Татти оцепенела и задержала в груди дыхание.
Зловещий человек прошел совсем близко. Потом Татти увидела противного мальчишку. У него тоже был большой утиный нос и крошечные злые глазки. Он шел, лениво волоча ноги.
— Папка! — капризно сказал противный мальчишка. — Хочу, чтоб у меня сегодня же был колпак-невидимка! Хочу, и всё, слышишь?
— Ну, сыночек… — беспомощно сказал страшный человек.
— А если завтра, то я его не надену. Вот!
— Не говори так, мой милый. Ты же видел, я с утра не присел ни на минутку. Столько забот. Сегодня всё решится. Ты только подумай, какое счастье, получился целый золотой котёл невидимого эликсира!
— Невидимый эликсир! А колпаки?
— Ну, сыночек, что же делать? — виноватым голосом сказал страшный человек. Он с нежностью погладил противного мальчишку по нечёсаным лиловым волосам. — Что же делать, мой мальчик? Они очень упрямы, эти братья. Беда в том, что только они умеют ткать материю, которая…
— Опять ждать? — взвизгнул мальчишка. — А если эти глупые ткачи не захотят работать?
— Мы их заставим, — с мрачной угрозой сказал страшный человек. — Есть способы…
— А если они всё равно откажутся?
— Тогда мы их казним, — сказал страшный человек.
Татти закрыла рот ладошкой, чтоб не вскрикнуть.
— Идём, папка! Так у меня и через год не будет колпака! — злобно пискнул противный мальчишка и выбежал из зала. Страшный человек поторопился за ним.
Татти пошла дальше.
Все комнаты были одинаковые: большие и пустые. Со стен смотрели картины и зеркала. Зеркала казались темными и мрачными. Ведь зеркала любят быстрый взгляд и улыбку. Но в этих пустых комнатах всё словно застыло.
Татти вышла на лестницу. Здесь царил полумрак. За маленьким круглым окном был виден кусок закатного неба, прозрачный и розовый. Татти задумалась, куда ей идти — вверх или вниз по лестнице?
И вдруг она услышала чей-то плач. Кто-то плакал под лестницей, горестно всхлипывая.
«Не может быть, чтобы так плакал невидимка…» — подумала Татти.
Девочка заглянула под лестницу. Там, в темноте, скорчившись, сидел маленький худой негритёнок.
Он сидел, низко опустив круглую курчавую голову и обхватив колени худыми руками. Торчали его острые колени и локти.
— Чего ты ревёшь? — спросила Татти.
Мальчик в ужасе вскочил и стукнулся об лестницу.
— Не бейте меня, не бейте меня! — с мольбой воскликнул он.
Его блестящие глаза смотрели мимо Татти куда-то в пустоту. Он быстро-быстро дышал и прикрывал руками то лицо, то грудь, будто ждал, что его сейчас ударит невидимая рука.
— Я мальчишек бью, только когда они сами лезут, — солидно сказала Татти. — А первая я не дерусь. Очень надо.
У мальчика стало такое удивлённое лицо, будто Татти сказала самую невероятную вещь на свете.
— А… вы кто? — заикаясь, спросил он.
— Я? Девочка, — с удивлением сказала Татти. Она совсем забыла, что на ней колпак-невидимка.
— Вы не простая девочка, — робко прошептал мальчик. — Вы богатая девочка. Ведь вас не видно.
— Вот глупый! — сказала Татти и стянула с головы колпак-невидимку.
— Ой, у тебя босые ноги! — в восторге закричал мальчик. — А платье у тебя старое и заштопанное. Ой, как хорошо! Значит, ты бедная!
— Почему я бедная? — обиделась Татти. — Просто я не очень богатая. А вообще-то мне всего хватает: и еды, и одёжки. Братья мне всё покупают. А ты что тут делаешь?
— Я полотёр. Я каждый день натираю пол во дворце. Вот этой щёткой. А вечером повар даёт мне за это кусок чёрного хлеба. Я никогда не ел белого хлеба, потому что повар говорит, что белый хлеб могут есть только белые люди. Но я плакал не из-за этого. Понимаешь, я совсем один в этом большом дворце. Один-одинёшенек. Мне здесь очень плохо. Я, наверно, скоро умру от тоски. Тоска у меня вот тут, в груди. Это такой холодный камешек…
— Нет, ты уж погоди умирать, — сказала Татти. — Вот мы с тобой встретились, так что ты теперь уже не один. А как тебя зовут?
— Меня зовут… У меня очень некрасивое имя, — мальчишка посмотрел на Татти тёмными, как вишни, глазами. Но это были очень грустные вишни. — Меня зовут Щётка. А тебя как зовут? И откуда ты взяла колпак-невидимку?
— Подвинься, — сказала Татти. — Я тоже залезу под лестницу и всё тебе расскажу.
— А теперь я хочу повидать своих братьев, — сказала Татти, окончив рассказ.
Щётка глубоко вздохнул, как будто проснулся.
