Подойдя к обрыву, отделявшему горы от степи, друзья заглянули вниз, в бездонную пропасть. Там, в черной глубине, натужно скрипели каменные колонны. К вершине каждой крепилось по горе, а основание терялось в непроницаемой тьме.
— Эту канаву так просто не перепрыгнешь! — присвистнул Пуговка.
— Лев перепрыгнет! — возразила Дороти.
— Что? Прыгать через эту ужасную пропасть? Никогда! — с отвращением фыркнул Лев.
— Предлагаю вернуться, — вмешался Деревянный Конь.
— Полностью поддерживаю, — согласно кивнул Вузи.
— Зря мы не послушались пастуха, — поддакнул ослик Хенк. Но остальные не спешили сдаваться.
— Только бы перебраться! На той стороне будет гораздо проще, — сказал Пуговка.
— Надо что-то придумать, — поддержала его Дороти, — жаль, что никто из нас не умеет летать.
— Эх, были бы здесь мои волшебные инструменты! — вздохнул Волшебник. — Дороти, а что это за пояс на тебе?
— Это? Волшебный Пояс Короля Гномов. Но как он действует, я понятия не имею. Знаю только, что, пока он на мне, со мной ничего не случится. Надо было спросить у Озмы, она-то умеет с ним обращаться, но кто мог подумать, что Озма вдруг исчезнет!
— Прикажи Поясу перенести тебя через горы, вдруг сработает, — предложил Волшебник.
— А что толку? Всех все равно не перенесет, а одна я не справлюсь с великанами и драконами.
— Что верно, то верно, — понурил голову Волшебник, но тут же воспрянул духом. — А что это у тебя на пальце. Трот?
— Кольцо. Подарок русалок. Если я свалюсь в воду, они меня спасут. Но на суше от кольца никакого проку.
Пока Волшебник раздумывал, друзья спрятались в тени высокого раскидистого дерева, которое росло у самого края пропасти. Бетси задумчиво глянула вверх:
— Привязать бы сюда длинную веревку да перебросить через пропасть…
— А что, неплохая идея! — перебила ее Лоскутушка. — Я знаю, где взять веревку! Можно распрячь Коня!
— Как мы сразу не догадались! — воскликнул Волшебник. — Молодец, Заплатка! Хоть у тебя в голове вата, а соображаешь ты получше нас!
Он тут же принялся распрягать Коня. Дороти с Пуговкой связывали ремешки один к одному, и в результате у них получился длинный кожаный ремень, попрочней любой веревки.
— Привязать к дереву еще куда ни шло, но к горе? Ведь она крутится! — скептически заметил Лев.
Но Лоскутущка не удостоила его ответом и молча отдала ремень Пуговке. Тот ловко вскарабкался на дерево и привязал ремень к ветке, нависшей над пропастью. Лоскутушка ухватилась за свободный конец, разбежалась, оттолкнулась и полетела прямо через пропасть, как камень, пущенный из пращи.
Не успев приземлиться, она отпустила ремень, шлепнулась на гору, перекувырнулась, а затем, не сбавляя скорости, перескочила на следующую гору, потом дальше и дальше, пока не скрылась из виду.
— Назад ей уже не вернуться, — покачал головой Вузи.
— А как ее швыряло с горы на гору! Б-р-р! — поежился Трусливый Лев.
— А все потому, что горы слишком быстро вращаются, — пояснил Волшебник. — Боюсь, мы больше не увидим бедняжку Заплатку!
— Как не увидим? — спохватился Вузи. — Не увидим мою подружку? Как хотите, а я за ней!
И, ухватившись зубами за ремень, он ринулся к пропасти и вскоре тоже исчез из виду.
— Теперь моя очередь! — подхватил ремень
Пуговка.
— Постой! — остановил его Волшебник. — Мы еще не решили, кто останется здесь!
— А это опасно, прыгать с горы на гору? — засомневалась Трот.
— Не волнуйся, — утешила ее Дороти, — с
Лоскутушкой и с Вузи ничего не случится, да и со мной тоже, ведь на мне Волшебный Пояс.
— На мне нет Пояса, но я тоже хочу попробовать! — не отступал Пуговка. — Ведь я мужчина!
— Я страшно боюсь прыгать, — признался
Трусливый Лев, — но не могу же я бросить
Дороти!
— Тогда пусть останутся Бетси, Хенк и
Трот, — решил Волшебник. — Мне тоже придется прыгнуть, без меня вам не справиться. А вы, девочки, доберетесь сами до Изумрудного Города?
— Я вовсе не боюсь прыгать! — объявила Трот. — Я с вами!
— Если бы не Хенк, — начала Бетси, но ослик прервал ее:
— Думаешь, если осел, так уж и трус? Я ни капли не боюсь! Я смел, как Лев!
— Да ты смелее меня! — поддержал его Трусливый Лев. — Я-то трус, а ты — нет. Вот Конь…
— А чего мне бояться? — обиделся Конь. — Я ведь деревянный, вот Карету…
— Карету придется оставить, — сказал Волшебник, — вместе с провизией и одеялами. Ничего не поделаешь, надо пожертвовать удобствами, если хотим перебраться через горы.
