– Марат решил меня добить, – простонала я.
В висках пульсировало.
– В чем дело? – спросил Артем, вручая мне пахлаву.
– Спасибо, но секунду назад у меня пропал аппетит, – отказалась я и протянула Артему телефон.
Он прочитал сообщение, положил телефон на стол и молча посмотрел на меня.
– У меня нет слов, – сказал Артем. – Что еще Марат выдумал?
Кто-то невидимый включил во мне кнопку действия, и я принялась нервно бегать по вышке. Я не стала писать Марату ответ. Вместо этого набрала его номер.
«Телефон абонента выключен, попробуйте позвонить позднее», – услышала я.
Я чувствовала себя так, будто мне в сердце ударили ножом.
Снова набрала номер. Может, сбой сети?
Но вновь услышала: «Телефон абонента выключен, попробуйте позвонить позднее».
Я набирала его номер десять раз, но телефон был выключен. После этого начала писать ему сообщения «Марат, сиди на месте и никуда не уезжай!», отправляла их, но не получала отчета о доставке.
– Я тоже буду звонить! – вызвался Артем и начал набирать номер Марата со своего телефона. Результат был аналогичным моему.
Я почувствовала, что мои ноги подкашиваются. Опустилась на стул.
Мне было так плохо, как не было еще никогда. Я не понимала, за что, почему так резко все поменялось. Почему все стало ужасно? Почему на нас свалилось такое несчастье, а теперь Марат еще и сам усугубляет ситуацию? Зачем он решил уехать? Куда?
Я ощущала упадок сил.
– Ну почему все именно так! – возопила я. – Ну зачем Марат издевается надо мной?
– С другой стороны, уехать – это его право, – робко заметил Артем. – Только он знает, каково ему…
– А каково мне? – патетически прокричала я. – А каково мне все это выносить? Что, по-твоему, я должна делать? Спокойно сказать: «Ладно, пусть едет» – и как ни в чем не бывало продолжить работу? Марату надо разобраться в себе, а мне что делать?
Я находилась в прострации. Не успевала отходить от одного потрясения, как начинались другие.
– Беги к нему домой! – осенило Артема. – Может, он еще дома и его можно остановить?
Я за две секунды сбежала с вышки и прямо в желтом рабочем купальнике помчалась домой к Марату. Вот его улица, вот его дом. Я начала звонить в звонок. Нажимала и нажимала на кнопку, но никто не выходил.
Я начала бить кулаком в калитку, но по-прежнему никто не открывал. Зато стали лаять соседские собаки.
– А ты это к кому? – услышала я на другой стороне улицы. Я увидела старушку, которая сидела на лавочке под тенью грецкого ореха и грызла семечки.
– К Марату!
– К Марату?.. – протянула старушка и, опершись о палку, задумалась. – Так, это, а его нету. Я, это, видела, как час назад он выходил из дому с этой… как ее… со спортивною сумкою в руках.
– Потрясающе! – сказала я.
Мои плечи опустились.
Все понятно. Марат уехал неизвестно куда и написал мне сообщение, когда уже находился в пути. Телефон выключил затем, чтобы я не отговаривала его ехать.
Но где он будет «разбираться в самом себе»? Как долго? И каких результатов он хочет достичь с помощью размышлений?
Он сказал, что уехал из города. Домой поехал вряд ли, там же не знают, что он болеет.
Я села на чью-то лавочку и попыталась привести мысли в порядок.
Вдалеке виднелось море. На улочке было тихо и спокойно. А в моей душе разыгрывалась настоящая драма.
Неделю назад все было очень хорошо. У Марата не было депрессии, ему не отказывали в съемках фильма… Вернее, место еще как бы за ним, но если через десять… вернее, уже девять дней он не выздоровеет, его заменят другим актером.
Все не так уж и страшно, потому что Марата уже выписали из больницы, и в принципе он будет в состоянии играть.
Но Марат вчера сказал, что не хочет, чтобы на съемочной площадке все с ним носились, потому что он глухой.
