Алан Милн - Винни Пух и Все-Все-Все

— Здорово, Пух, — сказал Кролик.

— Здравствуй, Кролик, — сказал Пух сонно.

— Это ты сам додумался?

— Да, вроде как сам, — отвечал Пух. — Не то чтобы я умел думать, — продолжал он скромно, — ты ведь сам знаешь, но иногда на меня это находит.

— Угу, — сказал Кролик, который никогда не позволял ничему находить на него, а всегда все находил и хватал сам. — Так вот, дело вот в чем: ты когда-нибудь видал Пятнистого или Травоядного Щасвирнуса у нас в Лесу?

— Нет, — сказал Пух, — нико… Нет. Вот Тигру видел сейчас.

— Он нам ни к чему.

— Да, — сказал Пух, — я и сам так думал.

— А Пятачка ты видел?

— Да, — сказал Пух. — Я думаю, он сейчас тоже ни к чему, — продолжал он сонно.

— Ну, это зависит от того, видел он кого-нибудь или нет.

— Он меня видел, — сказал Пух. Кролик присел было рядом с Пухом на землю, но почувствовав, что это умаляет его достоинство, снова встал и сказал:

— Если сформулировать нашу задачу, то ее можно изложить так: "Что Кристофер Робин делает теперь по утрам?"

— Что он делает?

— Да, да. Можешь ты мне рассказать, что он делает по утрам в последнее время? Требуются свидетельства очевидца за последние несколько дней.

— Да, — сказал Пух, — мы вчера с ним вместе завтракали. Возле Шести Сосен. Я сделал такую маленькую корзиночку, просто небольшую, но подходящую корзиночку, такую порядочную, солидную корзиночку, полную…

— Да, да, — сказал Кролик, — все понятно. Но имею в виду более позднее время. Ты видел его когда-нибудь от одиннадцати до двенадцати часов дня?

— Ну, — сказал Пух, — в одиннадцать часов… одиннадцать часов, понимаешь, я обычно захожу домой. У меня в это время там кое-какие дела.

— А в четверть двенадцатого?

— Ну… — начал Пух.

— В полдвенадцатого?

— Да, — сказал Пух. — В полдвенадцатого или немножко попозже я обычно вижусь с ним.

И тут, задумавшись об этом, Пух вдруг вспомнил, что он действительно давно не видел Кристофера Робина в это время. После обеда — да, вечером — да, перед завтраком — да, сразу после завтрака — да, а потом, действительно: "Ну, Пух, скоро увидимся", и Кристофер Робин исчезает на все утро.

— Вот то-то и оно, — сказал Кролик. — Куда?

— Ну, может быть, он ищет что-нибудь?

— Что? — спросил Кролик.

— Я как раз собирался это сказать, — сказал Пух. Потом он добавил: — Ну, может быть, он ищет этого… этого…

— Пятнистого или Травоядного Щасвирнуса?

— Да, — сказал Пух, — одного из них. Если он не на месте.

Кролик строго посмотрел на Винни-Пуха.

— Кажется, толку от тебя немного, — сказал он.

— Нет, — сказал Пух. — Но я стараюсь, — добавил он смиренно.

Кролик поблагодарил его за старание и сказал, что он должен навестить Иа, и Пух, если хочет, может пойти с ним. Но Пух, который чувствовал, что на него находит новый куплет Шумелки, сказал, что он подождет Пятачка.

— Всего хорошего, Кролик.

И Кролик ушел.

Но случилось так, что первым встретил Пятачка как раз Кролик. Пятачок встал в этот день очень-очень рано и решил нарвать себе букетик фиалок, и, когда он нарвал букет и поставил его в вазу посреди своего дома, ему внезапно пришло в голову, что никто ни разу в жизни не нарвал букета фиалок для Иа. И чем больше он думал об этом, тем более он чувствовал, как грустно быть ослом, которому никто никогда в жизни даже не нарвал букета фиалок. И он снова помчался на лужайку, повторяя про себя: "Иа, фиалки", а потом: "Фиалки, Иа-Иа", чтобы не забыть.

Пятачок нарвал большой букет и побежал рысцой к тому месту, где обычно пасся Иа, по дороге нюхая фиалки и чувствуя себя необыкновенно счастливым.

— Здравствуй, Иа, — начал Пятачок немного нерешительно, потому что Иа был чем-то занят.

Иа поднял ногу и помахал Пятачку, чтобы уходил.

— Завтра, — сказал Иа, — или послезавтра.

Пятачок подошел поближе посмотреть, в чем дело. Перед Иа на земле лежали три палочки, на которые он внимательно смотрел. Две палочки соприкасались концами, а третья палочка лежала поперек них. Пятачок подумал, что, наверно, это какая-нибудь Западня.

— Ой, Иа, — снова начал он, — я как раз…

— Это маленький Пятачок? — сказал Иа, не отрывая взора от своих палочек.

— Да, Иа, и я…

— Ты знаешь, что это такое?

— Нет, — сказал Пятачок.

— Это "А".

— О! О! — сказал Пятачок.

