По окончании просмотра каждый из членов семьи прокомментировал увиденное в своём духе.
— Ты говорила только «да» и «нет», дорогая. Мне хотелось, чтобы ты сказала побольше.
— Скажи спасибо, что она этого не сделала.
— Ты выглядела настоящей уродиной, Харм. Тебе лучше было остаться в твоём обычном рванье, — фыркнула Мелоди и вышла из комнаты.
Некоторое время спустя Хармони вдруг поняла, что ей хочется переодеться в свои привычные старые вещи. Весь день они лежали на стуле в её спальной, волшебная монета была в кармане обкромсанных джинсов, и Рэкс Раф Монти сторожил их.
Как только она открыла дверь в свою комнату, её охватил ужас. Рэкс Раф Монти, старая футболка, матерчатые туфли — всё было на своих местах… Но куда делись джинсы?
Хармони кинулась вниз, перепрыгивая через ступеньки.
— Мама! Где мои старые джинсы?!
Голубка придвинулась поближе к Морскому Льву, словно рассчитывая на его защиту.
— Боюсь, исчезли. Они были такие ужасные!
— Исчезли? Куда?
— Я бросила их в мусорный ящик.
Хармони пулей вылетела из комнаты, через холл, через кухню — на маленький задний дворик. Нос королевы в мусорном ящике! Надо же! Хорошо, что мусорщиков не будет до понедельника! Она сорвала крышку. Ящик был пуст.
Хармони медленно пошла обратно в гостиную. Она даже не надела Моя Мать Сведёт Меня с Ума гримасу — на этот раз всё было слишком серьёзно.
— Мусорщики уже, наверное, приходили, — сказала она очень тихо, ни к кому не обращаясь.
— Да, совсем недавно, милая, — ответила миссис Паркер. — Видишь ли, в понедельник праздничный день, и поэтому они приехали пораньше.
— И ты выбросила джинсы, даже не проверив карманы?! — выйдя из оцепенения, воскликнула Хармони.
— Конечно, я посмотрела, милая. В одном из них был носовой платок, я его постирала.
— А в другом?
— О, в нём была только… — начала миссис Паркер со смешком.
— Что?!
— Дырка на самом дне.
Десятью минутами позже Хармони сидела в курятнике на ящике из-под чая. Рэкс Раф Монти повис у неё на руке, а Анита с любопытством принюхивалась к гетрам в красно-жёлтую полоску. В надежде найти пятидесятипенсовик Хармони обыскала весь пол в своей комнате — вдруг монетка куда-нибудь закатилась? Она надела Сосредоточенно Думаю гримасу.
«Что я делала утром между тем, как встала и начала переодеваться для интервью? — принялась вспоминать Хармони. — Я помню, монета была последнее, что я держала вчера в руках. (Частенько Хармони, лёжа в постели, играла с волшебной монетой, придумывая различные фантастические желания — я хочу оказаться на луне, я хочу, чтобы у меня были чёрные волосы и синие глаза, я хочу стать центральным нападающим английской сборной, — но всегда внимательно следила за тем, чтобы тереть какой-нибудь другой краешек, а не тот, на который указывал нос королевы и исполнял желания.) Так где же монетка могла выпасть? Здесь, в курятнике? А может, где-нибудь в саду, когда я тебя пасла, Анита? В ванной, на лестнице, в кухне, в столовой, в гостиной?»
Весь вечер Хармони потратила на поиски, но монеты нигде не было.
— Я хочу найти тебя! — в отчаянии воскликнула она, когда вечером легла наконец в постель, хотя знала, что без силы носа королевы желание её было тщетным.
Ей вспомнилась загадка. Ты пожелаешь — и я буду рядом. «Я безумно этого хочу, но где ты?» Значит, не будем с тобой расставаться. «Но мы расстались!»
— О миленький, — выдохнула Хармони в ухо Рэкса Рафа Монти. — Подумать только, оставалось ещё три желания! Вот что я скажу тебе. Если кто-нибудь найдёт монету, тому я сразу же отдам одно желание, торжественно обещаю, и ты мой свидетель.
Она долго не могла заснуть, а когда наконец заснула, то все сны её были о пятидесятипенсовиках. Они были вместо глаз у Аниты, вместо циферблата у часов, даже вместо колёс у велосипеда.
Хармони проснулась поздно и последней спустилась к завтраку.
— Чем это ты занималась вчера вечером? — спросил Морской Лев, тщательно разделывая копчёную селёдку.
— Да, — сказала Голубка, поклёвывая кукурузные хлопья, — что ты делала, дорогая? Слонялась по всему дому, разглядывала пол, потом бродила туда-сюда по саду?
— Я кое-что потеряла.
— Что?
— Пятидесятипенсовик.
Сиамская Кошка подняла взгляд от своего молока.