— Что нас там ждет? Ступим ли еще на твердую землю? — захныкал Трусливый Лев. Казалось, он вот-вот расплачется.
— Нечего ныть! — осадил его ослик. — Хочешь знать, что тебя ждет, — иди вперед. Кто первый?
— Я! — выпалила Дороти.
— Нет, я! — крикнул Пуговка. — Я мужчина!
И, схватив конец ремня, он разбежался и прыгнул. Не успели друзья опомниться, как он уже перескочил с ближайшей горы на следующую, потом дальше и дальше, пока не скрылся из виду.
Волшебник напряженно прислушивался, не закричит ли мальчик от боли, ударившись о твердую поверхность горы. Но до них донесся лишь Пуговкин клич:
— Эй, за мной!
Это придало смелости Дороти, и, прижав к себе одной рукой Тотошку, девочка тоже прыгнула. Первая крутящаяся гора, на которой она очутилась, неожиданно оказалась мягкой, как резина. Не успела Дороти опомниться, как ее швырнуло дальше, на другую гору, оттуда еще дальше, и еще, и еще, пока она не шлепнулась наконец на зеленую лужайку по ту сторону гор.
Едва Пуговка и Лоскутушка помогли ей подняться, как на лужайку плюхнулась перепуганная Трот, а за ней посыпались Бетси, Лев, Хенк и Деревянный Конь.
А Волшебник все не появлялся. Дороти уже стала беспокоиться, как вдруг от ближайшей горы отделился Волшебник и, перекувырнувшись в воздухе, свалился на траву, и сразу стало ясно, в чем причина задержки: Волшебник так боялся ушибиться, что весь обмотался одеялами, а защита вовсе и не понадобилась.
Перелет оказался таким стремительным, что друзья не сразу пришли в себя. Первым опомнился Лев и облегченно вздохнул:
— Кто мог подумать, что эти ужасные горы сделаны из резины?
— Неужели они и впрямь резиновые? — удивилась Трот.
— Лично я не стал бы утверждать так категорично, — вмешался Волшебник, разматывая одеяла. — Вряд ли за короткое время можно разобраться, из чего они сделаны, да это и не важно. Давайте лучше прикинем, где мы находимся.
Его поддержала Лоскутушка:
— Помните, пастух говорил о великанах — поедателях колючек. Но я что-то не вижу ни великанов, ни колючек…
— Ты все путаешь! — перебила его Дороти. — Великаны вовсе не едят колючек, они прислуживают могущественным Геркусам. А поедатели колючек ездят на драконах, запряженных в колесницы.
— Ерунда! — решительно возразил Вузи. — Запрячь дракона в колесницу? А как же хвост? Он ведь будет путаться под колесами!
— Представляю, какие громадины эти Геркусы, если они покорили великанов! — воскликнула малышка Трот. — С гору, не меньше!
— Не думаю, — с сомнением покачал головой Волшебник, — скорее всего, пастух ничего толком не знает, а просто повторяет разные небылицы. Не будем терять времени. Скоро все само выяснится.
Местность, открывшаяся перед путешественниками, была приятной и мирной на вид. Между деревьями, в густой траве, ярко пестрели цветы, с лепестка на лепесток порхали разноцветные бабочки. Но друзья решили не радоваться прежде времени, а сначала взобраться на пологий, поросший кустарником холм, заслонявший горизонт.
Красная Карета осталась по ту сторону гор, но им не пришлось идти пешком — Дороти удобно устроилась на спине у Льва, Трот и Лоскутушка взгромоздились на Вузи, Бетси села на своего ослика, а Волшебник и Пуговка поместились на Коне. Тут-то и пригодились одеяла Волшебника — они постелили их на жесткую деревянную спину Коня вместо седла.
Взобравшись на холм, друзья обнаружили невдалеке город, окруженный высокой крепостной стеной. Стены города были украшены башнями, а на острых шпилях башен развевались флаги всех цветов радуги.
Похоже, жители города опасались нападения врагов, иначе зачем возводить неприступные стены? Ни дороги, ни даже узенькой тропинки не было протоптано к городу. Видно, горожане не жаловали Карусельные горы и никогда не ходили в их сторону.
Подойдя поближе, путешественники услышали тихую музыку, доносившуюся из-за стен.
— Чудовищ не видать, — подумала вслух Дороти. — Город выглядит вполне мирно.
— Внешность обманчива, — возразила Трот, — не стоит слишком доверять глазам.
— Почему же? — удивилась Лоскутушка. — Возьмем, к примеру, меня. Разве с первого взгляда не видно, что я сшита из лоскутов? Даже слепой сове, хоть она и слепая, ясно: я — Лоскутная Кукла.
— Разве совы слепы? — удивилась Трот.
— Не всегда, только днем, когда светит солнце, — пояснил Пуговка, — а вот Заплатка своими пуговицами видит и днем, и ночью!
