Мы беседовали так безмятежно, как если бы находились на его дворце, и вдруг кто-то вышиб окна моей комнаты и влетели феи на своем ужасном драконе. За ними в огненной колеснице следовал Мигонне, а за ним его телохранители на страусах. Принц бесстрашно выхватил шпагу, думая только о том, как уберечь меня от самой страшной участи, какая только возможна, и что вам сказать, государь? Жестокосердные создания натравили на принца своего дракона, и дракон сожрал его на моих глазах.
Обезумев от горя, я сама бросилась в пасть чудовища, желая, чтобы дракон проглотил и меня, как он только что проглотил того, кто был мне дороже всего на свете. Дракон и сам был не прочь меня сожрать, но этого не захотели феи, более жестокие, чем дракон. «Нет, — воскликнули они, — ее надо беречь на более долгие муки, быстрая смерть — слишком мягкая кара для этой недостойной особы!» Они дотронулись до меня своей палочкой, и я вдруг превратилась в Белую Кошку. Они привели меня в этот замок. Они превратили в кошек и котов всех дам и кавалеров, подданных моего отца, а некоторых сделали невидимками, у которых видны были только руки. Меня же оставили в том горестном виде, в каком вы меня нашли, и, открыв мне, кто были мои покойные отец и мать, объявили, что вернуть человеческий облик мне может только принц, как две капли воды похожий на супруга, которого они у меня отняли. Это вы, государь, оказались на него похожи, — продолжала она, — те же черты, те же манеры, тот же голос. Они поразили меня при первой же нашей встрече. Я знала обо всем, что должно случиться. Я и сейчас знаю, что меня ждет: мои мучения кончатся. — «А долго ли будут длиться мои, прекрасная королева?» — воскликнул принц, бросаясь к ее ногам. «Я уже полюбила вас больше своей жизни, государь, — отвечала королева, — но пора ехать к вашему отцу, посмотрим, как он меня примет и согласится ли на то, чего вы хотите».
Королева вышла, опираясь на руку принца, и села с ним в карету, куда более роскошную, чем те, что были у него прежде. Да и все остальное убранство их экипажей было под стать карете, а подковы у лошадей изумрудные и подбиты алмазными гвоздями. Такого великолепного выезда, наверное, никто никогда больше не видел. Не стану пересказывать приятных бесед, какие вели между собой королева с принцем: никто не мог сравниться с ней не только красотой, но и умом, а молодой принц не уступал ей ни в чем, не мудрено, что им приходили в голову самые изысканные мысли.
Когда они оказались вблизи замка, где принца должны были ждать два его старших брата, королева спряталась в маленькой хрустальной скале; все грани хрусталя были усыпаны золотом и рубинами, сама скала — вся занавешена, чтобы королеву нельзя было увидеть, а несли скалу молодые люди, стройные и богато одетые. Принц остался в своей карете, он заметил братьев, которые прогуливались об руку с принцессами замечательной красоты. Узнав младшего брата, принцы тотчас подошли к нему и спросили, привез ли он невесту. Он ответил, что ему не повезло, за время путешествия он встречал только уродливых женщин, но зато он привез другую редкость маленькую Белую Кошку. Братья стали потешаться над его простодушием. «Кошку, — сказали они, — вы что, боитесь, как бы мыши не опустошили наш дворец?» Принц ответил, что, пожалуй, и впрямь неразумно было привозить такой подарок отцу. И с этим все они направились в город.
Старшие братья вместе со своими принцессами сели в кареты из золота и лазоревого камня, лошади их были украшены султанами и эгретами. Блистательней этой кавалькады ничего нельзя было представить. Наш молодой принц следовал за братьями, а за ним несли хрустальную гору, которой восхищались все встречные.
Придворные поспешили сообщить королю о прибытии принцев.
«Привезли ли они прекрасных дам?» — осведомился король.
«Таких прекрасных, что прекраснее быть не может». Этот ответ раздосадовал короля. Старшие принцы поспешили явиться к отцу со своими удивительными принцессами. Король встретил их очень радушно и не мог решить, какой отдать предпочтение.