— Какое "О"? Это "А"! — строго сказал Иа. — Ты что, не слышишь? Или ты думаешь, что ты образованнее Кристофера Робина?

— Да, — сказал Пятачок. — Нет, — быстренько поправился он и подошел еще поближе.

— Кристофер Робин сказал, что это "А", — значит это и будет "А". Во всяком случае, пока кто-нибудь на него не наступит, — добавил Иа сурово.

Пятачок поспешно отскочил назад и понюхал свои фиалки.

— А ты знаешь, что означает "А", маленький Пятачок?

— Нет, Иа, не знаю.

— Оно означает Учение, оно означает Образование, Науки и тому подобные вещи, о которых ни Пух, ни ты не имеете понятия. Вот что означает А.

— О! — снова сказал Пятачок. — Я хотел сказать "Да ну?" — поспешно пояснил он.

— Слушай меня, маленький Пятачок. В этом Лесу толчется масса всякого народа, и все они говорят: "Ну Иа — это всего лишь Иа, он не считается". Они разгуливают тут взад и вперед и говорят: "Ха-ха!" а что они знают про букву "А"? Ничего. Для них это просто три палочки. Но для Образованных, заметь себе это, маленький Пятачок, для Образованных — я не говорю о Пухах и Пятачках — это знаменитая и могучая буква "А". Да, это тебе не такая вещь, — добавил он, — про которую каждый знает, чем это пахнет!

Пятачок смущенно спрятал за спину фиалки и оглянулся в поисках помощи.

— А вот и Кролик, — сказал он радостно. — Здравствуй, Кролик.

Кролик с важным видом подошел поближе, кивнул Пятачку и сказал: "Привет, Иа", тоном, ясно говорившим, что спустя не более двух минут он скажет: "Всего хорошего".

— Иа, у меня к тебе только один вопрос. Что это делает Кристофер Робин в последнее время по утрам?

— Что я сейчас вижу перед собой? — сказал Иа, не поднимая глаз.

— Три палочки, — не задумываясь, ответил Кролик.

— Вот видишь? — сказал Иа Пятачку. Потом он повернулся к Кролику. — Теперь я отвечу на твой вопрос, — торжественно сказал он.

— Спасибо, — сказал Кролик.

— Что делает Кристофер Робин по утрам? Он учится. Он получает образование. Он обалдевает — по-моему, он употребил именно это слово, но, может быть, я и заблуждаюсь, — он обалдевает знаниями. В меру своих скромных сил я также — если я правильно усвоил это слово — обал… делаю то же, что и он. Вот это, например, буква…

— Буква "А", — сказал Кролик, — но не очень удачная. Ну ладно, я должен идти и сообщить остальным.

Иа посмотрел на свои палочки, а потом на Пятачка.

— Как сказал Кролик? Что это такое? — спросил он.

— "А", — сказал Пятачок.

— Это ты ему сказал?

— Нет, Иа, я не говорил. Я думаю, он сам знает.

— Он знает? Ты хочешь сказать, что какой-то Кролик знает букву "А"?

— Да, Иа. Он очень умный, Кролик-то.

— Умный!… — сказал Иа с презрением, изо всех сил наступив копытом на свои три палочки.

— Образование!… — с горечью сказал Иа, прыгая на своих палочках (их стало уже шесть).

— Что такое наука? — спросил Иа, лягая палочки (их было уже двенадцать), так что они взлетели в воздух. — Какой-то Кролик все это знает. Ха!…

— Я думаю… — начал Пятачок робко.

— Не надо! — сказал Иа-Иа.

— Я думаю, фиалки довольно милые, — сказал Пятачок. Он положил перед Иа свой букет и умчался.

На следующее утро записка на двери Кристофера Робина гласила:

Я ушел

сейчас вернусь

К.Р.

Вот почему все обитатели Леса — за исключением, конечно, Пятнистого или Травоядного Щасвирнуса — отныне знают, чем Кристофер Робин занимается по утрам.

Случилось однажды так, что Винни-Пух о чем-то думал. И вот он подумал, что не мешало бы пойти навестить Иа, потому что они не виделись со вчерашнего дня. Он пошел к Иа, распевая песенку, но вдруг он вспомнил, что не видел Сову с позавчерашнего дня, и решил по пути заглянуть в Дремучий Лес и посмотреть, дома ли Сова. Он пошел к Реке, мурлыкая ту же песенку, но, когда он дошел до третьего камня кладки, по которой переходят Реку, он забеспокоился о том, как поживают Кенга, и Ру, и Тигра. Пух подумал: "Я не видел Крошку Ру очень долгое время, а если я его не увижу сегодня, оно будет гораздо-гораздо дольше!"

И тут он сел на камушек посредине Реки и, раздумывая, что же ему теперь делать, спел еще кусочек той же песни.

Кусочек, который он спел, был приблизительно вот какой:

А солнце было такое ласковое и теплое, и камень. который лежал на солнышке уже давно, тоже был такой теплый, что Пух почти уже решил провести на нем все утро. И вдруг он вспомнил про Кролика.