Алан Милн - Винни Пух и Все-Все-Все

— Мне вот что не нравится, — сказал Кролик, — вот мы тут живем — ты, Пух, и ты, Поросенок, и я, — и вдруг…

— И еще Иа, — сказал Пух.

— И еще Иа, — и вдруг…

— И еще Сова, — сказал Пух.

— И еще Сова, — и вдруг ни с того ни с сего…

— Да, да, и еще Иа, — сказал Пух, — я про него чуть было не позабыл!

— В о т м ы т у т ж и в е м, — сказал Кролик очень медленно и громко, — все мы, и вдруг ни с того ни с сего мы однажды утром просыпаемся и что мы видим? Мы видим какое-то незнакомое животное! Животное, о котором мы никогда и не слыхали раньше! Животное, которое носит своих детей в кармане' Предположим, что я стал бы носить своих детей с собой в кармане, сколько бы мне понадобилось для этого карманов?

— Шестнадцать, — сказал Пятачок.

— Семнадцать, кажется… Да, да, — сказал Кролик, — и еще один для носового платка, — итого восемнадцать. Восемнадцать карманов в одном костюме! Я бы просто запутался!

Тут все замолчали и стали думать про карманы.

После длинной паузы Пух, который несколько минут ужасно морщил лоб, сказал:

— По-моему, их пятнадцать.

— Чего, чего? — спросил Кролик.

— Пятнадцать.

— Пятнадцать чего?

— Твоих детей.

— А что с ними случилось?

Пух потер нос и сказал, что ему казалось, Кролик говорил о своих детях.

— Разве? — небрежно сказал Кролик.

— Да, ты сказал…

— Ладно, Пух, забудем это, — нетерпеливо перебил его Пятачок. — Вопрос вот в чем: что мы должны сделать с Кенгой?

— А-а, понятно, — сказал Пух.

— Самое лучшее, — сказал Кролик, — будет вот что. Самое лучшее — украсть Крошку Ру и спрятать его, а потом, когда Кенга скажет: "Где же Крошка Ру?" — мы скажем: "АГА!"

— АГА! — сказал Пух, решив поупражняться. — АГА! АГА!

— По-моему, — заметил он немного погодя, — мы можем сказать "АГА", даже если мы не украдем Крошку Ру.

— Пух, — сказал Кролик покровительственным тоном, — действительно у тебя в голове одни опилки!

— Я знаю, — скромно сказал Пух.

— Мы скажем "АГА" так, чтобы Кенга поняла, что мы знаем, где Крошка Ру. Такое "АГА" означает: "Мы тебе скажем, где спрятан Крошка Ру, если ты обещаешь уйти из нашего Леса и никогда не возвращаться". А теперь помолчите — я буду думать!

Пух ушел в уголок и стал учиться говорить такое "АГА". Иногда ему казалось, что у него получается такое "АГА", о каком говорил Кролик, а иногда казалось, что нет.

"Наверно, тут все дело в упражнении, — думал он. — Интересно, понадобится ли Кенге тоже столько упражняться, чтобы нас понять?"

— Я вот что хотел спросить, — сказал Пятачок, немного помявшись, — я говорил с Кристофером Робином, и он мне сказал, что Кенга, вообще говоря, считается Одним из Самых Свирепых Зверей. Я вообще-то не боюсь простых свирепых зверей, но всем известно, что если Один Самый Свирепый Зверь лишится своего детеныша, он становится таким свирепым, как Два Самых Свирепых Зверя. А уж тогда, пожалуй, говорить "АГА" довольно глупо.

— Пятачок, — сказал Кролик, достав карандаш и облизав его кончик, — ты ужасный трусишка.

Пятачок слегка хлюпнул носом.

— Трудно быть храбрым, — сказал он, — когда ты всего лишь Очень Маленькое Существо.

Кролик, который тем временем начал что-то писать, на секунду поднял глаза и сказал:

— Именно потому, что ты Очень Маленькое Существо, ты будешь очень полезен в предстоящем нам приключении.

Пятачок пришел в такой восторг при мысли о том, что он будет полезным, что даже позабыл о своих страхах. А когда Кролик сказал, что Кенги бывают свирепыми только в зимние месяцы, а все остальное время они в добродушном настроении, Пятачок едва мог усидеть на месте — так ему захотелось сразу же стать полезным.

— А как же я? — грустно сказал Пух. — Значит, я не буду полезным?

— Не огорчайся, Пух, — поспешил утешить его великодушный Пятачок. — Может быть, как-нибудь в другой раз…

— Без Винни-Пуха, — торжественно произнес Кролик, начиная чинить карандаш, — все предприятие будет невозможным.

— О-о! — сказал Пятачок, стараясь не показать своего разочарования.

Пух опять скромно удалился в угол. Но про себя он гордо сказал: "Без меня все невозможно! Ай да медведь! "

— Ну, теперь все слушайте! — сказал Кролик, кончив писать:

Пух и Пятачок сели и приготовились слушать — они даже раскрыли рты.

