Но, тем не менее, стоящие по кругу камни с именами предков начали светиться, сначала чуть-чуть, а потом все сильнее и сильнее и, наконец, высеченные на них иероглифы ослепительно вспыхнули, из камней выметнуло столбы зеленоватого светящегося тумана и вокруг Предка возникло множество призрачных полупрозрачных фигур. Туман рассеялся.
Не дожидаясь вопросов, сидящая в середине чопорная и неприятная на вид старуха, с длинными яшмовыми заколками в волосах, прошипела:
— Я знала! Я так и знала, эта Мулан всегда была изрядной смутьянкой! — при этом она ткнула концом своего загнутого посоха в грудь стоящего рядом призрака с длинной черной бородой. Тот оскорбился:
— Не гляди на меня так, она унаследовала это от твоей родни! — и он возмущенно отвернулся, скрестив на груди руки.
— Она просто хочет выручить отца! — вступилась другая старуха, очень похожая лицом на бабушку Фа.
— Но если обман обнаружится, — заявил сидящий рядом с ней худощавый мужчина с шапочкой ученого на голове, держащий в руках счеты, на которых он все время нервно перекидывал костяшки взад и вперед, — на голову Фа Зу падет позор. Честь всего семейства будет запятнана!
— И у них отнимут их имение! — заявил мужчина в простой одежде, с вилами в руках.
— Мои дочери никогда не доставляли таких хлопот, они вышивали золотой иглой, а не хватались за меч! — опять вступила первая старуха с яшмовыми заколками, а мужчина с черной бородой снова горячо возразил:
— Не всем же быть иглоукалывателями!
— Но это именно твоя правнучка вырядилась мужчиной! — закричала на него еще одна старуха.
Это оказалось последней каплей. Чернобородый яростно ринулся вперед, размахивая посохом, другие предки устремились к спорящим, каждый старался вставить слово, и шум стоял невообразимый.
Наконец высокий широкоплечий мужчина средних лет с прической воина воскликнул:
— Пусть хранитель вернет ее домой! Пошлем хранителя! — и он указал рукой на фигуры, сидящие под сводом храма.
— Разбудим самого хитрого! — заявила старуха, похожая на бабушку Фа. Она схватила Мушу с его гонгом и поднесла его к фигурке обезьяны.
— Нет, проворного! — перебил ученый со счетами, выхватывая у нее Мушу и поднося его к фигурке зайца.
— Нет, самого мудрого!
— Самого сильного!
— Самого красивого!
— Самого благородного!
— Тихо! — провозгласил главный Предок. — Надо послать самого могущественного, — и он указал на маленькое шестиугольное окно, через которое можно было видеть каменное изваяние дракона, стоящее вблизи храма.
Мушу, сидящий под потолком на свободной полочке, в одном ряду с другими хранителями, довольно засмеялся:
— Ну, ладно, ладно! Намек понял! Я готов.
Все духи дружно расхохотались, даже Предок не удержался от улыбки. Мушу возмутился:
— Считаете, что не гожусь?! Вот, глядите! — и он, натужившись, выпустил тоненькую струйку огня, длиной не более двух чи, и самодовольно усмехнулся. — Что, горячий я парень, да? Как бы не обжечь кого ненароком…
— Ты уже охранял семейство Фа однажды! — презрительно заявил Предок.
— Из-за тебя Фа Чень попал в беду! — добавила старушка, похожая на бабушку Фа.
— Да, спасибо тебе! — иронически подтвердил стоящий рядом мужчина в наряде чиновника, державший свою голову в руке, как шляпу. Вообще-то, именно отрубленная голова и проговорила эти слова. Легко догадаться, что это и был сам Фа Чень.
— К чему вы клоните? — обидчиво спросил Мушу.
Но Предок, раздувшийся от гнева до высоты полочки, на которой стоял Мушу, склонился к нему и проревел так грозно, что Мушу не удержался на ногах:
— А вот к чему! Мы поручим настоящему дракону вернуть Мулан. — И он показал на окошко, где был виден этот каменный дракон.
— Что?! Что?! — всполошился Мушу. — Я, только я — настоящий дракон!
Он в запальчивости даже вцепился в бороду Предка и дернул ее так, что борода затрещала. Тот не на шутку рассердился и, ухватив Мушу поперек туловища, мигом оторвал его от полочки, за которую он цеплялся, и швырнул в сторону дверей:
— Ты не достоин занять это место! Иди, разбуди большого дракона!
Мушу с жалобным писком вылетел за дверь, но тотчас заглянул в храм снова и сказал, скаля зубы в улыбке:
— Кажется, иду на повышение! — однако в этот миг Предок в гневе бросил в него медный гонг, попав по голове, и Мушу снова выкатился наружу.
