— Да, — сказал Бастиан. — Меня даже высмеивали за это.
Серебряный старец удивлённо поднял брови:
— Высмеивать за то, что ты можешь придумывать истории, которые ещё никто не знает? Как это возможно? Мои сограждане были бы только благодарны, если бы ты одарил нас своими сказаниями.
— С удовольствием! — отвечал Бастиан.
После завтрака они вышли на террасу дворца, где их уже поджидал Фухур. На площади между тем собралась толпа, у многих амаргантцев были с собой серебряные струнные инструменты: арфы, лиры, лютни и гитары — чтобы сопровождать чтение музыкой.
Кверкобад хлопнул в ладоши, прося тишины.
— Сегодня великий поэт подарит нам новые истории. Но вначале, чтобы вдохновить его, пусть выступят лучшие из вас!
Амаргантцы на площади низко поклонились и стали один за другим читать наизусть. Бастиан волновался всё сильнее, ожидая момента, когда наступит его черёд. Вчерашнее его желание исполнилось с изумительной точностью. Теперь ему не терпелось проверить, исполнится ли и всё остальное, что он задумал.
Амаргантцы рассказывали истории и исполняли песни, пока Кверкобад не остановил их, потому что истории уже начали повторяться.
— Я говорил тебе, Бастиан Балтазар Букс, что наш запас невелик. Не сможешь ли ты поделиться с нами своими легендами?
— Я подарю вам всё, что придумал, — воодушевлённо сказал Бастиан, — потому что я могу сочинить ещё. Многое я рассказывал одной маленькой девочке по имени Крис Та, а некоторые истории не рассказывал никому. Но потребовалось бы много времени, чтобы пересказать их все. Поэтому я расскажу лишь одну историю, в которой будут и все остальные. Она называется «История библиотеки Амарганта».
Он сделал паузу и начал:
— В давно прошедшие, забытые времена в Амарганте правила королева Квана. Тогда здесь ещё не было ни озера Слёз Мурху, ни серебряных домов. Это был обыкновенный город из камня и дерева. У Кваны был сын по имени Квин, заядлый охотник. Однажды в лесу он встретил единорога, у которого на кончике рога сиял камень. Квин убил это животное и взял камень себе. Но из-за этого в Амарганте перестали рождаться дети. Город был обречён на вымирание. Убитого единорога не вернёшь, и никто не знал, как же быть.
Тогда королева Квана отправила посланника в Южный Оракул, чтобы узнать от Уиулалы, что делать. Но Южный Оракул очень далеко, посланник отправился в путь ещё юным, а вернулся стариком. Квана к тому времени умерла, правил её сын Квин, но и он был уже стар, как большинство амаргантцев. Было во всём городе только двое детей: мальчик Аквил и девочка Ликва.
Посланник поведал, что открыла ему Уиулала: Амаргант вернёт себе былое величие, если сможет стать самым красивым городом Фантазии. Но этого амаргантцы могут добиться только при помощи ахараев, самых безобразных существ Фантазии. Их ещё называют вечноплачущими, потому что они горюют из-за своего уродства и непрерывно проливают слёзы. Этими слезами они вымывают из недр земли необыкновенный вид серебра, которое умеют искусно обрабатывать.
И вот амаргантцы отправились на поиски ахараев, но не могли разыскать их, потому что те жили глубоко под землей. Наконец умерли все, остались только Аквил и Ликва, ставшие к тому времени взрослыми. И в конце концов нм двоим удалось найти ахараев и уговорить их сделать Амаргант самым красивым городом Фантазии.
Ахараи построили серебряный плот, а на нём небольшой дворец из филиграни. Они установили его посреди главной городской площади, а потом провели слезопровод из внутренних подземных хранилищ, так что долина наполнилась едкой солёной водой. Возникло озеро Мурху, по его водам стал плавать серебряный дворец. Там стали жить Аквил и Ликва. Ахараи поставили молодой паре одно условие: чтобы сами они и всё их потомство всегда пели песни и рассказывали истории. И до тех пор, пока они делают это, ахараи будут им помогать, потому что, создавая прекрасное, они будут не так печалиться из-за своего уродства.
Аквил и Ликва основали целую библиотеку — знаменитую библиотеку Амарганта, в которой собраны все мои сочинения. Библиотека начинается с истории, которую я вам теперь рассказываю, а потом к ней постепенно добавились и все остальные. Их стало так много, что никто не в состоянии прочитать их все.
То, что Амаргант и по сей день самый красивый город Фантазии, объясняется тем, что ахараи и амаргантцы до сих пор выполняют уговор, хотя те и другие уже забыли об этом уговоре, да и друг о друге тоже. Только название озера Слёз Мурху ещё напоминает о происшедшем в незапамятные времена.