— Уж не тот ли старый пятидесятипенсовик? Это из-за него ты перевернула всё вверх дном? Почему мне ничего не сказала?
— А что?
— Он лежал на полу в твоей комнате. Я его увидела, когда проходила мимо двери, сразу же после твоего знаменитого появления на телеэкране. Должно быть, выпал через дырку в кармане, когда мама выносила твои гадкие штаны.
— И что ты сделала?
— Ну что я могла сделать — потратить? Видишь ли, Харм, я не воровка, что бы ты там обо мне ни думала, — сказала Мелоди с оттенком горечи.
— Ну ладно, где же он?
— Там, где ему и положено быть. Я кинула его в твою уродскую копилку.
Через мгновение Мелоди обнаружила себя заключённой в объятия, по силе равные объятиям Серебристого Гризли, и почувствовала на щеке — подумать только! — поцелуй.
— О, спасибо, Мелоди! Огромное спасибо! — крикнула Хармони и как вихрь вылетела из комнаты.
На лицах всех членов семьи читалось выражение полнейшего недоумения.
— В чём дело? — спросила мать.
— Понять твою младшую дочь невозможно, — пожал плечами отец.
— И весь этот шум, — сказала её сестра, — из-за совершенно обыкновенного старого пятидесятипенсовика. Ну и что же будет дальше?
Тем же утром, чуть позже, она узнала — что.
Хармони вытащила пробку из свиньи-копилки, и драгоценная монета очутилась в кармане её новых джинсов, но прежде она вывернула карман, чтобы убедиться, что он прошит крепко и надёжно. Теперь Хармони вспомнила о своём обещании.
— Следующее желание — для Сиси-дурочки, — сказала она Рэксу Рафу Монти. — Но мы не должны выдавать тайну. Я уверена, Гризли это не понравилось бы. Пожелать за неё должна я. И надо выведать, чего ей хочется.
Мелоди лежала на диване и читала американский журнал, когда услышала, что её зовёт младшая сестра.
— Что ты хочешь? — недовольно спросила она.
— Именно этот вопрос я и хотела задать тебе.
— О чём ты?
— Ну, вот представь, что ты могла бы загадать одно желание. Чего бы ты захотела?
— О, не будь глупенькой, Харм. Думать, что всё зависит от желания, — это ребячество.
— Но всё-таки представь, что это возможно — по волшебству.
— Ты просто младенец! Подумать только, верит в волшебство. Вздор это всё.
— Ну, Мелоди. Ну, понарошку. Что бы ты пожелала?
Мелоди, которой хотелось, чтобы её оставили в покое, нахмурилась и опять взялась за свой журнал.
— Да не знаю я, — с раздражением сказала она.
— Ну, Мелоди!
— О Господи! Я… хотела бы уехать в Америку.
В курятнике Хармони советовалась с Рэксом Рафом Монти и Анитой.
— Понимаете, дело не в том, возможно это или нет. Нос королевы может выполнить любое желание, но только надо всё как следует обдумать. Ведь если просто сказать «Я хочу, чтобы Мелоди уехала в Америку», это может означать навсегда. Положим, было бы неплохо, но по отношению к маме и папе нехорошо. И в конце концов, — сказала Хармони, поднимая пятидесятипенсовик к свету, — это она нашла тебя. — Хармони наклонила монетку, и королева ей улыбнулась.
Наконец Хармони составила фразу, которая оказалась такой длинной, что пришлось пойти в комнату и записать её. Она заперла листок бумаги в ящик письменного стола, где хранила альбом со своими рисунками, и решила, что после ланча, точнее, после дальней прогулки на «Ледоколе», прочтёт ещё раз и посмотрит, всё ли там правильно.
После чая Хармони поднялась к себе в комнату, села на кровать и, убедившись, что фраза записана верно, потёрла край монетки напротив носа королевы:
— Я хочу, чтобы моя старшая сестра, Мелоди Паркер, смогла поехать — но чтобы не очень надолго и чтобы это не стоило ей денег — в Америку.
Она положила монету в карман и легла на кровать, думая о двух оставшихся желаниях. Внизу зазвонил телефон, и до неё донёсся голос матери, взявшей трубку. Она услышала, как мама зовёт Мелоди, и потом взволнованный голос сестры, хотя слов нельзя было разобрать.
Спустя минуту Хармони услышала, что её зовут.
— В чём дело? — спросила она, перегнувшись через перила.
Внизу, в холле, Сиамка улыбалась во весь рот, словно Чеширский Кот.
— Харм! Харм! — крикнула она. — Ты не поверишь! Позвонила мамина сестра, тётя Джессика, — ну, ты знаешь, моя крёстная, она замужем за американцем, — и они хотят, чтобы я прилетела к ним, в Калифорнию, в следующий вторник на целых две недели! Представляешь, они собираются заплатить за билет и за всё остальное! Ну не чудо ли это? Можно подумать, что ты волшебница!
