Но Воротник доел всё. Он слопал всё до последней крошки и посмотрел на Муфту с таким выражением, словно ему было мало.
— Может, принести из буфета добавки? — предложил Муфта. Но тут терпение Полботинка лопнуло.
— Твоя любовь к собаке превратилась в обезьянью любовь, — сердито начал он. — Если сама собака не знает меры, то тебе, как хозяину, следует быть разумнее. Должен тебе сказать: перекармливать животных столь же вредно, как и заставить их голодать. И я уверен, что величайший знаток животных Моховая Борода сказал бы тебе то же самое.
На этот раз наставления Полботинка дошли до Муфты.
— Ты и вправду так думаешь? — озабоченно спросил он.
— Конечно, — подтвердил Полботинка. — И я ничуть не удивлюсь, если от сегодняшнего обжорства у Воротника начнётся ожирение.
— Что же делать? — дрогнувшим голосом спросил Муфта. — Что надо сделать, чтобы от перекармливания у Воротника не началось ожирение?
— От этого есть только одно средство, — ответил Полботинка. — И средство это — прогулки.
— Прогулки? — удивился Муфта. — Неужели просто прогулки?
— Вот именно, — продолжал Полботинка. — Как владелец собаки, ты должен знать, что с собакой надо гулять не менее двух часов в день. А если мы имеем дело с перекормленной собакой, то, я думаю, с ней надо гулять не меньше чем целый день и заставлять её бегать.
— Думаешь, это поможет? — спросил Муфта с надеждой.
— Конечно, — кивнул Полботинка. — Только нам придётся купить Воротнику поводок и найти какой-нибудь зелёный уголок или лужайку, где никто не мешал бы нашим прогулкам.
Муфта с облегчением вздохнул.
— Так мы и сделаем! — воскликнул он. — Не будем откладывать.
И они отправились.
Поиски Моховой Бороды волей-неволей пришлось отложить. Но ничего не поделаешь — ведь у них был теперь Воротник! Они утешались мыслью, что сам Моховая Борода, несомненно, одобрил бы их действия. Ведь Моховая Борода был большим другом животных. И Моховая Борода ни за что не допустил бы ожирения у такой прекрасной собаки.
Дама уселась в кресло и велела Моховой Бороде стать перед ней навытяжку.
— Итак, малыш, — сказала она строго и при этом посмотрела на него пронизывающим взглядом. — Ты сказал, что хочешь немного погулять?
— Да, очень хочу, — кивнул Моховая Борода. — У меня начинает ужасно саднить ступни, если я не могу потереть их о землю.
— Хорошо, — сказала дама. — Предположим, я тебе верю. Но объясни, пожалуйста, зачем тебе понадобилось для этого цепляться за собаку? Почему ты не мог просто сказать мне, что хочешь погулять?
— Я боялся, вдруг вы меня неправильно поймёте, — пробормотал Моховая Борода. — Ведь в наши дни многие люди стали такими домоседами, что гуляют только по необходимости.
Дама многозначительно усмехнулась.
— К счастью, ко мне это не относится, — сказала она. — Я знаю, нужно всегда быть в форме. — И вдруг прибавила: — Я решила. Мы идём с тобой гулять, малыш!
Моховая Борода продолжал стоять молча. Но в голове у него лихорадочно проносились мысли. Они идут гулять… Удастся ли ему удрать от дамы? Во всяком случае, это будет не так-то просто. Дама сама сказала, что держит себя в форме. От неё далеко не убежишь…
— Разве ты не рад? — прервала дама его размышления.
— Ну конечно же рад! — воскликнул Моховая Борода. — Образно говоря, я прямо купаюсь в волнах радости.
— Здесь поблизости прелестный парк, — продолжала дама. — Кусочек живой природы среди городских камней. Там ты услышишь щебетанье птиц, сможешь понюхать цветы и даже прикоснуться ступнями к земле.
«И может быть, мне удастся укрыться за каким-нибудь кустом, — мысленно добавил Моховая Борода. — Может быть, я сумею так здорово спрятаться, что ты меня больше не найдёшь».
К сожалению, радужные надежды Моховой Бороды очень скоро безнадёжно рухнули. Вставая и отворяя дверцу шкафа, дама сообщила:
— К счастью, у меня ещё сохранился поводок моей бедной собачки. Вот поводок, а вот и ошейник. Надеюсь, тебя это не обидит. Я их на тебя надену. По-моему, они тебе впору.
Моховая Борода остолбенел. На него нацепят ошейник! Его поведут на ремешке, как собаку!
Тем временем дама уже направлялась к нему.
— Сейчас примерим, малыш, — сказала она. — Сейчас посмотрим, подойдут ли они тебе.
Поражённый, Моховая Борода не мог вымолвить ни слова, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Моховая Борода в ужасе закрыл глаза и тут почувствовал, как на его шее затянули ошейник и застегнули пряжку.
