Атрей сидел, погружённый в глубокое раздумье. Наконец он кивнул.
— Да, теперь я понимаю, Золотоглазая Повелительница Желаний. Я благодарю тебя за то, что ты избрала меня. Прости мне мой гнев.
— Ты не мог знать заранее, — нежно отвечала она, — это тоже было необходимо. Но ты устал. Тебе хотелось бы отдохнуть?
— Сперва мне хотелось бы пережить счастливый конец моей истории. Если всё так, как ты говоришь, почему же спаситель всё ещё не пришёл?
— Да, — удивлённо сказала Детская Королева. — Чего же он ждёт?
Бастиан почувствовал, что от волнения его руки вспотели.
— Но я не могу, — сказал он, — я ведь не знаю, что делать. И, может быть, имя, что пришло мне в голову, вовсе не правильное?
— Могу я ещё кое о чём спросить тебя? — возобновил разговор Атрей, и она с улыбкой кивнула. — Почему ты можешь выздороветь, только если получишь новое имя?
— Лишь верное имя, которое соответствует сути вещей и явлений, придаёт им реальность, — сказала она. — А неправильное всё делает призрачным. Таково действие обмана.
— А вдруг спаситель ещё не знает твоего настоящего имени?
— Знает! — отвечала она. — Он знает его!
И снова оба замолчали.
— Да, — сказал Бастиан. — Я знаю его. Я узнал его, как только увидел тебя. Но я не знаю, что я должен делать.
Атрей поднял взгляд.
— Может быть, он хотел бы прийти, но не знает, как это сделать?
— А ему ничего и не нужно делать, — отвечала Детская Королева. — Достаточно лишь окликнуть меня по имени.
Сердце Бастиана заколотилось. Может, попробовать? А вдруг не получится? Может, он обманывает себя? Может, те двое говорят вовсе не о нём, а совсем о другом спасителе?
— Мне удивительно, — снова начал Атрей, — неужто он всё ещё не понял, что спаситель — это он и никто другой?
— Нет, он не так глуп, чтобы до сих пор не понять все те знаки, которые ему поданы.
— Я попытаюсь! — шепнул Бастиан. Но больше не смог выдавить из себя ни звука.
А что, если правда получится? Тогда он окажется в Фантазии? Но как? Может, ему придется во что-нибудь превратиться? А вдруг это больно? Вдруг он потеряет сознание? Да и вообще, хочется ли ему в Фантазию? Ведь, кроме Атрея и Детской Королевы, там полным-полно всяких чудищ.
— Может, — предположил Атрей, — у него не хватает смелости?
— Разве требуется смелость, чтобы произнести моё имя?
— Тогда, — сказал Атрей, помедлив, — я знаю, почему он не идёт.
— Почему?
— Он просто не хочет. Ему нет дела ни до тебя, ни до Фантазии.
Детская Королева посмотрела на Атрея долгим взглядом.
— Нет! Нет! — закричал Бастиан. — Это не так! О, не думайте обо мне так плохо! Вы слышите меня? Это не так, Атрей!
— Он обещал мне прийти, — сказала Детская Королева. — Я прочитала это обещание у него во взгляде.
— Да, это правда, — сказал Бастиан, — и я сейчас же приду, я только ещё немножечко подумаю, я должен всё как следует обдумать.
Атрей опустил голову, и оба снова принялись ждать. Но спаситель не появлялся, и ничто не указывало на его приближение.
Бастиан представил: вот он очутился бы перед ними — толстый, неуклюжий, коленки внутрь. Конечно, Детская Королева разочарованно скажет: «Что тебе здесь нужно?» А Атрей, может, даже засмеётся над ним. При мысли об этом Бастиан стыдливо покраснел. Конечно, они ждут героя или принца. Нет, он не может предстать перед ними. Всё что угодно, — только не это!
Когда Детская Королева подняла глаза, выражение её лица изменилось. Атрея даже испугала строгость её взгляда. Такой взгляд он уже видел однажды: у сфинксов!
— Остаётся последнее средство, — сказала она. — Я так не хотела его использовать. Я-то думала, что он придёт сам, без принуждения.
— Что за средство? — шёпотом спросил Атрей.
— Хочет он или нет, но он уже принадлежит Бесконечной Книге. Он дал мне обещание и обязан его исполнить. Есть в Фантазии один старик, который заставит прийти спасителя.
— Кто же во всей Фантазии может то, чего не можешь ты?
— Старик из Странствующей горы.
— Старик из Странствующей горы? — удивлённо повторил Атрей. — Разве он существует? В нашем племени им пугают детей. Говорят, он записывает в книгу всё, что делается, и даже то, что подумали и почувствовали, и потом уже ничего не изменишь. Я считал, что это всего лишь бабушкины сказки.
— Кто знает, — улыбнулась Детская Королева, — что такое на самом деле бабушкины сказки.
— Значит, ты видела его?
— Нет. Если я его разыщу, мы встретимся впервые.
— У нас рассказывали, — продолжал Атрей, — будто бы невозможно узнать, где находится гора старика, она появляется неожиданно, то тут, то там, и его можно встретить только случайно или по велению судьбы.
