— Алчичек у нас уже есть, Балчичек — тоже, а ты будешь… Гюльчичек! Хорошо? У каждого должно быть своё имя. Чтобы не было путаницы.
— Фи! — присвистнул вредный Кузнечик. — Плакса-вакса — куда красивей! И подходит больше.
— Нет! Пусть меня зовут Гюльчичек! Гюль-чи-чек!
Алчичек поцеловала её и спросила:
— Гюльчичек, а где твой дом?
— Дом? А что такое «дом»?
— Дом — это где ты живёшь, где тебе хорошо. Ты ведь где-то жила?
— Да. В своей скорлупе.
Лягушка нетерпеливо перебила:
— Она в шаре жила! Это я нашла её! Я! В своей луже!
Алчичек нахмурилась:
— Говоришь — в скорлупе, а оказывается — в шаре. Да ещё и в луже. Что-то непонятно.
— Но в лужу-то я как раз в своей скорлупке и скатилась.
— А откуда скатилась?
— Не знаю. Катилась, катилась и скатилась.
— Я знаю, я знаю! — засуетилась Лягушка. — Она скатилась с той горы, за которую прячется солнышко. Я сама видела! Она из шара вылезла. А шар остался в канаве возле моей лужи.
Гюльчичек, слушая болтовню Лягушки, быстро вращала глазами-вишенками.
Кузнечик снова подскочил к ней и хотел толкнуть, но поскользнулся и упал.
— Ой-ой, ножка! Моя ноженька! — отчаянно застрекотал он.
Алчичек наклонилась к нему:
— Поделом тебе! Не будешь дразниться и толкаться! Несносный какой! Ну-ка, покажи свою ногу.
— Что случилось? — подскочила Лягушка. — Сломал?
— Сломал, сломал! — запричитал Кузнечик. — Ой, как больно!
— Ладно, не кричи. Мальчик называется, — проворчала Лягушка. — Сейчас пройдёт.
— Ой, умираю! Саранчу позовите. Скорее! Скорее!
— Чем тебе поможет Саранча? — удивилась Алчичек, осторожно касаясь ножки Кузнечика. — Ничего у тебя не сломалось. Обыкновенный вывих. Сейчас вылечу.
И Алчичек резко дёрнула Кузнечика за ногу. При этом он заверещал от боли так пронзительно, что все закрыли уши.
— Трусишка! — укоризненно покачала головой Алчичек. — Встань и пройдись.
Кузнечик резко вскочил, но тут же упал: ножка его не слушалась.
— Как же я дойду до дома? — испугался он.
— Не бойся, — успокоила Алчичек. — Мы же твои друзья. Поможем тебе. — Она на мгновение приложила палец к кончику своего носа: — Придумала! Мы сделаем тебе костыли!
Сорвав цветок, Лягушка откусила стебель и подала Кузнечику:
— Попробуй, подойдёт?
Но тонкий стебелёк сломался. Тогда, не долго думая, Гюльчичек подхватила Кузнечика:
— Идёмте! Я понесу его!
— Эй, потише! Что ты делаешь?! — завопил бедняга. — Ещё раздавишь меня!
— Не бойся, не раздавлю, — успокоила Гюльчичек, выходя на тропинку вслед за сестричками-феями.
Добро пожаловать в гости! — Зачем Ворона звонит в колокольчики? — Слёзы радости. — Пироги вкуснее личинок? — На всё один ответ — «не знаю». — Как научиться смеяться? — До свидания, солнышко! — Листьям тоже надо спать? — Красная кроватка.
а широкой солнечной поляне стояли большие грибы, в которых жили маленькие лесные феи и их братья-гномы, мальчишки-орехоносики. Над каждым домиком-грибом росли листья, похожие на след верблюда. Они надёжно защищали от дождя и зноя.
Подойдя к одному из домиков, Алчичек подёргала за паутину. Сторож-паук подтянул к себе серебристую завесу, загораживающую вход в дом.
— Гюльчичек, проходи первая! — радушно пригласила Алчичек.
Гюльчичек с трудом протиснулась в узкую дверь. Кузнечик при этом отчаянно застрекотал:
— Ой-ёй-ёй, неуклюжая какая! Меня-то отпусти!
Гюльчичек спустила его на пол. Кузнечик легко вскочил на обе ножки.
— Ура! Уже не болит! Зажило!
— Зажить-то зажило, да ума не нажило! — строго сказала Алчичек.
— А что я такого сделал?! — возмутился Кузнечик.
— А вот и то! Гюльчичек тебя тащила на руках. А ты — неблагодарный, за это ей ни «спасибо», ни «добро пожаловать!» не сказал!
Кузнечик покраснел и торопливо застрекотал:
— Добро пожаловать в наше селение, дорогая Гюльчичек!
В это время из орешника громко каркнула Ворона и, дёргая разом множество паутинок, зазвонила в ореховые колокольчики. А вслед за мелодичным перезвоном поднялся немыслимый шум-гам. Изо всех домиков-грибов выбегали на улицу шустрые мальчишки-орехоносики и маленькие феи в разноцветных нарядных платьях. Они весело шумели, прыгали, смеялись.