— О-о-о… Чёрная башня… — прошептал Щётка и поёжился. — Туда ведёт подземный ход. Там страшно, там совсем темно, там бездонные пропасти, куда можно упасть. Там сотни дверей. Нет, через подземный ход тебе не пройти. И потом, там всюду стражники.
— Ну да! — сказала Татти. — В колпаке-то я куда хочешь пройду! — и Татти снова натянула колпак на голову.
В это время мимо ребят прошлёпали зелёные башмаки со стоптанными каблуками.
— Тише! Это Цеблион! — отчаянно прошептал Щётка.
Цеблион нёс в руке зажжённую свечу из серого воска. Он открыл низкую незаметную дверь. Пахнуло сырым погребным воздухом. На миг Татти увидела крутые ступени, уходящие вниз, в темноту. Дверь захлопнулась, всё исчезло.
— Ушёл, — с облегчением вздохнул Щётка.
— А куда он пошёл? Куда ведет эта дверь?
— О!.. — Щётка вздрогнул и съёжился. — Это и есть та самая дверь. Отсюда начинается подземный ход. Он ведёт как раз в Чёрную башню.
— Что ж ты сразу не сказал! — вскрикнула Татти.
Она распахнула низкую дверь и застыла на пороге. Непроглядный мрак царил за дверью. Ничего нельзя было разглядеть. Слёзы выступили на глазах у Татти.
— Мне надо было пойти за ним. У него свеча. А теперь…
— А теперь иди за мной, — послышался негромкий голос.
Татти увидела на верхней ступеньке лестницы маленького Гнома с зелёным фонариком в руке. У него было доброе грустное лицо, седая борода была такой длинной, что Гном засунул её кончик в карман своей старой курточки.
— Я очень люблю ходить в темноте с моим зелёным фонариком. Идём, девочка, которую не видно, я посвечу тебе. Я сидел здесь рядом в уголке. Только вы меня не заметили. И все слышал. Ты хочешь помочь своим братьям. Когда человек хочет сделать доброе дело, там, глубоко под землей, в царстве гномов, появляется ещё один слиток золота. Все слитки золота — это добрые дела людей, их благородные мысли. Ну, да ты все равно этого не поймёшь. Что ж, идём!
Лесной Гном начал неторопливо спускаться вниз по крутым ступенькам.
— Ну! — окликнул он Татти уже откуда-то снизу.
— Нет-нет, не ходи! — Щётка нащупал руку Татти и стиснул её.
— Надо, — вздохнула Татти и высвободила руку.
На нижней ступеньке Лесной Гном остановился.
— Может, тебе не нравится мой зелёный фонарик? — ревниво спросил он. — Может, скажешь, что видела зелёные фонарики и получше?
— Что вы! — искренне воскликнула Татти. — Такой чудесный!
— То-то же! Тогда пойдём дальше, — Лесной Гном с довольным видом кивнул головой.
Подземный ход все время поворачивал, раздваивался, но Лесной Гном уверенно вел Татти всё дальше и дальше. С потолка капала ледяная вода. Из углов выползли большие жабы, от старости покрытые плесенью. Зелёный свет фонарика блеснул в их тусклых глазах.
— Девочка, которую я не вижу, по правде говоря, я бы очень хотел тебя увидеть, — сказал Лесной Гном. — Но это, вероятно, невозможно…
— Отчего же? Пожалуйста, господин Гном, — и Татти стянула с головы колпак-невидимку.
Лесной Гном поднял повыше свой зелёный фонарик.
— Как раз такая, как я представлял себе, — Лесной Гном несколько раз кивнул головой. — Глаза зелёные. О, как много света в этих глазах… Такие милые растрепанные кудряшки. Что ж, стань опять невидимой, и дальше, в путь.
Лесной Гном о чём-то глубоко задумался. Он шёл, тихо вздыхая.
— Стой, стой! Берегись! — вдруг вскрикнул Лесной Гном. — Здесь пропасть, бездонная пропасть!
Маленький плоский камешек скользнул из-под ноги Татти и сорвался куда-то вниз.
— Тик-ток-ток-ток! — затихая, выстукивал камешек, отскакивая от крутых уступов.
— Ах я глупый, старый Гном! Прожил триста лет, а то и того больше, и все такой же рассеянный и бестолковый, — тяжело дыша, проговорил Лесной Гном, и зелёный фонарик дрогнул в его руке.
Татти, прижимаясь к стене, осторожно прошла мимо чёрной пропасти. Вдали мелькнул слабый прыгающий по стенам огонёк.
— Это Цеблион, — шепнул Лесной Гном. — Иди за ним, девочка, которую я не вижу. И возвращайся. Я буду ждать тебя здесь.
— Спасибо, — шепнула Татти и заторопилась за моргающим огоньком свечи.
Вслед за Цеблионом она стала подниматься по узкой винтовой лестнице.
Татти почувствовала сильный запах ваксы.
