— А до той поры мне нужно кое–что сделать!
— Что? — вырвалось у Елены Митятюли.
— То, что я должен был давно сделать! — последовал лаконичный ответ.
Глядя на уверенную походку мужа, Елена Митятюля недоумевала. «Что могло приключиться с ним за одну ночь?». Она вернулась обратно в спальню, размышляя над этим непростым, как ей казалось, вопросом. Да и просьба мужа буквально выбила её из колеи. Впервые за двадцать лет супружества он сам захотел увидеть её родителей.
«Что же происходит с ним?» — думала она.
А сам Митятюля тем временем отправился на работу. Когда он вошёл внутрь издательства, оба охранника были заняты разговором. Митятюля предъявил пропуск и поздоровался с ними. Те лишь мельком взглянули на пропуск и по обыкновению не стали отвечать на приветствие. Каково же было их удивление, когда они услышали спокойный голос Митятюли.
— Вам что, трудно ответить?
Оба охранника с некоторым опозданием поздоровались с ним. Митятюля кивнул и проследовал внутрь здания. Его провожали два удивлённых взгляда.
— Да что это с ним случилось? — раздался голос одного из охранников.
Митятюля не слышал этих слов. Он поздоровался с сослуживцами, а затем прошёл на своё рабочее место. По обыкновению там лежала очередная рукопись. Он лишь
мельком взглянул на неё. Какое- то мгновение он раздумывал, а потом быстро вышел из комнаты. Покинув рабочее место, Митятюля прямиком отправился в кабинет главного редактора. Оказавшись в коридоре, он увидел, что та самая девушка по обыкновению тихо сидит в уголочке и ждёт своей очереди. Митятюля подошёл к ней.
Они встретились взглядами. Он забрал у неё рукопись и коротко произнёс:
— Идите за мной!
— Куда? — вырвалось у девушки.
— К главному редактору. Достаточно вы здесь сидели…
Бросив эти слова, Митятюля сжимая рукопись в руке, решительными шагами двинулся вперёд. Девушка поспешила за ним следом. Когда они вошли в приёмную, секретарша указала на стул и тихо сказала:
— Идёт важное совещание. Подождите, пока оно закончится.
— Она достаточно ждала, да и я тоже! — бросил в ответ Митятюля. Он, не останавливаясь, прошёл к двери и взялся за ручку.
— Туда нельзя! — закричала секретарша, вскакивая с места.
— Идите за мной! — сказал девушке Митятюля и резко распахнул дверь. В кабинете главного редактора находились около двух десятков мужчин и женщин. Они что- то горячо обсуждали, когда появился Митятюля, а следом за ним и испуганная девушка.
Увидев их, главный редактор встал с места и резко произнес, указывая рукой на дверь.
— Выйдите. Мы заняты важным делом.
— Мы тоже! — в тон ему ответил Митятюля. Главный редактор собирался что- то резко ему выговорить, но Митятюля остановил его словами:
— Не трудитесь, я все равно уйду не раньше, чем выскажусь. Потом можете меня увольнять. Да я и сам уйду.
Он подошёл к столу и бросил на него рукопись девушки. А потом, оглядев присутствующих, с горечью произнёс:
— Двадцать пять лет я работаю в издательстве. Всякое видел. Но последние годы стали настоящим кошмаром. Меня заставляют отдавать предпочтение рукописям всяких бездарей и только потому, что так хочет главный редактор. А действительно хорошие книги, такие как рукопись этой писательницы, которая полтора года не может добиться её издания, остаются без внимания. Я не хочу и не буду больше заниматься этими мерзкими делами. В них нет ни справедливости, ни совести, ни внимания к людям.
Прощайте!
Митятюля развернулся и вышел из кабинета. За ним поспешила выйти и девушка.
После ухода Митятюли седоволосый мужчина устремил на главного редактора тяжёлый взгляд и негромко, но с ударением произнёс:
— Так вот почему наши дела идут всё хуже и хуже!
Митятюля и этих слов не слышал. Он чувствовал себя так, словно у него с плеч гора свалилась. От главного редактора он снова отправился на своё рабочее место. Но не для того чтобы работать. Вернувшись обратно, он направился прямиком к Медяковой.
Та, склонив голову, корпела над рукописью. Покопавшись в кармане, Митятюля вытащил пятьсот рублей, единственные деньги которые у него были, и положил на стол перед ней. Увидев деньги, она оторвалась от работы. А затем подняла глубоко изумлённый взгляд на Митятюлю.
— Возьмите, — просто сказал Митятюля.
— Да что вы, не надо, — женщина взяла деньги и протянула их обратно Митятюле, но тот отвёл её руку и с чувством произнёс:
— Прошу вас. Это от чистого сердца. Я знаю как вам тяжело. Я знаю про вашего сына,…
не отказывайтесь. Пусть маленький, но подарок на эти деньги можно купить. Он обрадуется…
Подбодрив её взглядом, Митятюля вернулся к своему месту и, достав из кармана пропуск, положил его на стол. После этого он коротко попрощался и вышел, оставив своих сослуживцев в глубочайшем смятении. Оказавшись на улице, Митятюля вдохнул морозный воздух и неожиданно для самого себя рассмеялся. «Чёрт, до чего же хорошо на душе стало после сегодняшнего!»
Денег на дорогу не осталось, поэтому пришлось идти пешком. Вначале Митятюля пошел домой, но по пути передумал и прямиком направился в школу, где учились дети. Ему понадобилось около двух часов, для того чтобы преодолеть расстояние от места работы до школы. Когда он добрался до неё, уроки уже закончились.
Школьники выходили. Пробиваясь сквозь них, Митятюля высматривал лица детей.
Неожиданно его слух уловил крики. Ему показалось, что среди них звучал и голос сына. Не раздумывая, Митятюля поспешил на школьную площадку, откуда они и доносились. Когда он появился, драка была в самом разгаре. Вернее это было настоящее избиение. А избиваемый был не кто иной, как Приам, его собственный сын. Двое старшеклассников навалились на него сверху и осыпали градом ударов.
Вокруг них стояла целая толпа школьников. Все кричали, подстёгивая дерущихся к более активным действиям. Увидев такую несправедливость, Митятюля немедленно бросился на выручку сыну. Он за уши оттащил обоих хулиганов, а затем помог подняться сыну. Тот был буквально облеплен снегом. Митятюля стал помогать ему отряхивать снег, но сын, не глядя на него, отшатнулся назад, показывая, что не нуждается в помощи. Митятюля увидел как один из тех, кого он оттянул за уши, достал из кармана телефон.
— Позвони своему отцу, — громко произнёс он, — пусть приедет. Меня не пугает что он боксёр. Я дождусь его. Если он такой же подонок, как и его сын, что ж, я согласен быть избитым, но никогда… — взор Митятюли в этот миг блеснул решимостью, — ни один из вас больше не посмеет обидеть моего сына. Я не допущу этого. Вам ясно? — закричал на двоих Митятюля.
Обидчики Приама невольно попятились назад, отступая перед грозным видом
Митятюли. Все школьники затихли, наблюдая за ним. Митятюля с горечью оглядел их всех. Так же прозвучал его голос, когда он снова заговорил:
— Может мы перестали понимать эту жизнь, может мы отстали от неё, но стоять и смотреть как двое здоровых ребят избивают слабого…было и всегда останется…
мерзостью. Вы виноваты больше чем они, потому что позволяете происходить таким вещам. И самой мерзкой выглядишь здесь ты, — взгляд Митятюли остановился на дочери. Она тут же отвела от него взгляд, но голос отца всё же услышала:
— Стоять и смеяться в то время когда избивают твоего брата,…я многое могу понять, но такой поступок…никогда. Видимо, я так тебя никогда и не знал…Машка…
Отвернувшись от дочери, Митятюля подошёл к сыну и негромко проронил:
— Прости меня, сынок. Я не умею драться как другие отцы, я не могу защитить тебя от подонков. Я даже не могу заработать немного денег, чтобы купить тебе подарок. Вот такой я. Всё что у меня есть — это любовь к моему сыну. Кроме неё я ничего не могу дать. Прости…
Митятюля отвернулся от сына и быстро пошёл к школьным воротам. Немного помедлив, Приам подобрал ранец и побежал вслед за ним. Догнав отца, он взял его за руку, и они вместе вышли из ворот.
Этот день стал настоящим потрясением для Елены Митятюли. Она никогда не видела, чтобы сын относился к отцу с таким уважением. Он всё время что- то спрашивал у него и буквально расцветал, услышав похвалу в свой адрес. Не меньше удивило и поведение дочери. Как ей показалось, та не смела поднять глаз на отца. «Что же происходит?» — терялась в догадках Елена Митятюля. Но самое удивительное ждало её вечером, когда она отправилась спать. Едва она улеглась в постель, как следом вошёл
Митятюля. Она тут же указала ему на дверь, но тот не стал выходить. Муж подошёл и сел к ней на постель, а затем просто и откровенно сказал:
— Да, я неудачник. Я не могу зарабатывать как другие. Больше того, у меня вообще больше нет работы. Ты вправе меня любить или не любить. Ты можешь принять меня таким, какой я есть или не принять. Но ты не можешь меня унижать. Поэтому скажу коротко. Если ты ещё раз укажешь на дверь…. я выйду и никогда не вернусь обратно, хотя и люблю тебя всей душой. Либо мы вместе, либо нет. Решение за тобой.