Вот что прочел Кролик:

ПЛАН ПОХИЩЕНИЯ КРОШКИ РУ

1. Во-первых. Кенга бегает быстрее всех нас, даже быстрее меня.

2. Еще во-первых. Кенга никогда-никогда не сводит глаз с Крошки Ру, если он не застегнут у нее в кармашке на все пуговицы.

3. Значит, если мы хотим похитить Крошку Ру, нам надо выиграть время, потому что Кенга бегает быстрее всех нас, даже быстрее меня (см. пункт 1).

4. Идея. Если Ру выскочит из кармашка Кенги, а Пятачок туда вскочит, Кенга не заметит разницы, потому что Пятачок — Очень Маленькое Существо.

5. Как и Крошка Ру.

6. Но Кенга должна обязательно смотреть в другую сторону, чтобы не заметить, как Пятачок вскочит в карман.

7. Смотри пункт 2.

8. Еще одна идея. Вот если Пух будет говорить с ней очень вдохновенно, она может на минутку отвернуться.

9. И тогда я могу убежать с Крошкой Ру.

10. Очень быстро.

11. И Кенга сначала ничего не заметит, а заметит все только потом.

Ну, Кролик с гордостью прочитал все это вслух, и после этого некоторое время никто ничего не говорил.

Наконец Пятачок, который все время то открывал, то закрывал рот, не издавая при этом ни звука, сумел выговорить очень хриплым голосом:

— А потом?

— Что ты хочешь сказать?

— Когда Кенга заметит, что это не Ру?

— Тогда мы все скажем: "АГА".

— Все трое?

— Да.

— Правда?

— Да что тебя беспокоит, Пятачок?

— Ничего, — сказал Пятачок. — Если мы все трое скажем "АГА", тогда все в порядке. Если мы все трое скажем "АГА", — сказал Пятачок, — я не возражаю, но я бы не хотел говорить "АГА" сам, один. А то оно, это "АГА", очень плохо получится… Кстати, — продолжал он, — ты вполне уверен в том, что ты говорил насчет зимних месяцев?

— Насчет зимних месяцев?

— Ну, насчет свирепости только в зимние месяцы.

— А-а. Да, да, все правильно. Ну, Пух, ты понял, что ты должен делать?

— Нет, — сказал Медвежонок Пух. — Не совсем А что я должен делать?

— Ну, все время говорить и говорить с Кенгой, чтобы она ничего не замечала.

— Ох! А о чем?

— О чем хочешь.

— А может быть, почитать ей стихи или что-нибудь в этом роде?

— Вот именно, — сказал Кролик. — Блестяще. А теперь пошли.

И все они отправились искать Кенгу.

Кенга и Ру мирно проводили послеобеденное время у большой ямы с песком. Крошка Ру упражнялся в прыжках в высоту и в длину и даже в глубину — учился падать в мышиные норы и вылезать из них, а Кенга волновалась и поминутно приговаривала: "Ну, дорогой мой, еще один раз прыгни, и домой". И в этот момент на холме появился не кто иной, как Пух.

— Добрый день, Кенга, — сказал он.

— Добрый день, Пух.

— Смотри, как я прыгаю! — пропищал Крошка Ру и упал в очередную мышиную нору.

— Привет, Ру, малыш!

— Мы как раз собираемся домой… — сказала Кенга. — Добрый день, Кролик. Добрый день, Пятачок.

Кролик и Пятачок, которые тем временем показались с другой стороны холма, тоже сказали "добрый день" и "привет, Ру", а Крошка Ру пригласил их посмотреть, как он прыгает…

Они стояли и смотрели. И Кенга смотрела — смотрела во все глаза…

— Послушай, Кенга, — сказал Пух после того, как Кролик подмигнул ему второй раз, — интересно, ты любишь стихи?

— Не особенно, — сказала Кенга.

— А-а, — сказал Пух.

— Ру, дорогой мой, еще один раз прыгни, и нам пора домой!

Наступило недолгое молчание. Крошка Ру свалился в очередную мышиную нору.

— Ну, давай, давай! — громко прошипел Кролик, прикрывая рот лапкой.

— Кстати, о стихах, — продолжал Пух. — Я как раз сочинил небольшой стишок по дороге. Примерно такой. М-м-м… Минуточку…

— Очень интересно, — сказала Кенга. — А теперь, маленький мой Ру…

— Тебе понравится этот стишок, — сказал Кролик.

— Ты его полюбишь, — пропищал Пятачок.

— Только слушай очень-очень внимательно, — сказал Кролик.

— Ничего не пропусти смотри, — пискнул Пятачок.

— Да, да, — сказала Кенга. Но, увы, она не сводила глаз с Крошки Ру.

— Так как там говорится, Пух? — спросил Кролик.

Пух слегка откашлялся и начал:

— Очень, очень мило, — сказала Кенга, не ожидая рассказа о том, что произошло тогда. — Ну, самый, самый последний раз прыгни, Ру, дорогой мой, и мы пойдем домой!