Сергей Сухинов - Дочь Гингемы

Дракон распластал крыло по траве, предлагая девушке вновь взойти ему на спину.

Корина так и сделала. За ней нехотя последовал Нарк: он еще опасался могучего дракона.

– А ты. Гай, полетишь со мной? – спросила девушка, посмотрев на старого ворона.

Черная птица взлетела в воздух, уселась на ветке сосны и только потом ответила:

– Нет уж, хватит с меня. Лучше я вернусь в свое уютное дупло – там мне жить хорошо и спокойно. А тебя ждут опасные приключения, Корина, – смотри, не сверни шею, карр, карр, карр!

– Не каркай, – усмехнулась Корина. – Прощай, Гай. Если понадобишься, я разыщу тебя… Вперед, Вараг, в Фиолетовую страну!

Скучно и размеренно текла жизнь Железного Дровосека. Поначалу, став правителем Фиолетовой страны, механический человек бурно взялся за дело. Его не знавшие усталости руки требовали работы, и Дровосек, отложив могучий топор, взялся за кирку и лопату. Он помогал слабым Мигунам расчищать и обрабатывать поля, прокладывать дороги и вообще обустраивать страну, о которой Бастинда совсем не заботилась. И наконец вокруг Басты зазеленели целые моря пшеницы. Их посеяли фермеры, приглашенные из Зеленой страны. Они обучили молодых Мигунов своему нелегкому делу, и с той поры столица и окрестные деревни не знали недостатка в чудесном белом хлебе. Но все поля Фиолетовой страны очистить было не под силу даже Железному Дровосеку и, в конце концов, он потерял интерес к этой работе.

Мигуны души не чаяли в своем новом правителе. Он был добр, отважен, трудолюбив и не просил у своих подданных ничего, кроме машинного масла. Правда, порой он требовал ремонта, но Мигунам это было нетрудно сделать – ведь они были искусными мастерами-механиками.

Серьезные огорчения у Железного Дровосека начались после того, как Элли покинула Волшебную страну. Правители Зеленой и Фиолетовой стран нередко вспоминали о ней, встречаясь то в Изумрудном городе, то в Басте.

«Именно Элли помогла нам сделаться тем, кто мы есть», – однажды мудро заметил Страшила, и Дровосек с ним согласился. И оба друга еще больше затосковали по маленькой девочке из далекого Канзаса.

Но были у Дровосека и другие неприятности. А начались они с появлением в Зеленой стране железного великана Дрома. Как-то утром у стен Изумрудного города объявился исполин ростом с высокое дерево и с огромным молотом на плече. Горожане в страхе разбежались при виде такого чудища, однако их опасения были напрасными. Механический великан оказался сущим ребенком.

«Здесь кроется какая-то тайна, – мудро заметил Страшила, поглядывая на Дрома из окна надвратной башни. – Вы только поглядите на его ухмылку. Похоже, он забыл даже, как разговаривать!»

С того дня Страшила много времени проводил на стене, обучая исполина самым простым вещам, известным каждому мальчишке. Вновь научившись разговаривать, железный гигант назвался Дромом. Он больше ничего не помнил о своем прошлом и не мог даже сказать, как очутился в Волшебной стране. Вскоре они со Страшилой стали закадычными друзьями. Через месяц правитель Изумрудного города отправился в большое путешествие по Зеленой и Фиолетовой странам, и в самом скором времени простодушный Дром стал всеобщим любимцем. А что же Дровосек? Он словно бы ушел в тень. Да, он мог запросто поднять валун, но Дрому ничего не стоило выворотить из земли целую скалу. За три дня пребывания в Фиолетовой стране великан сумел расчистить больше полей, чем Дровосек за все предыдущие годы.

Понятно, что Дровосек после этого загрустил. Кому он нужен, такой маленький и слабый? Он все чаще стал вспоминать о том далеком времени, когда был обычным Жевуном и жил в деревне Сосенки. Когда-то он звался Гудом Керли, славился как самый искусный мастер-дровосек и собирался жениться на красавице Весе. Но злая Гингема заколдовала его топор, и тот отрубил своему хозяину ногу, затем руку, затем еще одну ногу… Местный кузнец каждый раз заменял отрубленные части механическими протезами.

Но однажды Гуд понял, что стал целиком железным. Разве механический человек, да еще без сердца, может иметь живую невесту из плоти и крови? Тогда Гуд ушел из Сосенок и стал жить в лесу, занимаясь своим ремеслом. С тех пор он ничего не слышал о Весе, но не раз вспоминал ее пышные волосы, ослепительную улыбку и звонкий смех.