Алчичек объяснила гостье:
— Когда в селение кто-нибудь приходит, Ворона нас предупреждает об этом. Она звонит в семнадцать ореховых колокольчиков. И все вокруг радуются.
— А почему радуются?
— Потому что гость обязательно расскажет что-нибудь интересное. А потом вместе с ним можно будет повеселиться и покувыркаться.
— Но я… ведь я ничего не знаю! Что же мне рассказывать?
— Тогда ты будешь кувыркаться вместе с нами, — подсказал Кузнечик.
— А я и кувыркаться не умею!
— Эх, да это же проще всего! — успокоила Лягушка. — Смотри на меня!
И она перекувырнулась через голову семь раз подряд.
— Видишь, как легко?
— Пойдёмте, все уже собрались, — позвала Алчичек.
Посреди селения была большая площадка. На ней мальчишки-орехоносики и лесные феи выстроились в ряд, держа в руках цветы.
— Что это у них? — с любопытством спросила Гюльчичек, разглядывая букеты.
— Это фиалки. Мы всегда встречаем гостей цветами. Хочется сделать им приятное. И чтобы все вокруг радовались.
— И я? — застрекотал Кузнечик.
— И ты, конечно! И Лягушка, и Гюльчичек. Все!
— Ура! Да здравствует небо! Да здравствует солнышко! Да здравствуют маленькие феи и мальчишки-орехоносики! Да здравствуют гости! — торжественно провозгласила Ворона и снова зазвонила в свои колокольчики.
Гюльчичек усадили на почётное место в центре площадки. И все мальчишки-орехоносики по очереди стали подходить к гостье и дарить ей фиалки. При этом они касались Гюльчичек кончиком своего носа.
Вскоре Гюльчичек буквально засыпали цветами. Ошеломлённая таким вниманием, она вдруг заплакала.
— Что с ней? — перепугались мальчишки-орехоносики. — Может, мы её обидели?
— Я не от обиды плачу… — всхлипнула Гюльчичек. — Я от радости.
Алчичек и Балчичек обняли новую подружку.
— Ты очень добрая, раз можешь плакать от радости.
Прижимая к груди фиалки, Гюльчичек сквозь слёзы прошептала:
— Не знаю…
Кузнечик тут же хотел её передразнить, но, поймав строгий взгляд Алчичек, отпрыгнул в сторону. И вовремя: подлетела Ворона, держа в клюве корзинку с пирожками, и опустилась рядом. Сверху румяные, аппетитные пирожки были украшены ландышами.
Алчичек и Балчичек принялись раздавать угощение, однако никто не откусывал ни кусочка.
Все смотрели на гостью. Алчичек вручила ей последний пирожок и громко сказала:
— Сегодня у нас праздник. Мы радуемся приходу к нам дорогой гостьи. Давайте же её поздравим!
— Да здравствует Гюльчичек! — прокричали все и дружно принялись за пироги.
— Как вкусно! — с набитым ртом похвалила Гюльчичек. — Спасибо вам за угощение. И за поздравление. А ты, Лягушка, почему не ешь?
— А почему ты не ела моих мошек и личинок? — проворчала Лягушка.
— Ну… Потому что они невкусные.
— А для меня невкусные пироги. Зато личинки — просто объедение! Только тебе этого не понять. Ведь ты не лягушка.
— Иди к нам, Гюльчичек! — позвали лесные феи, сидевшие на листьях плюща.
Гюльчичек присела было рядом, но поскользнулась на глянцевитом листе. Проворный Кузнечик первым протянул ей ножку. Гюльчичек очень удивилась его вежливости.
— Расскажи, Гюльчичек, где лучше — там, где ты жила раньше, или у нас, здесь? — спросила самая любопытная из маленьких фей.
— Не знаю…
— Ты, наверное, ещё не разобралась, да? — улыбнулась фея. — А девочки там какие? Они ссорятся с мальчиками? У нас — по семнадцать раз на дню. А у вас?
— Не знаю…
— А бантики у вас носят?
— Не знаю…
Маленькая фея засмеялась, и её синий бант затрепетал, как бабочка.
— Ну какая же ты странная! Всё «не знаю» да «не знаю»! А что ты знаешь?
Кувырнувшись рядом, Кузнечик дёрнул фею за кудряшку:
— Знает, что ты — болтушка, самая настоящая.
Маленькая фея обиделась и отвернулась.
— Зачем же вы ссоритесь? — вмешалась Алчичек. — Почему не веселите гостью?
Тем временем мальчишки-орехоносики, доев пирожки, затеяли такую шумную возню, что восседавшая на дереве Ворона чуть не прозевала закат солнца, который ей следовало провожать звоном ореховых колокольчиков. Разинув клюв, она с азартом наблюдала, как мальчишки устроили кувырканье наперегонки.
Маленькие феи едва успевали считать:
