всё чаще мерещилась золотая гора у ног короля Артура.
— Ах, как мало золота взял я тогда! — попрекал он себя. — Но ведь некуда было сыпать, кроме карманов. Надо вернуться туда с целым мешком, нет, даже с двумя мешками.
Так манила его пещера короля Артура, что решил он не ждать, пока иссякнет всё золото. Сел утром на коня, взял с собой два больших мешка, много всякой снеди и поскакал к той скале. Скачет он на вороном коне и вспоминает тот дальний день, когда отправился пешком в Лондон на поиски счастья: был у него с собой каравай ещё теплого хлеба да несколько шиллингов в кармане.
Прискакал он к скале, нашёл вход в расщелину, осторожно, бочком проскользнул мимо колокола и опять очутился в огромной зале. Там всё было как три года назад. Король Артур и его рыцари всё так же спали богатырским сном, а гора золота и серебра ничуть не уменьшилась.
Сунул Эван руку в эту гору тяжёлых холодных монет и стал горстями сыпать их в свои мешки. Вот счастье-то — богаче его теперь никого не будет во всём свете. Наконец наполнил мешки, а они такие тяжёлые, что от пола не оторвешь, — волоком тащить и то трудно. Делать, однако, нечего — выволок Эван мешки из зала, присел на минутку отдохнуть, отдышаться не может.
Вдруг почудилось ему — один рыцарь шевельнулся.
«Скорей надо ноги отсюда уносить», — подумал Эван. И опять поволок мешки. Осталось только колокол миновать. Так и эдак пытался Эван просунуться и задел всё-таки одним мешком серебряный колокол.
Громко загудел колокол, сильнее, чем в прошлый раз. Казалось, вся скала наполнилась гулом. Сразу десять рыцарей подняли головы.
— Уже день? — вскричали они.
— Нет, нет, — закричал Эван, — ещё не день!
Позабыл от страха, какие слова надо сказать.
Бросились на него рыцари и давай бить. Били, били, ни одной целой косточки не оставили. А потом взяли и выбросили из пещеры. Сколько времени Эван лежал без сознания, не помнит. Очнулся, рад, что жив остался, сел кое-как на коня и поскакал домой.
С тех пор и стала у него одна нога короче другой. Скоро все деньги вышли, и пришлось ему опять браться за работу. Никогда больше не наведывался Эван в пещеру короля Артура. Мирно спят в ней рыцари и по сей день, а вместе с ними спят их несметные сокровища.
Давным-давно жила в отцовском замке прекрасная Джанет. Отец её, граф Марчский, был богатый и могущественный лорд.
День-деньской сидела она со своими подружками в высокой башне и вышивала шёлком. Скучно ей сидеть, нет-нет и глянет прекрасная Джанет в окно. А там густой Картергафский лес так и манит погулять по зелёным дубравам. Но девушкам строго-настрого запрещалось ходить туда: в том лесу охотились рыцари-духи из свиты королевы эльфов. А водиться с эльфами, говорят старые люди, очень опасно.
В один ясный, солнечный день надоело прекрасной Джанет сидеть за пяльцами. Соскользнуло у неё с колен шитьё, подошла она к окну да и уронила иголку на землю. И, никому не сказавшись, убежала в лес.
Гуляет прекрасная Джанет среди высоких деревьев, глядь, красавец конь к дубу привязан. Белый как мо локо, и покрыт золотой попоной. Налюбовалась им Джанет и пошла дальше. Видит, на лужайке розовый куст весь усыпан цветами. Сорвала Джанет розу, откуда ни возьмись вырос перед ней статный, красивый юноша.
— Зачем ты сорвала розу, прекрасная Джанет? Зачем цветок погубила? — спрашивает он девушку. — Как смела войти в Картергафский лес без моего позволения?
— Я могу рвать цветы где хочу, — гордо тряхнула головой Джанет. — Не ты хозяин Картергафского леса. Чего ради спрашивать твоего позволения?
Услыхав этот дерзкий ответ, молодой рыцарь весело рассмеялся, зазвенел девятью колокольчиками, что висели у него на поясе, и повёл с девушкой ласковую беседу.
Весь день танцевала Джанет с юным Тамлейном на зелёных лужайках. И чудилось ей — играет нежная музыка и чей-то голос поёт:
Прекрасна милая Джанет,
Прекраснее на свете нет.
Одну её лишь я люблю
И о любви молю.
Любовь моя, милый дружок,
Чиста и свежа, как майский цветок.