Когда Бастиан замолк, поднялся Серебряный старец Кверкобад. На его лице сияла радостная улыбка.
— Бастиан Балтазар Букс, — сказал он, — ты подарил нам больше, чем просто историю, и больше, чем все истории на свете. Теперь мы знаем о нашем происхождении, знаем, откуда взялось озеро Мурху и отчего мы издавна считаемся народом песен и сказаний. А важнее всего то, что теперь мы узнали: то большое круглое здание, в которое не входил никто из нас, потому что оно было заперто с незапамятных времен, — это, оказывается, библиотека Амарганта!
Бастиан и сам был поражён, что всё рассказанное им обрело реальность (или всегда было реальностью? Граограман сказал: и то и другое!). Но он хотел убедиться своими глазами.
— Где же это здание? — спросил он.
— Идемте все туда, — сказал Кверкобад. — Может быть, сегодня мы станем свидетелями ещё одного чуда.
Все отправились по мостикам и трапам к таинственному строению с совершенно гладкими стенами без окон. В серебряную поверхность наглухо закрытой двери был вправлен камень, по виду из обыкновенного стекла. Над камнем виднелась надпись:
Я алмаз единорога,
Звёздный глаз —
Снят охотниками с рога
И погас.
Но без света в тёмной сфере
Нет пути.
Потому держу я двери
Взаперти.
Свет пробудит мой не каждый —
Только тот,
Кто по имени однажды
Назовёт.
На сто лет ему свеченье
Подарю.
Грот Минроуд, сновиденья
Озарю.
Коль с конца прочесть случится
Тайный стих,
Свет столетний источится
В тот же миг.
— Никто из нас, — сказал Кверкобад, — не мог объяснить эту надпись, никто не знает, что такое Минроуд. Никто не нашёл имя камню, хотя мы перебрали уже все слова. Может, ты заставишь его светиться?
Все амаргантцы в ожидании замерли.
— Аль-Таир! — воскликнул Бастиан.
В тот же миг камень ярко вспыхнул и выпрыгнул из своей оправы прямо в руки Бастиану. Дверь открылась.
Единый восхищённый вздох слетел с тысяч губ.
Держа светящийся камень в руке, Бастиан первым вошёл внутрь.
В просторном круглом помещении было темно, Бастиан поднял камень повыше, но света не хватало. Принесли лампы. Теперь стало видно, что вдоль круглых стен стоят полки с книгами. Указательные таблички разделяли их по жанрам: «Веселые истории», «Увлекательные истории», «Серьёзные истории» и так далее.
В середине круглого зала на полу была надпись: «Библиотека полного собрания сочинений Бастиана Балтазара Букса».
Атрей оглядывал всё это удивлёнными глазами:
— Неужели всё это ты сочинил сам?
— Да, — сказал Бастиан и сунул Аль-Таир в карман.
— Это не укладывается у меня в голове.
Амаргантцы с воодушевлением набросились на книги, они читали их, усевшись прямо на пол, а иные, не теряя времени, уже заучивали их наизусть.
Весть о событии разнеслась по всему городу. Едва Бастиан и Атрей вышли наружу, как к ним уже спешили рыцари Хисбальд, Хидорн и Хикрион.
— Господин Бастиан, мы услышали, какие необыкновенные способности вы нам сегодня показали. Каждый из нас тоже мечтает узнать свою собственную историю. Мы просим принять нас на службу. Хоть вы и не нуждаетесь в защите, мы всё же могли бы вам пригодиться.
— Такими спутниками гордился бы каждый, — согласился Бастиан.
Три рыцаря хотели тут же на месте принести присягу верности на мече Бастиана, но он удержал их:
— Булат— волшебный меч. Кто не ел и не пил у очага Цветной Погибели, не может прикоснуться к нему без опасности для жизни.
Пришлось друзьям ограничиться простым рукопожатием.
— А что же с героем Хинреком? — спросил Бастиан.
— Он совершенно сокрушён — из-за дамы. Вы лучше сами взгляните на него, — отвечали рыцари.
И они отправились в гостиницу, где вчера Бастиан оставил в стойле Йиху. Герой Хинрек сидел за столом, запустив руки в свои белокурые кудри. Он поднял навстречу вошедшим лицо с красными от бессонницы и слёз глазами. На столе перед ним лежал листок бумаги, который, как можно было догадаться, несколько раз уже комкали и потом заново разглаживали ладонью.
— Я хотел бы справиться о вашем самочувствии, — начал Бастиан, — и принести извинения, если обидел вас чем-нибудь.
