Мартышка с мартыном пошли спозаранок
На рынке купить молока и баранок.
А кроме баранок сынишке-мартынке
Купили на рынке четыре картинки.
На первой картинке — четыре старушки
Развесили сорок перин для просушки.
Забот не бывает важней у старушек,
Чем сушка перин, одеял и подушек.
На следующей развесёлой картинке —
Четыре мышонка в огромном ботинке
Кусок рафинада грызут втихаря,
Ведь сахар гораздо вкусней сухаря.
На третьей картинке — на старой кадушке
Расселись четыре лягушки-квакушки.
Лягушки-квакушки с кадушки-эстрады
Квартетом, горланя, выводят рулады.
А вот на четвёртой картинке, с ромашками —
Четыре улитки ползут вверх тормашками.
Ползти вверх тормашками могут улитки,
Поскольку они удивительно липки.
А ну-ка, дружок, повтори без запинки:
Кто был нарисован на каждой картинке,
Которые утром купили на рынке
Мартын и мартышка сынишке-мартынке?
Очень много лет назад
Жил на свете динозавр.
Злым задирой динозавра
Звали звери за глаза.
Динозавр ночью спал,
Днём в болотах мох щипал,
И дороги динозавр
Никому не уступал.
Никого не уважал,
Всех зверюшек обижал.
Кто навстречу попадётся,
Всех расплющить угрожал.
Но однажды как-то раз,
Забредя по брюхо в грязь,
Динозаврище в грязище
Крепко-накрепко увяз.
Звал зверюшек он помочь
Из болот его волочь,
Но напуганные звери
Разбегались в страхе прочь.
Так и вымер динозавр
Очень много лет назад,
Сам себя свирепым нравом
Так жестоко наказав.
Поскорей пойди в музей,
На беднягу поглазей,
И подумай, что с тобою
Может статься без друзей.
Жил на улице Рублёва
Очень странный мальчик Лёва.
Мальчик Лёва, верь не верь,
Был косматым, точно зверь.
Зарасти, как лев, рискуя,
В длинной гриве он потел,
Только стричься ни в какую
Мальчик Лёва не хотел.
Парикмахера и маму
Лёва очень огорчал:
Превращая стрижку в драму,
Он брыкался и рычал,
Он царапался, кусался,
Он ботинками бросался,
Громким рёвом зал терзал
И под кресло уползал.
Лёва с улицы Рублёва
Стал настолько волосат,
Что нестриженного Лёву
Скоро сдали в зоосад.
И теперь бы, право слово,
Отыскали вряд ли вы,
Где же в клетке мальчик Лёва,
Где на самом деле львы.
Жил на свете некультурный
И неграмотный пират.
Бросить мусор мимо урны
Был пират ужасно рад.
Безо всякого стыда
В море грабил он суда,
А на чтенье умных книжек
Не затрачивал труда.
Как-то раз решил пират
Закопать на пляже клад,
Ровно тридцать три рубина,
Каждый весом в сто карат.
Но никак решить не может:
Чтобы кладу не пропасть,
В яму клад ему полóжить,
Положи́ть или покласть?
«Вдруг, — он мыслит, — на беду,
Клад неверно покладу?
Эдак я с таким раскладом
Вовсе по миру пойду!»
Грусть-тоска пирата гложет,
Отложил пират ножи.
Положи́ть или полóжить —
Как же правильно, скажи!
Дело было в сентябре,
Капал дождик на дворе,
И в пошивочный салон
Постучал продрогший слон.
Слон сказал с порога: «Здрасьте!
Будьте так любезны, мастер,
Сшейте мне пальто, а то
Шибко дует в шапито!
Мне попона коротка,
Чих напал от сквозняка.
Каждый вечер на арене
Мёрзнут уши и колени.
Я простужен, я охрип,
У меня, наверно, грипп!»
«Что ж, — сказал портной тогда, —
Ваше горе — не беда!»
Взял он драпа метров сто
И давай кроить пальто.
Шил добротно, не спешил,
Делал дело от души.
И ещё до Рождества
Сшил подклад и рукава.
После целых три недели
Шил карман для карамели.
Март растапливал снежок…
День за днём, к стежку стежок —
И к ремню пришита пряжка.
Весь в работе наш портняжка.
Скоро в солнечном апреле
Зазвенели птичьи трели.
Сшил портной слону пальто
И явился в шапито.
Слон заметил добродушно:
«Мне пальто уже не нужно,
Жарким летом без пальто
Не замёрз ещё никто.
Лучше сшейте мне и ламе
Поскорее по панаме,
Потому что без панам
Напечёт затылки нам».
«Хорошо», — сказал портной
И отправился домой.
Время шло. Кончалась осень.
Лес листву на землю сбросил.
Потянулись к югу пташки,
Закружился снег, шурша.
Шил портняжка-черепашка
Две панамки, не спеша…
Жора — жадина из жадин:
Сто конфет сжевал он за день,
Не делясь ни с кем, и вот
У него болит живот.
Ребятня играет в салки,
Мяч гоняет, хохоча.
Жадный Жора — у врача.
Вид у Жоры жутко жалкий.
Сидя в комнате, как в клетке,
Он теперь жуёт таблетки
И с тоской глядит в окошко…
Даже жаль его немножко.
Охотник Сысоев и такса Сосиска
Всё утро слонялись в сосновом лесу.
Охотник Сысоев и такса Сосиска
Всё утро в лесу добывали лису.
Охотник Сысоев и такса Сосиска
Промокли насквозь от студёной росы.
Охотник Сысоев и такса Сосиска
В обед закусили куском колбасы.
Охотник Сысоев и такса Сосиска
Нигде не сыскали лукавой лисы.
Охотник Сысоев и такса Сосиска
Направились к дому повесив носы.
Покуда Сысоев и такса Сосиска,
Слоняясь по лесу, искали лису,
Лиса у них дома без всякого риска
Стащила оставшуюся колбасу.
Паук в углу повесил сеть,
Он очень любит повисеть,
И сети вяжет прочно.
Имеет восемь ног паук.
А может, лап. А может, рук.
Но восемь — это точно.
Когда у бабушки бы вдруг
Внезапно стало восемь рук,
Одной лишь пары вместо,
Тогда бы две её руки
Вязали шарфы и носки,
А две месили тесто.
Двумя руками бы она
Махала деду из окна,
Двумя — пекла ватрушки.
Вот обзавидовались бы,
Наморщив щёки, губы, лбы,
Знакомые старушки!
Паук не только многорук,
Он видит всех и всё вокруг,
Одновременно, сразу!
Паук, представьте, вот так раз,
Имеет целых восемь глаз,
К одной руке по глазу!
«Какие странные очки,
Наверно, носят паучки», —
Я размышляю часто.
Вот это были бы дела,
Когда бы бабушка была
Настолько же глазаста!
Одним глазком смотря в окно,
Другим глазком смотря кино,
Шестью б читала книжки.
Да, жизнь была б совсем не та!
Такая бабушка — мечта
Для каждого мальчишки!
Мы на автомагистрали
Провели хоккейный матч.
Матч мы с другом проиграли,
И теперь нам нужен врач.
Мы с приятелем в больнице —
Как на лавке штрафники,
Нам ночами шайба снится,
Снятся клюшки и коньки.
Вместо клюшек нам в итоге
Прописали костыли.
Не играли б на дороге —
Матч бы выиграть могли…
Мише вещи каждый день
Было лень держать в порядке,
Потому-то каждый день
Вещи с ним играли в прятки.
Заползали мастерски
В книжки Мишины носки,
Там и жили втихомолку,
Как на грядках сорняки.
Рукавички Миши