Уныло спускаясь по лестнице и волоча за собой брякающий, словно треснувший горшок, гонг, он бормотал, с раздражением посматривая назад:
— Всего один шанс! Жалко, что ли? Можно подумать, что он умрет… Он и так уже давным-давно умер!
* * *
Каменное изваяние дракона помещалось на полянке неподалеку от входа в храм. Мушу доковылял до него, и, ударяя в гонг, закричал:
— Эй ты, глыба! А ну-ка, живо, сгоняй за Мулан!
Обойдя дракона кругом и остановившись прямо перед ним, Мушу продолжал:
— Давай, друг, отправляйся! Давай!
Но дракон и не думал оживать. Мушу, помогая себе гонгом, втыкая его в поросшие мхом выемки скульптуры, взобрался наверх и оказался напротив морды дракона. Кашлянув несколько раз, на что дракон точно так же не обратил ни малейшего внимания, Мушу перескочил к нему на голову и заорал прямо в большое каменное ухо:
— Алло! — и он начал колотить по уху своим гонгом, производя страшный грохот.
Сначала по-прежнему ничего не происходило, но при одном особенно сильном ударе у основания уха появилась трещина, и оно отвалилось от каменной головы.
Мушу отшвырнул гонг, одной лапой уцепился за голову, а другой схватил отбитое ухо и попытался приладить его на место, но у него ничего не вышло. Более того, по всему телу статуи тоже побежали трещинки, и она зашаталась. Бормоча:
— Непредвиденные осложнения!.. — Мушу изо всех сил ухватился за голову изваяния.
Раздался треск, во все стороны посыпались обломки, и статуя рухнула, разваливаясь на мелкие кусочки. Целой осталась только каменная голова с одним ухом и вцепившимся в нее маленьким красным дракончиком, рухнувшая на кучу щебня, в которую превратилась статуя.
Туча пыли, взвившаяся на месте падения, рассеялась. Мушу, сидя на куче щебня напротив уцелевшей каменной морды, отряхнулся и похлопал ее по носу:
— Истукан! Эй, истукан! — но ответа не последовало.
Тут Мушу, осознав, наконец, что он натворил, схватился за голову:
— Ой, они убьют меня… — коленки его затряслись от ужаса.
А из храма донесся низкий и грозный голос:
— Каменный дракон! Ты пробудился? — и Мушу, обернувшись, увидел поверх кустов Предка, выглядывающего в окно.
Он схватил каменную голову, и, с трудом удерживая ее перед собой, юркнул за ближайший куст. Выставив голову изваяния над кустами, Мушу отвечал:
— О, да, я проснулся! Я — большой каменный дракон! Доброе утро, сейчас я отправлюсь за Мулан! — и, немного помолчав, Мушу с беспокойством осведомился:
— Я уже сказал, что я — большой каменный дракон?
— Иди! — торжественно провозгласил Предок. — От тебя зависит судьба семейства Фа!
— Можете не волноваться, я не ударю в грязь лицом! — отвечал Мушу, гордо выпячивая грудь, но при этом он потерял равновесие и в обнимку с тяжеленной каменной головой покатился с пригорка, на котором стоял за кустами. Скатившись вниз, Мушу с трудом выполз из-под придавившей его головы, бормоча:
— Ой, мой локоть! Я себе что-то вывихнул…
Сбросив, наконец, лежавший на нем камень, Мушу произнес:
— Вот тебе и на! И что теперь? Мне крышка! И все из-за того, что эта своевольница затеяла цирк с переодеванием. — И он, сидя рядом с обломками статуи, безнадежно уронил голову на руки.
И вдруг на каменной голове дракона появился Сверчок. Это был наш старый знакомый — «счастливый» Сверчок бабушки Фа. Бог знает, откуда он взялся тут после того, как Мулан выпустила его из клеточки. Он внимательно посмотрел на Мушу и что-то процвиркал по-своему. Мушу поднял голову:
— Идти за ней? Да ты в своем уме? После заварухи с этим булыжником я вернусь в храм только, если ее наградят медалью. — И Мушу задумался. — Стой-ка! Конечно! Я сделаю Мулан героиней, и они вернут меня на должность хранителя! Гениальная идея! Какой я остроумный! — и он бросился бегом по дорожке, ведущей к воротам.
Сверчок, прыгая за ним, наконец, догнал и вскочил на спину дракончика, но Мушу пренебрежительно стряхнул его на землю:
— А ты мне зачем?
Сверчок снова устремился следом, громко и возмущенно стрекоча. Мушу обернулся:
— Ты приносишь удачу? Ха-ха-ха! Ты считаешь, что я — идиот?
Сверчок опять что-то прострекотал.
— Что значит — неудачник?! Вот я сейчас оторву тебе усы, и тогда посмотрим, кто из нас — неудачник! — и он в свою очередь погнался за Сверчком, запрыгавшим прочь от дома по деревенской улице.
