Сергей Козлов - Всё-всё-всё о Ёжике

— Что это? — прохрипела Жаба.

— Как что?! Белый Цветок вырос!

— Где? А-а-а-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — захохотала Жаба. И, после каждой строки зловеще приквакивая и приближаясь к Цветку-Поросёнку, запела:

— Почему? — спросил Поросёнок.

— Потому что стебелёк толст, а голова — мала!

— А у тебя вообще стебелька нет, а у него — головы! — И Поросёнок ткнул «листиком» в Червяка.

— Червяк, по-моему, нас оскорбили, — прохрипела Жаба.

— По-моему, да.

— Будем принимать решение?

— Будем.

И они зашептались возле чёрной лужи, из которой глядела на Поросёнка красная луна.

— Решено?

— Решено!

И Жаба с Червём бросились на Поросёнка, но он успел взлететь, а Жаба с Червяком столкнулись, в упор поглядели друг на друга, и…

— По-моему, это не Цветок, Червяк, — сказала Жаба.

— По-моему, да.

— По-моему, это Поросёнок.

— По-моему, да.

— А почему у него голова белая?

— Выгорела.

— Где?

— В Африке.

— А где Воробей?

— Погиб.

— А где Пчела?

— Пропала.

— А почему он стал Цветком?

— От горя.

— Ха-ха-ха! Правильно, Червяк! Теперь мы его поймаем! Тсс!..

— Как? — шёпотом спросил Червяк.

— Видишь ведёрко? — зашептала Жаба.

— Ну.

— Хватай его, ползи, неси нашей, чистой-пречистой, ты знаешь… из-под земли!

— И?.. — неслышно спросил Червяк.

— Плеснём на цветок, — ещё тише сказала Жаба.

— И?..

— Оживёт.

— А потом?

— Этот, — зашептала Жаба в самое ухо Червяку и указала своей отвратительной лапой на Поросёнка, который, мягко помахивая ушами, застыл в воздухе, — сядет на плечо этому. — Жаба ткнула в Цветок. — А мы!.. Ха-ха-ха!..

— Мчусь!

И Червяк, прихватив ведёрко, исчез под землёй.

Червяк, прихватив ведро, исчез под землёй, а Жаба села возле Цветка, сложив на пузе страшные лапы.

— Никогда ещё не ловила поросят на цветок! Ха-ха-ха! — тихонечко так, зловеще захохотала Жаба.

А Поросёнок незаметно для Жабы сделал круг над бугром и тихонько, чтобы Чику не было страшно, спел:

Перевернулся в воздухе и застыл на прежнем месте.

— Не пропадём нигде! — на секунду высунувшись из-за бугра, пискнул Чик.

— Вот! — отдуваясь, появился с полным ведром Червяк.

— А теперь — плесни на Цветок! — приказала Жаба. — Та-ак!

И Цветок прямо у нас на глазах ожил, из чёрного превратился в белый-белый и поднял голову.

— Цветок! Здравствуй, Цветок! — крикнул Поросёнок и сел Цветку на плечо.

— Поросёнок! Здравствуй, Поросёнок! — вскрикнул Цветок.

— Ага!

— Попался!

И Жаба с Червём бросились и схватили Поросёнка.

— Цветок мы теперь снова забросаем грязью! Хи-хи-хи-хи-хи! — завизжал Червяк.

— А Поросёнка — в болото! Ха-ха-ха-ха-ха! — захохотала Жаба.

— Чик! — только и успел вскрикнуть Поросёнок.

И Чик выскочил из-за пригорка с сетью и накинул её на Жабу с Червяком.

Жаба с Червём, отвратительно извиваясь, стали биться в сети, но только ещё сильнее запутались.

— Чик! — сказал Поросёнок. — Берись за тот конец, а я — за этот. Отнесём и повесим их на самой высокой сосне.

— А когда взойдёт солнышко…

— А когда взойдёт солнышко, они будут болтаться в сетке на самой верхушке сосны и уже никому-никому не причинят вреда.

И Чик с Поросёнком улетели, унося в сетке Жабу и Червяка.

А с другой стороны розовеет небо, под знакомую нам с самого начала мелодию песенки Поросёнка подымается солнышко, и Цветок вскидывает ему навстречу свои лёгкие руки.

— Это я! — говорит Цветок.

