91
Сизаль — растение, из которого добывается прочное волокно.
Маду вырвал львят у кормящей львицы и принес их домой. — Львица яростно защищает своих детенышей. Отбить львят у кормящей львицы — это испытание, которое по силам только самым отважным героям. Такое испытание часто встречается в африканских сказках.
Камедь — смолистый сок некоторых растений.
«…дотянись стеблем до крыши ее дома!» — Стебель тыквы здесь, как и во многих африканских сказках, играет роль волшебного клубочка, указывающего путнику дорогу.
СКАЗКИ НАРОДОВ СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ
Устное творчество народов Северной Америки складывалось из многих источников. Важнейшие из них — сказки и мифы коренного населения страны, индейцев и эскимосов, сказки афро-американцев и сказки белых поселенцев.
СКАЗКИ ИНДЕЙЦЕВ И ЭСКИМОСОВ, или «коренных» американцев, как они предпочитают называть себя сегодня, — по происхождению самые древние на земле Америки. Многие из них сложились еще задолго до появления на континенте первых европейцев, когда территорию Северной Америки населяли, как считается, от одного до трех миллионов человек, принадлежавших примерно к двумстам различным племенам и многим языковым семьям.
Коренные жители Америки сильно различались между собой цветом кожи и внешним обликом, так же как образом жизни и складом культуры. Одни из них были преимущественно кочевниками, охотниками или рыболовами. Другие довольно рано освоили земледелие и жили оседлыми поселениями, выращивая кукурузу, тыкву и фасоль.
По географическим признакам и культурным общностям индейское население Северной Америки тоже очень многообразно. Крайний Север континента населяли эскимосы; на востоке, в озерно-лесной зоне, обитали преимущественно алгонкинские и ирокезские племена; в центре, вдоль всего пространства Великих равнин (прерий), жили многочисленные кочевые племена шайенов, сиу и черноногих (их-то облик сильнее всего и способствовал формированию у мировой общественности традиционного образа воина-индейца); в пустынях Юго-Запада обитали племена пуэбло; в Калифорнии и прочих обширных областях Дальнего Запада жили племена, занимавшиеся рыбной ловлей и собирательством.
В сказках и преданиях индейских племен рассказывается о сотворении мира и Земли, о происхождении первых людей, причем первоустройством мира занимаются сразу два божества, доброе и злое, божества-близнецы. Если первый стремится облегчить жизнь людей, то второй ставит своей целью навредить им. Другие божества носят одно имя — Ахайюта, это тоже два брата, дети Солнца. Они, наоборот, оказываются друзьями и проходят по земле, освобождая ее от исполинских чудовищ на благо людям. Кроме того, они связаны с громом и молнией, то есть способны приносить дождь.
Иной раз в сказке может действовать один Ахайюта. Таков герой сказки индейцев зуни, оказавшийся победителем прожорливого Пожирателя Туч.
Черты животных, духов и людей сочетают в себе койот (у многих индейских племен), великий заяц (у алгонкинов востока) и ворон — у племен Тихоокеанского побережья и у эскимосов. Койот особенно популярен.
Выполняя роль культурного героя и хитреца, он добывает огонь для людей, побеждает чудовищ и усмиряет непокорные силы природы, хотя нередко и сам попадает в комические, нелепые ситуации. Так, в сказке «Койот и женщина-сова» герой выступает отважным избавителем людей от злой колдуньи, а в сказке «Как кролик взял койота на испуг» он становится предметом насмешки.
Иногда культурный герой помогает племенам в долгом странствии, добывая для них пищу и чудесные талисманы. Истории о происхождении и долгих поисках племенами мест их постоянного обитания, во время которых люди переживают множество чудесных приключений, очень распространены в народном творчестве индейцев.
После прихода европейцев на Американский континент среда бытования индейских и эскимосских сказок и мифов стала постепенно сокращаться. Индейцев не удалось полностью подчинить идеологическим и экономическим нормам США и Канады, зачастую прямо противоположным тем, по которым традиционно жили индейские общины. Подлинные хозяева земли, индейцы долгие годы сопротивлялись наступлению белых завоевателей, постепенно лишивших племена большей доли их исконных владений.
Отсюда известная изолированность, «чужеродность» индейского фольклора внутри фольклора народов Северной Америки в целом.
Тем не менее он продолжает жить и сегодня, в особенности там, где традиционная среда жизни индейцев менее всего нарушена.
