— Но мне это вовсе не кажется таким уж трудным, — Бастиан пожал плечами.
— Это самый опасный из всех путей. Он требует внимания и полной искренности, и нет другого пути, на котором так легко заблудиться.
— Ты хочешь сказать, легко заблудиться, если не все желания будут хорошими? — допытывался Бастиан.
Лев ударил хвостом по песку и оскалился, из глаз посыпались искры. Бастиан невольно сжался, не зная, чем так рассердил его.
— Что ты можешь знать о том, что ХОРОШО и что ПЛОХО? Что ты можешь знать о том, что такое ЖЕЛАНИЕ?
Бастиан долго думал над словами Цветной Погибели. Но лишь по прошествии многих событий он понял их смысл.
Желания мужества и отваги, исполнившись, отняли у него воспоминание о былой трусости. Теперь Бастиан чувствовал, как в нём нарастает новое желание. Он больше не хотел быть один. Ведь с Граограманом он был в известном смысле одинок. Ему хотелось показать свои способности перед другими. Чтобы им любовались и восхищались. И однажды ночью он вдруг почувствовал, что сегодня в последний раз видит цветение Перелина.
Он вернулся в могильную пещеру Граограмана и сел в темноте на ступени. Он не мог бы сказать определённо, чего ждет, но знал, что в эту ночь он не может лечь спать. Он задремал ненадолго, но вдруг резко встрепенулся, будто его окликнули. Дверь в его комнату приоткрылась. Из щели падала полоска красноватого света.
Бастиан поднялся. Не превратилась ли эта дверь на миг в одну из дверей Храма? Он приблизился и остановился в нерешительности. Но дверь стала медленно закрываться. Ещё миг — и всё!
Он обернулся к Граограману…
— Я ещё вернусь! — крикнул он и скользнул в дверь, которая тотчас закрылась за ним.
Бастиан не знал, что не сможет сдержать своё обещание. Много позже по его поручению сюда придёт другой человек, но это уже совсем другая история, и мы её расскажем как-нибудь в другой раз.
Глава XVI
СЕРЕБРЯНЫЙ ГОРОД АМАРГАНТ
Розовый свет волнами пробегал по полу и стенам комнаты. Она была шестиугольная, как ячейка пчелиных сот. В каждой второй стене была дверь, остальные три расписаны сказочными ландшафтами. Через одну из трёх дверей Бастиан вошёл сюда, две другие вели налево и направо. Двери были одинаковой формы, только левая чёрная, а правая белая. Бастиан выбрал белую.
В следующей комнате горел желтоватый свет. Стены располагались в том же порядке, картины изображали какие-то приборы и инструменты. Обе двери, ведущие дальше, по цвету оказались одинаковы, но левая была высокая и узкая, а правая низкая и широкая. Бастиан прошёл в левую.
Комната, где он очутился теперь, тоже была шестиугольная, но освещённая голубым, а на стенах были выписаны иероглифы. Здесь двери различались материалом: одна деревянная, другая железная…
Невозможно описать все комнаты, которые миновал Бастиан, странствуя по Храму Тысячи Дверей. Были двери, похожие на замочную скважину и на вход в пещеру, были золотые и ржавые, кованые и кожаные, бумажные и пряничные, одни открывались как задвижки, другие — как западня, а третьи даже застёгивались на пуговицы. И всегда обе двери имели что-то общее — форму, цвет, материал, — но чем-то и основательно различались.
Каждый выбор, сделанный Бастианом, приводил его к другому выбору, из двух вариантов следовало выбрать один. Но Бастиан продолжал оставаться внутри храма, так как не знал, куда хочет. Потому и не мог решить, какую выбрать дверь: стеклянную или плетённую из лыка.
Он как раз находился в комнате с зелёным светом, стены были расписаны облаками, левая дверь сверкала перламутром, а правая матово поблёскивала чёрным эбонитом. И вдруг он понял, чего хочет: встретить Атрея!
Перламутровая дверь напомнила ему про везучего дракона счастья, и Бастиан шагнул в неё.
В следующей комнате одна из дверей была сплетена из травы, а вторая из железных прутьев. Бастиан выбрал травяную, подумав о родине Атрея, Травяном море.
Дальше одна дверь была из кожи, а другая из бумаги, Бастиан прошел через кожаную и снова очутился перед двумя дверьми, и тут ему пришлось поломать голову. Одна была пурпурно-красная, другая оливково-зелёная. Атрей был зеленокожим, но плащ носил из шерсти пурпурного буйвола. На оливково-зелёной двери белой краской были нарисованы простые узоры — наверное, такие были у Атрея на лбу и на щеках, когда старый Сайрон впервые увидел его. Те же самые знаки виднелись и на пурпурной двери, но Бастиан не знал, были ли они на плаще Атрея, и задумался. Какой путь выбрать? Неверная дорога приведёт его к кому-нибудь другому, но не к Атрею.