— Это я! — говорит, садясь ему на плечо, Поросёнок.

— Это — мы! — говорит Чик.

А солнышко подымается всё выше и выше, и всё шире и шире звучит солнечная, радостная, необыкновенная музыка.

«У-у-у!» — гудят пчёлы.

— Это я! — говорит наша Пчела.

— Теперь уже навсегда — это все мы вместе! — говорит Поросёнок. —

Посреди ромашковой поляны стоял задумчивый Ёжик, глядел перед собой серьёзными глазами и думал: «Сегодня у Зайца день рождения. Если я подарю ему морковку, он её съест и ничего не останется. Если капусту — тоже… А что, если я подарю ему…»

И тут на поляне появился Медвежонок.

пел Медвежонок.

— Привет, Ёжик!

— Привет!

— Слушай! — Медвежонок встал на голову. — Я целую страну выдумал — волшебную, необыкновенную! Я её всю ночь выдумывал, еле-еле выговорил! ТИЛИМИЛИТРЯМДИЯ!

— Как?

— ТИЛИМИЛИТРЯМДИЯ! Там все ходят на голове и здороваются вот так, — Медвежонок стукнул лбом о землю. — ТРЯМ! Здравствуйте!

— Трям! Здравствуйте! — сказал Ёжик. А что мы подарим на день рождения Зайцу?

— Какому Зайцу?

— Нашему.

— Морковку.

— Съест, и всё.

— Капусту.

— Тоже… Придумал! — закричал Ёжик. — Подарим ему ромашки! Ведь ромашки — это маленькие солнышки! Заяц их засушит, и зимой каждый день у него будет новое солнышко на тоненькой ножке!

И Ёжик пошёл по поляне, собирая ромашки, и Медвежонок вверх тормашками пошёл следом.

Они шли, собирая ромашки, по солнечной поляне — впереди Ёжик, за ним — Медвежонок.

бормотал Ёжик.

— Три — ромашка! — крикнул Медвежонок. — Смотри, песенка получается!

И запел:

— Семь — ромашка! — подхватил Ёжик.

— Погоди! — сказал Медвежонок. — Четвёртую надо сорвать. И потом: «семь — ромашка» не пой. Пой «семь». Понял?

— Не-а, — сказал Ёжик.

— Ну, ты поёшь: «семь — ромашка»!

— Пою.

— А у нас в ТИЛИМИЛИТРЯМДИИ поют:

— В Тилимилитрямдии? А где она?

— Везде, — сказал Медвежонок и повёл лапой. — Она большая! Трям!

— Что?

— Я же говорил: ТРЯМ — по-тилимилитрямскому значит «здравствуйте!»

— Ага, — сказал Ёжик. — А почему нельзя «семь — ромашка»?

— Фу-ты! Ну, чтобы песня была! Повтори.

— Фу-ты! Ну, чтобы песня была! Повтори, — сказал Ёжик.

— Ну как ты не понимаешь? — рассердился Медвежонок:

— Ладно, — сказал Ёжик. — Давай сначала!

И они стали петь снова:

повёл Медвежонок.

спел Ёжик.

— Правильно! Теперь пой дальше! — крикнул Медвежонок.

— А я не знаю, как дальше: я только до десяти считать умею.

— Пой… как-нибудь!

— Как-нибудь? — обрадовался Ёжик. — Ладно!

И пошёл по залитому солнцем лугу, радостно крича:

— Как? «Ква»? Мы же не лягушек собираем, a цветы!

— Ну и пусть, — сказал Ёжик. — Приедем в Тили-мили…

— Трямдию! — подхватил Медвежонок. — Трям! Здравствуйте!

— Нас встретят!

— Покормят!

— Спать положат.

— А утром проснёмся — и назад!

— С Зайцем! — сказал Ёжик. — Ему будет очень приятно…

— Где Заяц? Какой Заяц? — завертел головой Медвежонок.

— Ему будет очень приятно, — повторил Ёжик.

И тут в чистом небе вдруг появилось облако, лёгкое, пушистое, как барашек, и кто-то на этом облаке тоненьким, заоблачным голоском запел:

— Это ты поёшь? — спросил Ёжик.

— Не-а.

А облако-барашек превратилось в лошадку, и лошадок этих уже стало несколько. Они скакали по небу и пели: