Море и девочка - Дарья Вячеславовна Морозова

Все персонажи являются вымышленными,

и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно

Эту историю рассказала мне одна старая чайка в благодарность за кусочек хлеба.

— А знаешь ли ты, — посматривая на меня подслеповатым левым глазом, она наклонила голову вбок, — что однажды море чуть не пересохло по своей воле?

— Разве? — усомнилась я. — Море есть море, просто вода. Не может быть у него своей воли.

— Кхе-хе-хе, — закряхтела довольная чайка, поудобнее устраиваясь рядом со мной на солнечном пляже и складывая свои старые крылья. Любому старику приятно внимание. — А вот и нет. Вы, люди, ничего не знаете и не понимаете. Живое оно, море. Расскажу тебе эту историю. Случилась она давным-давно, когда люди ещё плавали по морям на деревянных кораблях с огромными полотняными парусами. Ветер очень любил надувать их и спорить сам с собой: сможет ли он сдвинуть с места очередное судно? Я тогда была птенцом, что только научился преодолевать небольшие расстояния, а поэтому держалась ближе к берегу.

Море было весёлым и игривым, как и сейчас, оно любило всех своих жителей и заботилось о них.

И вот однажды море заметило, что кто-то бросил в него огрызок яблока. Затем ещё один. И ещё. Позже в его водах появился другой мусор, и тут море возмутилось: кто смеет так осквернять его? Оно стало следить за берегом и наконец увидело, как день за днём на одно и то же место приходит девочка в простом платье и с длинными косами, перевязанными нитями корабельных верёвок.

В один из таких дней она молча постояла несколько минут, а затем, как обычно, от души швырнула принесённый с собой тухлый помидор прямо в море.

— Зачем ты это делаешь? — закричало оно и грозно нависло над малышкой бурлящей волной. — Прекрати!

Девочка задрала голову и бесстрашно уставилась прямо в разъярённое лицо моря. Её сжатые кулачки смотрелись песчинками на фоне поднявшегося водяного владыки.

— Отвечай! Почему ты кидаешь в меня мусор? — тугая волна хлестнула босые ноги маленькой пакостницы.

— Ты… — зло процедила та, и слёзы встали у неё в огромных синих глазах. — Ты забрало моего папу! Верни его! Верни его мне!

Море нахмурилось, откатилось немного назад.

— Папу? — переспросила оно. — Но я не знаю его.

— Так ещё хуже, — девочка крепче стиснула кулачки и сделала шаг вперёд. — Мой папа попал в шторм, и ты забрало его! Украло его у меня! Он моряк! Он смелый и отважный! Он самый сильный и умный на свете! Папа обещал вернуться к моему дню рождения и отвести на ярмарку…

Море не знало, что такое ярмарка, но ему была знакома боль, что слышалась в каждом слове малышки.

Оно стало встряхивать свои волны, словно торговка пышными юбками, ища пропажу.

— Давай я подарю тебе ракушки? Самые красивые, какие только появлялись у меня? Они прекрасны! Я уверено, что ты будешь улыбаться, глядя на них!

— Не нужны мне твои ракушки! — топнула ножкой девочка. — Мне нужен мой папа!

— Тогда… Возьми мой жемчуг! С ним твоя семья не будет знать ни нужды, ни бедности! — море выкатило к дочери моряка огромные раковины, на которых горкой лежали огромные круглые жемчужины всевозможных цветов и размеров. О, это был дорогой дар! Семья моряка была бы обеспечена на несколько поколений, ведь такой жемчуг море хранит только для себя и выращивает его так глубоко, что ни один ныряльщик не смог бы его достать.

Однако не успели береговые чайки восхититься красотой морского подарка, как девочка стала толкать раковины одну за другой обратно.

— Не нужны мне твои жемчужины! Забери их! Верни папу!

И так она горько заплакала, растирая крупные слёзы по щекам, что море разревелось в ответ.

— Хорошо, — прошептало оно. — Давай поищем его вместе.

И тут вода стала быстро отступать от берега, это был самый стремительный отлив на свете.

Девочка перестала плакать и, удивлённо распахнув рот, наблюдала за тем, как вода уходила всё быстрее, обнажая песчаное дно, а вместе с ним и камни, старые якоря, останки лодок и судёнышек, сундуки с золотыми монетами и слитками…

Отца нигде не было видно.

Однако повсюду был слышен страшный звук: оставшиеся без воды рыбы и иные морские обитатели беспомощно и отчаянно били плавниками по влажному песку. Маленькие рыбёшки и большие акулы одинаково разевали пасти в молчаливом крике о помощи. Кораллы стали серыми, актинии засыхали, водоросли лежали бесформенной массой, потеряв всю свою стройность. Морские змеи и мурены пытались зарыться в песок.

Дочка моряка видела это и жалела их всем сердцем, но море всё сжималось, обнажая дно всё больше.

— Ничего, — бормотала она. — Немножко потерпите. Я только найду своего папу и сразу попрошу море вернуть вам воду. Честно-честно! Ещё совсем немного! Я обязательно должна его найти!

И она побежала вперёд, зовя изо всех сил: «Папа! Папа!»

Но никто не откликался.

Чем дальше она уходила от берега, тем круче становился уклон дна, тем больше рыб ей встречалось, тем сложнее было идти.

Запыхавшись, девочка остановилась, уперев ладони о колени.

Вдруг она увидела рядом с собой дельфинёнка, который уже почти не двигался, его глаза закатились. По обе стороны от него два взрослых дельфина, очевидно, его родители пронзительно визжали и скрипели, взрывая плавниками вокруг себя мокрый песок.

Вокруг неё боролись за жизнь, теряя надежду, тысячи и тысячи живых существ. Они взывали к морю вернуться, не понимая, чем же они так провинились перед ним, своим родителем и повелителем, раз оно обрекает их на гибель?

Дочь моряка закрыла уши ладошками и огляделась.

Море уже далеко ушло.

Нигде не видно отца. Не откликается.

Тут девочка поняла, что не сможет найти его. Непонятная боль сдавила ей грудь, но рядом в таком же горе бились за жизнь все эти невинные рыбки! И она закричала:

— Море, море, хватит! Вернись! Слышишь? Вернись! Им плохо без воды! Море-е-е!

То ли море слишком далеко ушло, то ли девочка кричала слишком тихо, то ли шум от ударов сотни тысяч плавников и хвостов о камни и песок заглушали просьбу, но вода не возвращалась.

Тогда она подхватила дельфинёнка и, крепко прижимая к груди, побежала вперёд вслед за исчезающим морем. Её ноги увязали в песке, чьи-то хвосты больно хлестали по ним, оставляя порезы и ссадины, а девочка упорно шагала, шепча от усталости: «Море, вернись! Вернись!»

Детёныш дельфина смотрел на лицо своей похитительницы блестящим тёмно-синим глазом внимательно и встревоженно, словно понимая,