АФРО-АМЕРИКАНСКИЕ СКАЗКИ. Афро-американцы, напротив, с момента своего трагического появления на земле Америки существовали внутри общества белых господ. Несмотря на сильное влияние африканских традиций, их творчество было более понятно белому человеку, чем сказки индейцев. Сказки афро-американцев очень близки басням о животных. И это не случайно.
Они зародились на плантаторском Юге США, где долгие годы существовало рабовладение. В них откликалась горестная судьба невольников южных плантаций. Отсюда и эзопов язык этих сказок. Так, в знаменитых «Сказках дядюшки Римуса» для афро-американской аудитории не составляло труда разобраться в том, кто именно имеется в виду при описании состязаний в хитрости между братцем Кроликом и братцем Лисом: речь, конечно, шла о черном невольнике и белом господине.
Были и небылицы афро-американцев из южных штатов именуются фольклором «енотов» (енот — прозвище афро-американца). Однажды, рассказывается в одной из таких былей, Старый Хозяин (белый плантатор) побился об заклад с другим плантатором на своего невольника: тот будто бы отгадает, что они спрячут под шляпой. Невольник горестно воскликнул, имея в виду себя: «Вот ты и попался, старый енот!» — и выиграл заклад! Потому что под шляпой и вправду находился настоящий енот.
Сказки афро-американцев богаты всякими фантастическими историями о ведьмах и привидениях, вроде тех, которые вам наверняка хорошо помнятся по рассказам негра Джима из «Приключений Гекльберри Финна» М. Твена.
С выходом в свет книги сказок о братце Кролике (1880) писателя Джоэля Чендлера Харриса (в нее входили, между прочим, еще и поговорки, и другие образцы народной мудрости «дядюшки Римуса») устное творчество афро-американцев заняло важное место в культуре США, вошло глубоко в литературу и музыку, в красочный мир театрализованных зрелищ.
Споры о происхождении сюжетов о братце Кролике имеют давний характер. По всей вероятности, эти сказки заимствовались у разных народов — и европейских, и африканских, и американских (например, индейцев). Но благодаря исключительной гибкости фольклора афро-американцев, эти заимствования только обогатили его, углубили его оригинальность и самобытность.
СКАЗКИ БЕЛЫХ ПОСЕЛЕНЦЕВ по происхождению европейские. Франко-испано-, а больше всего англоязычные традиционные жанры легко укоренялись на американской почве: английские баллады, испанские романсы, волшебные сказки разных народов подвергались отбору и переосмыслению на новой родине и пополнялись новыми сюжетами — сказками и песнями о золотоискателях и ковбоях, о фермерах и рабочих.
Наиболее яркий пласт таких историй связан с жизнью первопроходцев Америки. В нем выделяется так называемый фольклор фронтира — подвижной пограничной полосы, отделявшей уже освоенную территорию нового края, с городами и фермами, от диких, необжитых мест. Постепенно, с XVII по XX век, фронтир сдвигался все дальше на запад. Устное творчество жителей фронтира, первооткрывателей новых земель, среди которых были звероловы, лесорубы, ковбои, лодочники и многие другие, отражает неповторимый исторический опыт всех этих людей.
Жизнь их протекала в повседневных тяжких трудах, среди постоянных опасностей, нередко в полном одиночестве. В любой момент можно было ждать нападения диких зверей или враждебных племен. И тем не менее фольклор фронтира насыщался юмором — часто хвастливым, но в высшей степени оптимистическим.
Таковы небылицы — жанр, ставший самым популярным на фронтире. Это истории, полные невероятных приключений, небывалых событий, немыслимых подвигов. А совершают их герои-исполины вроде лесоруба Поля Баньяна и Поля Синего Вола, между глаз которого укладывалось «две рукояти топора и пачка жевательного табаку», или вроде виргинского силача Питера Франциско, или же суперковбоя Пекоса Билла. Джон Яблочное Зернышко стал символом самоотверженного фермера-первопроходца, а Джон Генри — не сломленного капиталистической машиной вольного труда.
Герой, который действует в небылицах, — комическая, но и не лишенная величия фигура. Это краснобай, фантазер и шутник, но одновременно прилежный работник, твердый орешек, «полуконь, полуаллигатор, дальний родственник кусающей черепахи», как говорит он о себе. Подобные персонажи воплотили в себе энергию, мощь, добродушие и жизнерадостность, вообще присущие народным героям, и ярко отразили особенности американского национального характера.