Потом он взглянул на младшего сына и спросил: «А вы на сей раз явились ни с чем?» — «Ваше величество увидите в этой скале маленькую Белую Кошечку, — ответил принц. — Она так нежно мурлычет и у нее такие мягкие лапки, что она вам понравится». Король улыбнулся и сам подошел к скале, чтобы ее открыть. Но едва он приблизился к ней, королева нажала пружинку, скала распалась на части, а она сама явилась, как солнце, некоторое время скрывавшееся в тучах. Ее золотые волосы рассыпались по плечам и крупными локонами спускались до самого пола. На голове ее был венок из цветов, платье из легкого белого газа подбито розовой тафтой. Она сделала королю глубокий реверанс, а тот не смог сдержать восторга и воскликнул: «Вот она, та, с которой никто не может сравниться и кто заслужил мою корону». «Государь, — отвечала она, — я явилась сюда не затем, чтобы отнять у вас королевство, которым вы правите так достойно. Мне от рождения принадлежит шесть королевств. Позвольте преподнести одно из них вам и по одному каждому из ваших сыновей. Взамен же я прошу у вас только подарить мне свою дружбу и дать мне в супруги этого молодого принца. А нам с ним хватит оставшихся трех королевств». И король, и все его придворные долго восклицали от радости и изумления. Свадьбу младшего принца сыграли тут же, как и свадьбы двух его братьев, так что весь двор много месяцев подряд предавался увеселениям и удовольствиям. Потом каждый уехал к себе править своим государством. А прекрасную Белую Кошку до сих пор помнят в ее королевстве, как из-за ее доброты и щедрости, так из-за ее красоты и редких добродетелей.
Лишилось силы колдовство,
И в Кошечке наш принц увидел совершенство
Красавицу, что всех желанней для него,
Готовую делить и труд с ним, и блаженство.
Когда внушить любовь захочет чудный взгляд,
Противятся не слишком яро,
А благодарность эти чары
Усиливает во сто крат.
Забыть ли эту мать, что прихотью своею
На Кошечку удел накликала такой,
Желая плод отведать роковой?
Она свое дитя пожертвовала фее.
Сокровищем таким владеющая мать,
Безумию ее не вздумай подражать.
Анн Клод Филипп де Келюс.
Паршивый волк
Жили-были король с королевой; они очень любили друг друга и страстно хотели иметь детей, хотя мало что могли оставить им в наследство. Частенько обивали они пороги у фей: подавали прошения, хлопоча, чтобы те даровали им детей, но феи, если и соглашались принять просителей, отвечали всегда одно и то же:
«Не ищите далеко того, что рядом с вами. Супруги, ничего не смыслившие в этих загадочных речах, уходили, целуясь и спрашивая друг друга »Что же это такое с нами рядом? Рано или поздно мы его найдем«. »Нам надо успокоиться«, — говорила королева. »Отлично сказано, давай, если сумеем, — отвечал король впрочем, волновался он только на словах: небо наградило его величайшим спокойствием и терпением.
Однажды королева пряла, сидя под самой красивой в их владениях живой изгородью, а король охотился на жаворонков в ближайшем поле, и ему посчастливилось поймать одного некоторые уверяют, что король был не слишком ловок и удачлив, — мысль, не лишенная оснований, ибо пятнадцать лет он охотился ежедневно и еще ни разу ничего не поймал. Как же дался ему этот жаворонок? Это очень важно знать. Птичка сама бросилась в руки королю, спасаясь от настигавшего ее ястреба Ястреб несколько раз повторил с угрозой:
«Отдай моего жаворонка, король, не то пожалеешь», но государь, не намеренный, что вполне естественно, расставаться со своей дичью и пребывая, по счастью, в несвойственном ему горделивом расположении духа, отвечал:
«Жаворонок находится в моих владениях, в моих полях, и попросил у меня прибежища; я не желаю отдавать жаворонка».
С этими словами он взглянул на птичку: живые, быстрые глазки удвоили его храбрость, а сердечко, трепещущее под рукой, исполнило его душу сострадания. Движимый этими чувствами, он поглубже надвинул шляпу, бросил гордый взор на ястреба и произнес, указывая на жаворонка:
«Гляди-гляди, не видать тебе его как своих ушей, как говорят в моем королевстве, клянусь честью, ты его ни за что не получишь; я не позволю невежам чинить несправедливость в моих владениях».
С этими словами он повернулся к ястребу спиной и, не обращая больше на него внимания, понес свою добычу королеве — спросить, не грозит ли его гордый и благородный поступок какими неприятностями. Еще задолго до того как королева могла его услышать, он стал кричать о своих охотничьих успехах и показывать ей издалека маленького жаворонка. Добрая королева бросила веретено и поспешила к нему — посмотреть, что же такое он ей показывает. Король, радостный и довольный, словно доезжачий, указывающий господину след зверя, поднес ей жаворонка со словами:
