БДВ сидел на своём стуле очень прямо, крепко сжав руки перед собой. Лицо его засветилось, а глаза стали круглыми и блестящими, как две звезды.
— Я слышу великие и ужасные звуки, — сказал он. — Некоторые из них тебе лучше никогда бы не слышать, зато другие похожи на прекрасную музыку.
Мысли о возвышенном почти полностью преобразили его. Под влиянием сильных эмоций его лицо похорошело.
— Пожалуйста, расскажите мне о них ещё, — тихо сказала Софи.
— Если бы ты только слышала, как беседуют мышки-малышки! Они всегда болтают друг с другом, и я их слышу так же ясно, как сейчас собственный голос.
— А о чём они разговаривают? — спросила Софи.
— Это одним им ведомо, — сказал великан. — Пауки тоже любят поболтать. Возможно, тебе невдомёк, что пауки самые отчаянные паукуны-болтуны. Они чудно поют, когда плетут свою паутину. Даже нежнее соловчайки!
— Кого ещё вы слышите? — поинтересовалась Софи.
— Гусениц. Они самые большие говорусеницы! — сказал БДВ.
— О чём они говорят?
— Только об одном: кто из них станет самой красивой бабочкой. Эта их гусеницелюбленная тема.
— А сейчас сны вокруг нас летают? — полюбопытствовала Софи.
БДВ покрутил ушами в разные стороны, прислушался и покачал головой.
— Сейчас вокруг нас никаких снов нет, кроме тех, которые закупорены в банках. У меня есть специальное место, где я ловлю сны. Они не часто посещают Страну Великанов.
— А как вы их ловите?
— Так же, как ты бабочек, — ответил БДВ. — Сачком.
Он встал и направился в угол пещеры, где возвышался огромный шест с прикреплённым к нему сачком.
— Вот она, соноловка, — сказал он, сжав шест одной рукой. — Каждое утро я отправляюсь на соноохоту, чтобы наполнить свои банки.
Внезапно великан потерял интерес к разговору.
— Я проголодался. Пора подкрепиться!
— Но если вы не едите людей, как все остальные, — сказала Софи, — как же вы живёте?
— Это сверххлюпающая проблема, — ответил БДВ. — В этой лужеплескательной стране такая вкусная еда, как ананасы или хрюноград, просто не растёт. Ничего не растёт, кроме мерзовкусного овоща под названием шишгурец.
— Шишгурец! — возмутилась Софи. — Нет такого овоща!
БДВ посмотрел на неё и улыбнулся, показав около двадцати своих квадратных и белых зубов.
— Вчера ещё мы и в великанов не верили! Сегодня не верим в шишгурцы! Только из-за того, что мы чего-то не видели своими моргалками, мы считаем, что этого не существует. Что ты, например, скажешь по поводу большого прыгузнечика?
— Извините, я что-то вас не понимаю, — сказала Софи.
— А как тебе нравятся горбуветки?
— Кто это такие? — удивилась Софи.
— А брыкобразы?
— Кто-кто?
— А дрыгомоты?
— Это животные? — спросила Софи.
— Причём самые обыкновенные! — презрительно сказал БДВ. — Я не очень образованный великан, но мне кажется, что ты девочка-незнайка. У тебя вместо мозгов — обмылки.
— Вы хотите сказать опилки? — спросила Софи.
— То, что я имею в виду, и то, что я хочу сказать, — не одно и то же, — довольно высокомерно заявил великан. — Сейчас я тебе покажу шишгурец.
БДВ распахнул дверь массивного буфета и вытащил очень странный овощ, чёрный в белую полоску, весь покрытый грубыми колючими шишками. Он был длиной в полчеловека, но гораздо толще, и напоминал детскую коляску.
— Вот он, препротивный шишгурец! — размахивая им, вскричал БДВ. — Я его не перевариваю, не пережариваю и ненаслышу! Только потому, что я отказываюсь есть человеконасекомых, как другие великаны, я должен есть мерзовкусные шишгурцы! Если я откажусь, от меня останутся только кожа да трости!
— Вы хотите сказать кожа да кости? — спросила Софи.
— Сам знаю, что кости, — ответил БДВ. — Пожалуйста, постарайся понять, что иногда я перепутываюсь и передумываюсь, но всегда стараюсь изо всех вил выговаривать слова правильно.
Большой и Добрый великан вдруг совсем сник, и Софи расстроилась.
— Извините, — сказала она. — Я не хотела быть грубой.
— В Стране Великанов никогда не было школы, в которой меня научили бы говорить правильно, — печально сказал БДВ.
— А разве мама не могла вас научить? — спросила Софи.
— Мама! Разве ты не знаешь, что у великанов никаких мам нет?
— Простите, я не знала, — сказала Софи.