Бастиан решился, открыл оливковую дверь — и очутился на воле!
К его удивлению, он вышел не в Травяное море, а в светлый лес. Воздух был наполнен птичьим пением. Бастиан обернулся и увидел, как за ним закрывается дверь маленькой лесной часовни. Видимо, на миг она стала выходом из Храма Тысячи Дверей. Бастиан снова открыл её, но увидел за нею только тесное, узкое помещение часовенки.
Бастиан пошёл по лесу, не сомневаясь теперь, что рано или поздно встретит Атрея.
Вскоре он увидел на полянке прекрасную даму в окружении рыцарей.
Перед ними была расстелена скатерть с едой, мужчины беззаботно беседовали, а дама играла на лютне. В отдалении паслись их осёдланные кони. Бастиан вышел к ним, спрятав под рубашку АУРИН, чтобы не вызывать лишних церемоний.
Рыцари поднялись ему навстречу и вежливо поклонились, приняв его, очевидно, за восточного принца. Прекрасная дама с улыбкой склонила голову, продолжая пощипывать свой инструмент. Один из рыцарей был особенно хорош собою, с белокурыми локонами до плеч.
— Я — герой Хинрек, — представился он, — эта дама — принцесса Огламар, а эти господа — мои друзья Хикрион, Хисбальд и Хидорн.
— Я пока не могу назвать своего имени, — почему-то сказал Бастиан.
— Ах, обет? — предположила принцесса Огламар немного насмешливо. — Такой юный и уже дал обет?
— Вы, конечно, прибыли издалека? — осведомился герой Хинрек.
— Да, очень.
— Вы, видимо, принц? — принцесса благосклонно оглядела его.
— Этого я тоже не могу пока сказать, — ответил Бастиан.
— Ну, в любом случае — милости просим! — пригласил герой Хинрек.
Из разговора рыцарей Бастиан узнал, что неподалёку отсюда есть прекрасный город Амаргант. Там состоится состязание героев. Со всех концов Фантазии туда съезжаются самые отважные юноши, лучшие охотники и храбрейшие воины. Трое победителей состязания отправятся в путь, чтобы разыскать спасителя Фантазии. Когда-то давно над Фантазией разразилась ужасная катастрофа, страна была на волосок от гибели, но в последнее мгновение этот спаситель отвёл беду, явившись к ним и дав Детской Королеве имя Луниана, под которым теперь её знает каждое существо Фантазии. С тех пор он где-то блуждает, победители должны разыскать его и стать его телохранителями.
Состязания организует Серебряный старец Кверкобад. В Амарганте всегда правил старейший житель или жительница — Кверкобаду исполнилось сто семь лет. Отбирать победителей будет юный дикарь Атрей, мальчик из племени зеленокожих, он и возглавит поход: он единственный, кто однажды видел спасителя в Волшебном Зеркале.
При имени Атрей сердце Бастиана встрепенулось от радости, но он ничем не выдал себя, решив пока оставаться неузнанным. Герою Хинреку не так важно было попасть в состав экспедиции, как завоевать сердце принцессы Огламар. Бастиан сразу заметил, что герой влюблён по уши — он то и дело вздыхал и поглядывал на своё божество печальными глазами. А она делала вид, что ничего не замечает. Когда-то она дала обет, что выйдет замуж только за великого героя, а Хинреку никак не представлялась возможность доказать, что он сильнее всех. Не убивать же кого-нибудь просто так, а войн в этих краях давно не было. Он побеждал бы в день по чудовищу и каждое утро приносил к ногам принцессы окровавленный хвост дракона, но во всей округе не водилось ни одного. И герой Хинрек был счастлив сразиться хотя бы в состязании, а принцесса Огламар отправилась с ним — чтобы своими глазами увидеть, на что он способен.
— Ведь словам героев нельзя верить, — сказала она Бастиану с улыбкой. — Они всё преувеличивают.
— Хоть преувеличивай, хоть нет, — заметил герой Хинрек, — а раз в сто я сильнее этого самого спасителя.
— Откуда вам это знать? — спросил Бастиан.
— Будь у парня хоть вполовину моих силёнок, ему не понадобилась бы никакая охрана.
— Как вы можете так говорить! — воскликнула Огламар. — Ведь он спас Фантазию!
— Ну и что? — пренебрежительно отозвался герой Хинрек. — Для этого не надо особенного героизма.
Бастиан решил при случае припомнить ему эти слова.
Три остальных рыцаря присоединились к Хинреку по дороге. Черноусый Хикрион утверждал, что он самый сильный рубака, изящный рыжеволосый Хисбальд уверял, что ему нет равных в ловкости обращения с клинком, а Хидорн был убеждён, что никто не сравнится с ним в упорстве и выносливости. Внешний вид его был тому подтверждением: он весь состоял, казалось, из одних жил и костей.