— Ну как? — спросила дама. — Не слишком туго? Моховая Борода судорожно сглотнул.
— Очень горло жмёт, — прохрипел он.
Но дама не обратила на его слова никакого внимания.
— Понемногу привыкнешь, — сказала она, пристёгивая к ошейнику поводок. — Ко всему надо привыкать.
Моховая Борода открыл глаза и жалобно посмотрел на даму.
— Знаете, — умоляюще начал он, — маленьких детей тоже иногда водят на поводке, не так ли? Поводок надевают ребятам под мышки, и это помогает им устоять на ногах. Нельзя ли раздобыть такой ремешок и для меня? Может, это было бы солиднее?
Но даме предложение Моховой Бороды не понравилось.
— Но ведь ты вовсе не ребёнок, — решительно заявила она. — И ты прекрасно держишь равновесие, не так ли? Подумай сам — если бородач вроде тебя появится на людях в детской сбруе, это будет выглядеть довольно комично.
Моховая Борода понял: настаивать не имеет смысла. Дама, видимо, относилась к числу людей, не желающих отказываться от своих прихотей и менять однажды принятое решение.
— Конечно, тебе придётся надеть и намордник.
— Что? — воскликнул Моховая Борода. — Зачем?
— Так уж полагается, — снисходительно улыбнулась дама. Моховая Борода хотел было решительно воспротивиться, но дама быстрым движением натянула на него намордник. Рот Моховой Бороды оказался так туго стянут, что он не мог вымолвить ни слова. Ему пришлось покориться обстоятельствам и позволить вывести себя из квартиры.
Вскоре они оказались на улице и пошли туда, где, по словам дамы, раскинулся парк.
— Я надеюсь, что ты умеешь прилично ходить на поводке, — сказала дама. — Главное, не рвись вперёд и не слишком натягивай поводок.
Однако дама шла достаточно быстро, и Моховая Борода прилагал немало стараний, чтобы не отстать от неё.
Когда они немного отошли от дома, Моховая Борода вдруг заметил, что он больше не привлекает всеобщего внимания. На него, правда, смотрят, но не совсем так, как прежде. Встречные прохожие усмехались, и только. Никто не останавливался, чтобы попросить у него автограф или как-нибудь иначе выразить ему своё уважение.
«Видно, слава моя уже умерла, всего-то её и было…» — подумал Моховая Борода.
Конечно, Моховая Борода не мог знать, почему угасла его слава. Он не знал о появлении в городе самого высокого человека на свете, который теперь стал центром внимания и затмил всех остальных. И Моховая Борода решил, что люди изменили к нему своё отношение из-за намордника и поводка.
«Слава не зависит от нас самих, — размышлял он. — Но гораздо важнее славы собственное достоинство. И тут уж всё зависит только от нас самих. Надо уважать человека, а не его славу. Надо уважать достоинство и сохранять его после того, как потускнеет слава. Даже и с поводком на шее необходимо иметь собственное достоинство. И по-видимому, это удаётся не каждому, особенно если на него напялен намордник».
Как бы то ни было, Моховая Борода решил принять посланное ему судьбой испытание без жалоб и нытья.
Тут раздумья Моховой Бороды прервались.
Природа! Настоящая живая природа!
Они приближались к парку.
Дама прочла Моховой Бороде нотацию, потому что, завидев парк, он стремительно рванулся вперёд и сильно натянул поводок.
— Ну потерпи ещё немного, — сказала дама. — Разве ты уже забыл, как я тебя учила ходить на поводке.
Моховая Борода слегка замедлил шаг, но, несмотря на это, они вскоре добрались до парка и пошли по дорожке, вьющейся между кустов и деревьев.
— Не правда ли, чудесный парк, — сказала дама. — Очаровательное местечко, можно отдохнуть душой.
Теперь они шли очень медленно, и дама изредка останавливалась, чтобы Моховая Борода мог понюхать росшие у дорожки цветы.
— В основном здесь гуляют люди со своими собачками, — объясняла дама. — И трудно отыскать лучшее место для выгула собак. Когда моя Жужу была ещё со мной, мы с ней иногда приходили сюда по два раза в день…
Она продолжала говорить. Рассказывала о парке, и о своей собачке Жужу, и ещё о разных других вещах. Но Моховая Борода слушал её вполуха. Он потихоньку засунул руки под бороду и изо всех сил старался нащупать застёжку ошейника.
Если бы только удалось расстегнуть… С одной стороны дорожки были цветочные клумбы, с другой — густой кустарник. Если бы теперь посчастливилось расстегнуть пряжку, он тут же бросился бы прямиком в кусты. И будь дама в какой угодно прекрасной форме, в этих кустах она бы всё равно застряла, в таких кустах ей ни за что его не поймать.
