Александр Бурцев - Народный быт Великого Севера. Том II

Стоит шапочка на окошечке, не подъявлена, не выявлена: пришел хват подъявить; подъявил и выявил.

Белогубы огурцы, молодцы белопупы.

Полчетверти четверика гороху без червоточинки.

Как-то нам будет перед антихристом-то стоять.

Худ идет в гору, худ идет под гору; худ худу бает: ты худ, я худ; сядь худ на худ; погоняй худ худом, железным прутом.

У нас на дворе подворье погода размокропогодилась.

Нашего пономаря не перепономаривать стать.

Из-под Костромщины шли четыре мужчины; говорили они про торги да про покупку, про крупу да про подкрупки.

Шли четыре попа, три Прокопья попа, три Прокопьевича, говорили про попа, про Прокопья попа, про Прокопьевича.

Съел молодец тридцать три пирога с пирогом, да все с творогом.

Стоит поп на копне, колпак на попе, копна под попом, поп под колпаком.

Два дровосека, два дровокола, два дроворуба говорили про Ларю, про Ларьку, про Ларину жену.

Здорово отец, братец, сестрица, приятель, друг — скажи челобитье поклон: прости отец, мать, дедка, батюшка, братец, сестрица, птича, курича.

Иван болван — молоко взболтал, да не выболтал.

Хохлатыя хохотушки хохотом хохотали ха, ха, ха, ха!

Брат Аркадий зарезал буру корову на горах Араратских.

Не диковина полубрату сказать про Поликарпа.

Петр Петров, по прозванью Петров, поймал птицу пигалицу; понес по рынку, просил полтинку, подали пятак, он и продал так.

Бык тупогуб, тупогубенький бычек, у быка бела губа тупа.

Шли сорок мышей, несли сорок грошей; две мыши поплоше несли по два гроша.

Бежит кошка по небу, догоню да поиму.

Бык тупогуб, у быка губа тупа.

По двору, подворью, в добром здоровье.

Бежит лиса по шесточку, лизни лиса песочку.

Рыла, рыла свинья, вырыла полрыла.

Свинья тупорыла весь двор перерыла, вырыла полурыла, до норы не дорыла.

Рыла свинья тупорыла, белорыла, весь двор перерыла, вырыла полрыла.

Утка моя, селезнюха моя, не летай за реку, не клюй песку, не тупи носку.

От топота копыт конска.

Летят три пичужки, через три пусты избушки.

От топота копыт пыль по полю летит.

Курочка честра-пестра, уточка с носка плеска.

Кубра на кубру щи варила, пришедши букара, да выхлебала.

Ползет глиста по шесточку, глони глиста песочку.

Растет не по дням, по часам, как пшеничное тесто на опаре киснет.

Облачается небесами, подпоясывается зарями, застилается звездами.

Сивка бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой.

Тише воды, ниже травы. Слышно как трава растет.

Огнем дышет, полымем пышет. Полымя из ноздрей, пар (дым) из ушей.

С молодецкаго посвисту пыль столбом.

Во лбу светел месяц, в затылке часты звезды.

Хвостом след устилает, долы и горы промеж ног пускает.

Конь бежит, земля дрожит, из ушей полымя пышет, из ноздрей дым столбом (или полымя из ноздрей, дым из ноздрей).

Конь копытом бьет, удила грызет.

Под темными лесами, под ходячими облаками, под частыми звездами, под красным солнышком.

Попрыски (след) молодецкие, ископыт (комья из-под копыт) багатырская.

Из милости траву-мураву досягает.

Утка крякнула, берега звякнули, море взболталось, вода всколыхалась.

По локоть в красном золоте, по колени ноги в чистом серебре.

Небылица в лицах.

Не за былью и сказка гоняется.

Чур мою сказку не перебивать; а кто ее перебьет, тот трех дней не проживет (тому змея в горло заползет).

Из сказки (из песни) слово не выкидывается.

Избушка, избушка на курьих ножках: повернись к лесу задом, ко мне передом!

Стань передо мной как лист перед травой!

Я сам там был, мед и пиво пил, по усам текло, а в рот не попало, на душе пьяно и сытно стало.

Стань, белая береза, у меня назади, а красна девица напереди!

Вот тебе сказка, а мне бубликов вязка.

Ясни, ясни на небе, мерзни, мерзни, волчий хвост.

Жил-был царь овес, он все сказки унес.

Сказка от начала начинается. До конца читается, в середке не перебивается.

Ни словами (ни в сказке) сказать, ни пером написать.

Не сизый орел, не ясный сокол подымается… Не лебедь белая (серая) выплывала… Не белы снеги в чистом поле забелились… Не черны леса дремучие чернеются… Что не пыль в поле подымается… Не туман сизый с раздолу подымается…

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

В некотором царстве, в некотором государстве.

В тридесятом царстве, за тридевять земель, в тридесятом государстве.

Полетела птица синица за тридевять земель, за сине море-окиян, в тридесято царство, в тридевято государство.

На море, на окияне, на острове на Буяне, лежит бел-горюч камень Алатырь.

Свистнул, гаркнул, молодецким посвистом, богатырским покриком.

Берега кисельные, реки сытовыя (молочныя).

На море, на окияне, на острове на Буяне, стоит бык печеный: в заду чеснок толченый, с одного боку-то режь, а с другаго мокай да ешь.

На поле — поляне, на высоком кургане.

Под светлым месяцем, под белыми облаками, под частыми звездами и пр.

Шапка-невидимка. Сапоги-самоходы. Скатерть-хлебосолка. Сума — дай пить и есть. Коврик — самолет и пр.

В чистом поле, в широком раздолье, за темными лесами, за зелеными лугами, за быстрыми реками, за крутыми берегами.

Гусли самогуды: сами заводятся, сами играют, сами пляшут, сами песни поют.

Вправо поедешь (по раздорожью) — коня потеряешь, влево поедешь — самому живу не быть.

Баба-яга, костяная нога, в ступе едет, пестом упирает, помелом след заметает.

Близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли.

Чудо-юдо, мосальская губа.

Доселе русскаго духа слыхом не слыхано, видом не видано, а ныне русский дух в очью является.

Мертвой и живой воды добыть.