— Да, старика нельзя искать. Его можно только найти.
— Но если ты его не найдёшь?
— Если он есть, я его найду, — сказала она с загадочной улыбкой, — а если я его найду, значит, он БУДЕТ.
Атрей не понял ответа. Помедлив, он спросил:
— Он — как ты?
— Он как я, потому что он во всём моя противоположность.
Атрей понял, что ничего не поймёт. И, кроме того, его беспокоила совсем другая мысль:
— Но ведь ты смертельно больна, Золотоглазая Повелительница Желаний, — сказал он почти строго, — и одна ты не сможешь уйти далеко. Насколько я вижу, все твои слуги и придворные покинули тебя. Я и Фухур с радостью сопровождали бы тебя куда угодно, но, честно говоря, я не знаю, хватит ли сил у Фухура. И моя нога — ты сама видела, она отказывается мне служить.
— Спасибо, Атрей, — ответила она, — спасибо за твою преданность и верность. Однако я и не думала брать вас с собой. Старика из Странствующей горы находят только в одиночку. Да и Фухура больше нет там, где ты его оставил. Он теперь в другом месте. Там его раны заживут, и сам он наберётся новых сил. И ты тоже, Атрей, скоро будешь там же, где он. — Её пальцы играли АУРИНОМ.
— Что это за место?
— Узнаешь после. Ты попадёшь туда во сне. Наступит день, и ты сам увидишь, где находишься.
— Мне теперь не до сна, — от волнения Атрей забыл, что надо выбирать выражения, — раз ты в любую минуту можешь умереть!
Детская Королева только рассмеялась.
— Не так уж я и покинута всеми, как тебе показалось. Я уже говорила: есть многое, чего мы не видим. У меня есть семь невидимых сил, которые принадлежат мне так же, как тебе твои воспоминания или мысли. Ты не можешь их видеть и слышать, но в любое мгновение они при тебе, не так ли? Три из них останутся с тобой и Фухуром, они будут опекать вас. А четыре невидимых силы я возьму с собой, и они будут меня сопровождать. Ты можешь спать спокойно, Атрей.
При этих словах на Атрея навалилась такая усталость, что глаза его сомкнулись, и он погрузился в темноту.
Башенные часы пробили одиннадцать.
Как будто издалека Атрей услышал, как Детская Королева тихим голосом отдала приказ, потом его подхватили осторожные могучие руки и понесли. Долго вокруг было темно и тепло. Много позже, когда его сухих, потрескавшихся губ коснулась драгоценная влага, он почти проснулся. Постепенно окружающее стало проясняться, и Атрей понял, что находится внутри большого грота с золотыми сводами. Рядом с ним лежал белый дракон. И он скорее угадал, чем увидел в середине грота фонтан. Вокруг фонтана лежали две змеи, заглотив хвосты друг друга, — одна светлая, как день, другая тёмная, как ночь…
Но потом невидимая рука провела по его лицу, и Атрей снова погрузился в сладкий сон без сновидений.
В это время Детская Королева покидала Башню Слоновой Кости. Она села в носилки, сделанные из хрусталя, и четыре невидимых силы понесли её, так что со стороны казалось, будто носилки парят в воздухе сами по себе.
Они пересекли Лабиринт, а точнее, то, что от него ещё оставалось. Им то и дело приходилось обходить места, превратившиеся в Ничто.
Когда, наконец, они достигли края Лабиринта, она остановила своих невидимых носильщиков, выпрямилась на подушках и бросила взгляд назад, в сторону Башни Слоновой Кости. Потом, снова откидываясь на подушки, сказала:
— Идите дальше! Просто идите дальше — куда-нибудь!
Порыв ветра подхватил её снежно-белые волосы. И они как знамя затрепетали позади хрустальных носилок.
Глава XII
СТАРИК ИЗ СТРАНСТВУЮЩЕЙ ГОРЫ
Мощные лавины с громоподобным шумом низвергаются с вершин, снежные ветры гудят в ущельях среди закованных в ледяной панцирь гор, свистят в пропастях и провалах. Такая погода обычна для гор Судьбы. Ведь они самые высокие и крутые во всей Фантазии, некоторые их вершины возносятся в буквальном смысле до неба.
В эти края вечных льдов не отваживались подняться даже самые смелые. Или, точнее сказать, прошло слишком много времени с тех пор, как было совершено последнее восхождение на вершину — все уже успели о нём забыть. Это был один из непостижимых законов Фантазии: горы Судьбы покоряли только тогда, когда предыдущие покорители были совершенно забыты и не оставалось ни устного, ни письменного упоминания о них. А если никто ничего не помнит, значит, ничего и не было. Вот и получается, что всякий покоритель вершин здесь всегда первый. На такой высоте не было ничего живого, за исключением ледяных великанов — если, конечно, их вообще можно причислить к живым, ибо они двигались так медленно, что на один шаг у них уходили годы, а на маленькую прогулку — столетия. Ясно, что они могли общаться только с себе подобными, об иной жизни в Фантазии не имели никакого понятия и считали себя единственными живыми существами Вселенной.