«Э-эх, – думал он, – я бы все отдал за то, чтобы еще хоть разок увидеть Весу! Но прошло столько лет, она конечно же обзавелась семьей и, наверное, состарилась… А я выгляжу даже лучше, чем до встречи с Элли. У людей – НАСТОЯЩИХ ЛЮДЕЙ – все иначе! Они с годами старятся…»

В конце концов Дровосек заперся в мастерской, которую сам же соорудил около Фиолетового дворца. Женщины, приходившие наводить порядок в многочисленных комнатах огромного здания, с интересом прислушивались к шуму и звону, доносившимся из-за плотно закрытых дверей мастерской.

Когда спустя несколько дней Дровосек появился перед Мигунами, те ахнули от изумления. Их правитель выковал себе новое лицо. Оно походило на прежнее, но выглядело заметно старше, да к тому же было украшено волнистой железной бородой. А с круглой головы исчезла воронка, придававшая Дровосеку несколько легкомысленный вид.

Через час на главной площади Басты собрались почти все жители столицы. Железный Дровосек взошел на наспех сколоченную трибуну и обратился к своим подданным с речью:

– Дорогие Мигуны! Вот уже много лет прошло с того дня, как вы выбрали меня правителем Фиолетовой страны. Я не хотел этого, но вы так уговаривали, что мое шелковое сердце дрогнуло. Вам хотелось иметь незлого, отважного и работящего властелина. Честное слово, я старался, как мог! Ведь я простой лесоруб, и мне неведомо искусство управления государством.

Давным-давно меня прозвали Железным Дровосеком, но я не забыл о том, что когда-то был человеком. Хоть я и выкован из железа и меди, но Великий Гудвин дал мне мягкое сердце. Я часто грущу, вспоминая о своей прежней жизни в Голубой стране. И я очень, очень скучаю по нашей дорогой Элли, которая навсегда покинула Волшебную страну.

Пережитое изменило мою душу, я стал мудрее и терпимее. Но я устал быть Железным Дровосеком и выглядеть чуть ли не юнцом с масленкой на голове. С сегодняшнего дня у меня не только новое лицо, более подходящее моему возрасту, но и новое имя. Вернее, самое что ни на есть старое. Хочу отныне называться Гудом Керли или мастером Гудом. Простое имя, некоролевское, да что поделаешь – я и сам прост, как гайка. Вам это известно лучше всех, ведь вы столько раз разбирали и собирали меня, словно машину. Но я не совсем машина, а хоть немного, но и человек!

И вот что я хочу вам предложить. В Волшебной стране не так давно объявился другой механический человек, больше и сильнее меня. Дром – добрый парень. Он станет отличным правителем Фиолетовой…

– Нет, нет!

– Мы не хотим никого, кроме тебя!

– Да здравствует Железный Дровосек, добрый и мудрый правитель Фиолетовой страны!

– Ура мастеру Гуду, ура!

Сотни голосов захлестнули площадь. Мигуны топали, свистели, подпрыгивали, вопили, и из этого ужасного шума было ясно одно: Мигуны не хотят другого правителя, кроме Железного Дровосека, или, вернее, мастера Гуда. Ура, ура, ура!!

Дровосек даже прослезился. На трибуну немедленно взобрались два механика и стали осторожно смазывать ему веки и скулы, чтобы они не заржавели. Один молодой кузнец, чья кузня находилась поблизости, сбегал в нее и вскоре принес наспех выкованную железную корону. Под одобрительные крики толпы он водрузил еще теплый зубчатый обруч на голову правителя и низко поклонился ему. То же самое сделали и остальные Мигуны.

– Рады вас приветствовать, мастер Гуд, король Фиолетовой страны! – торжественно произнес кузнец. – Доброго вам здравия на тысячи лет!

И толпа повторила за ним, словно эхо:

– Доброго вам здравия на тысячи лет, мастер Гуд!

Несколько дней мастерские по всей стране были закрыты. Мигуны весело пировали, точно обрели нового правителя. Да так в каком-то смысле и было.

«Мастер Гуд – это на самом деле звучит лучше Железного Дровосека, – убеждали Мигуны друг друга. – Разве королевское дело заниматься рубкой дров? И сердце у него не железное, а самое что ни на есть мягкое и доброе».

В одно прекрасное утро в спящий после бурных празднеств город вошла девушка с котомкой на плече. У распахнутых ворот вповалку лежали стражники и дружно храпели. Рядом валялись копья, мечи и щиты.

Девушка наклонилась и тронула одного из стражников. Тот захрапел еще громче и перевернулся на другой бок. Тогда Корина – а это была она – потрясла стражника за плечо. Солдат с трудом продрал веки и уставился на гостью мутными, ничего не понимающими глазами.

– М-м… – пробормотал он. – Что? Пора идти на вахту?