— Разве кто-нибудь когда-нибудь слышал о женщинах-великанах? — кричал великан, размахивая шишгурцом, как лассо. — На свете никогда не было женщины-великана и никогда не будет! Великаны всегда мужчины!
Софи показалось, что она чуть-чуть запуталась.
— В таком случае как же вы родились?
— В том-то и дело, что великаны не рождаются, а появляются так же, как солнце и звёзды.
— А когда же вы появились на свет?
— Откуда мне знать? Прошло столько лет, что и не сосчитать.
— Вы хотите сказать, что даже не знаете, сколько вам лет?
— Ни один великан этого не знает! — сказал БДВ. — Я только знаю, что я очень, очень старый. Может быть, такой же старый, как земля.
— А что бывает, когда великан умирает? — спросила Софи.
— Великаны никогда не умирают! — ответил БДВ, — Иногда совершенно неожиданно великан исчезает, и никто не знает куда. Но чаще всего великаны продолжают тикать, как гигантские часы.
Великан всё ещё держал в правой руке ужасный шишгурец, потом засунул его в рот и откусил большой кусок. Когда он начал жевать, поднялся такой грохот, будто кто-то колол лёд.
— Какой кошмар! Как мерзовкусно! — причитал великан с полным ртом, роняя на Софи большие куски шишгурца, которые как пули отскакивали от столешницы.
Софи прыгала по столу на одной ножке, пытаясь вовремя увернуться.
— Мучительно! Отравительно! Сама попробуй этот мерзовкусный шишгурец!
— Нет, спасибо, что-то не хочется, — сказала Софи, стараясь не угодить под кусок этого странного овоща.
— Теперь тебе самой придётся всё время его есть — так уж лучше побыстрее к нему привыкнуть! — сказал БДВ. — Давай, девочка-улиточка, попробуй!
Софи откусила кусочек.
— У! Нет! На помощь! — Она быстро выплюнула шишгурец и чуть не задохнулась. — Фу! Как лягушачья кожа или тухлая рыба!
— Ещё хуже, ~~ веселился великан, покатываясь со смеху. — Мне его вкус напоминает комарана или медузлика.
— Неужели нам придётся его есть?!
— Конечно, если не хочешь стать совсем тощей, что тебя ноги ловить не будут.
— Вы хотите сказать «носить не будут»? «Носить» и «ловить» — не одно и то же.
В глазах великана снова появилось прежнее трогательно-печальное выражение.
— Слова, — сказал он, — для меня неразмышиная проблема. Прошу тебя, будь со мной помягче и не перебулькивай! Я тебе уже говорил, что точно знаю, что хочу сказать, но получается наобормот.
— Это со всеми бывает, — успокоила его Софи.
— Но не так, как со мной. Я часто спотыкаюсь!
— А мне кажется, вы красиво говорите!
— Ты и вправду так думаешь? — спросил великан, и его лицо просветлело. — Не спотыкаешься?
— По-настоящему красиво, — повторила Софи.
— Для меня это самый лучший подарок на свете. Ты не прикноиываешься?
— Конечно, нет! Мне просто нравится, как вы говорите.
— Ананасово! Шоколадно! Заикательно!
— Послушайте, — сказала Софи, — нам необязательно есть шишгурцы. В полях, недалеко от нашей деревни, растёт много замечательных овощей. Цветной капусты… Моркови… Почему бы вам не нарвать нам немного, когда вы в следующий раз отправитесь туда с визитом?
БДВ гордо поднял голову.
— Я благородный великан! — сказал он. ~~ Уж лучше я буду жевать мерзовкусные шишгурцы, чем воровать!
— Но меня ведь вы похитили!
— Если только совсем немножко, — сказал великан, нежно улыбаясь. — Ты ведь такая маленькая!
Вдруг снаружи раздался оглушительный шум и громовой голос прокричал:
— Эй, Недомерок! Слышу, ты с кем-то болтаешь! С кем это ты разговариваешь, Недомерок?
— Берегись! — закричал БДВ, — Это Кровушкипопьём!
Не успел он договорить, как от входа откатили камень и огромный великан, в два раза больше и шире БДВ, ввалился в пещеру Кроме юбки вокруг талии на нём ничего не было.
Софи сидела на столе. Рядом с ней лежал огромный надкусанный шишгурец. Она за него спряталась.
Великан протопал прямо к БДВ и склонился над ним.
— С кем это ты болтал? — гремел он.
— Сам с собой, — ответил БДВ.
— Всё ты врёшь! — гремел Кровушкипоньём. — Вот что я думаю: ты разговаривал с человеческим существом!
— Нет, нет! — вскричал БДВ.
— Да, да! — гремел Кровушкииопьём. — Ты похитил человеческий экземпляр и притащил его сюда, чтобы завести себе домашнего любимца! Поэтому сейчас я раскопаю его и проглочу вместо закуски перед ужином!