Стало смеркаться, и прекрасная Джанет заторопилась домой: вдруг отец её хватится? Вбежала в ворота замка, ступила на порог залы: что такое? Ноги не идут, как свинцом налились.
А в зале её подружки, двадцать четыре фрейлины, играют в мяч. Смотрят они на Джанет и диву даются: что с Джанет случилось? — бледная, измождённая, точно подменили её.
Назавтра сели подружки за шахматы, а прекрасная Джанет съёжилась в кресле, поникшая, печальная. Так бы и выпорхнула сейчас в окно, полетела в Картергафский лес, где ждут её молодой рыцарь, нежная музыка и весёлые танцы на лесных лужайках.
— Увы, прекрасная Джанет, — заговорил один старый рыцарь, — боюсь, танцевала ты вчера с эльфом, да и приворожил он тебя. Узнает твой отец, граф Марчский, — не миновать нам его гнева. Попомни мои слова, дружба с эльфами хорошего не сулит.
— Замолчи сейчас же! — крикнула прекрасная Джанет и залилась слезами. — Мой рыцарь — земной юноша. Прекраснее жениха не было ни у одной девушки.
Конь моего жениха
Быстрее ветра летит.
Уздечка его — серебро,
Грива златом горит.
Но хотя прекрасная Джанет так смело возразила старому рыцарю, в глубине души она и сама боялась: вдруг юный Тамлейн — эльф из Картергафского леса?
Нет больше сил у прекрасной Джанет сносить разлуку, махнула она рукой и убежала снова в Картергафский лес — будь что будет. Идёт по лесу, то ветку сорвёт, то за цветком нагнётся. Где ты, весёлый рыцарь Тамлейн?
А он тут как тут, вышел из-за розового куста.
— Скажи мне, юный Тамлейн, — говорит ему девушка, — земной ты человек или эльф из Картергафского леса?
— Не бойся, прекрасная Джанет, — отвечает Тамлейн. — Не эльф я, хоть и живу при дворе королевы эльфов. Отец мой — благородный рыцарь, и рождён я земной матерью.
Сели они на лужайке, и поведал ей Тамлейн свою историю:
В замок к себе меня взял
Роксбург, мой старый дед.
Раз на охоту я поскакал,
Нарушил его запрет.
Холодный вихрь вдруг налетел,
И я с коня упал,
Непробудный сон меня одолел,
Долго в лесу я спал.
Королева эльфов меня унесла,
С тех пор я её вассал.
— Легко и весело жить в стране эльфов, — продолжал Тамлейн. — Королева любит меня, придворные оказывают почести. Земной человек мог бы вечно жить с эльфами, если бы не грозила ему опасность.
— Какая опасность? — спрашивает прекрасная Джанет.
— Скоро семь лет, как живу я у эльфов. Но только вчера узнал, что раз в семь лет королева платит дань страшным троллям. Боюсь, что отправят меня скоро на съедение горному королю.
— А как спасти тебя, Тамлейн?
— Одно скажу — спасти меня может девушка, которая не боится чар королевы эльфов.
— Я не боюсь. И вот увидишь, спасу тебя. Только скажи, как это сделать.
— Не очень-то легко. Да и медлить нельзя. Сегодня ночью соберутся в Картергафский лес эльфы и феи, будут веселиться, танцевать и скакать на своих волшебных конях. Если хочешь спасти меня, выходи в полночь на развилку Майлз-кросс, что на дальней опушке леса. Там стоит каменный крест. Очерти рядом круг, встань в него и жди моего появления.
— А как я узнаю тебя? Там ведь будет много рыцарей.
— Только пробьёт полночь — поскачет свита королевы эльфов. Но ты не бойся, они тебя не заметят.
Сперва вороные поскачут,
Гнедые следом пойдут,
Я на молочно-белом.
Смотри, дружок, не забудь!
Конь твоего жениха
Быстрее ветра летит.
Уздечка его — серебро,
Грива златом горит.
И ещё запомни: на короне моей звезда — знак, что я земной рыцарь. Как узнаешь меня — хватай коня за уздечку. Соскочу я на землю, а королева громко воскликнет: «Похищен честный Тамлейн!» Ты уздечку брось, хватай скорее меня и держи крепко-крепко. Я скинусь ящерицей, змеёй, потом оленем. Буду рваться у тебя из рук, а ты держи, не выпускай. Наконец превращусь я в раскалённый железный прут. Больно будет ладоням, всё равно держи.