– Вот беда! – вздохнула я. Я сорвала с дерева еще не созревший апельсин и принялась его есть. На вкус он был кислым, но мне нужно было чем-то себя занять. – Всем понятно, что Марату будет сложно играть, но нельзя же губить свое будущее! Сыграл бы, переступил бы через себя! Но не могу же я насильно толкать его на съемочную площадку?
Теперь Марат решил поразмышлять над своей жизнью и уехал в неизвестном направлении. Замечательно! Теперь вообще непонятно, что будет.
Что, если продюсеры начнут искать Марата, а он еще не вернется из своего похода? Что мне им говорить?
Было очевидно, что вот теперь Марата точно заменят. Скоро должны начаться генеральные репетиции сцены, а Марата нет.
Я была невероятно зла. Ну зачем, зачем он сам себе создает трудности? Второй шанс сняться в кассовом фильме вряд ли представится.
Правда, в положение Марата я тоже могла войти. У него психологическая травма.
Но еще больше злилась по другой причине.
– Ему же надо каждый день ходить на процедуры в больницу, – расстроилась я. – Зачем он шутит со своим здоровьем? Что, если из-за пропусков процедур слух к нему не вернется никогда? Он убивает себя своими же руками…
Я выбросила в кусты недоеденный зеленый апельсин, встала с лавочки и побрела по улице в сторону пляжа.
Я была в полнейшей растерянности и не знала, что будет дальше. У меня было чувство, что рушится мое счастье, которого я с таким трудом добивалась.
Марат исчез. А мне что делать?..
По пути на работу я позвонила Фулате и все ей рассказала.
– А куда он поехал? – ахнула подруга.
– Фулата, родная, если бы я это знала, то поехала бы за ним, – терпеливо заметила я, переходя дорогу.
– А, ну да… Что будем делать?
– А что здесь можно сделать? – задалась я вопросом, на который никто не мог найти ответ. Я встала под тень магнолии. Дерево цвело крупными белыми цветами и просто обворожительно пахло. Почему-то существует мнение, что если нюхать цветы магнолии, то будет болеть голова. Но на самом деле это глупая выдумка! Я обожаю нюхать магнолию. И ничего у меня не болит.
– Что? Не знаю.
– Остается только ждать, когда он включит телефон.
– Ну и дела-а, – протянула Фулата. И ахнула во второй раз: – А как быть с лечением? Ему надо же каждый день приходить к врачу! Полина, тебе я как будущий врач говорю: лечение пропускать нельзя, – строго сказала подруга. – Иначе быть могут необратимые последствия. К нему может не вернуться слух до конца.
– Вот это и волнует меня больше всего… Детский сад какой-то. Фулата, я так устала… Зачем Марат это сделал? Зачем?
– Слушай! – воскликнула Фулата. – У меня идея.
– Какая?
– Его можно найти!
– Каким образом? – Во мне зажглась надежда.
– Через милицию. Мобильный телефон с Маратом?
– Не знаю. Ну, наверное, да… – задумалась я. – Он же мне сбросил сообщение.
– Отлично! Помнишь, в году прошлом у меня телефон украли? Я обратилась в милицию, и определили они место, где находится телефон. У аппарата каждого есть серийный номер. В милиции могут вычислить, где находится телефон. В городе каком, на какой улице, даже в доме каком, – как всегда, не совсем по-русски произнесла африканка Фулата. – У них есть какая-то специальная программа. Они найдут телефон…
– И соответственно, там будет и Марат, – возбужденно закончила я мысль Фулаты. – Фулата! Я сейчас же пойду в милицию!
У меня появилась уверенность, что милиция поможет найти Марата. Обязательно поможет!
Но меня ждало очередное разочарование.
Я дошла до работы, переоделась в нормальную одежду (шорты и топик на всякий случай хранятся у меня на вышке) и отправилась в милицию. Меня принял наш следователь Роман Иванович. Это был худощавый мужчина лет сорока в постоянно помятой одежде и с пышными русыми усами, которые совершенно ему не шли.
Мы сидели в его кабинете. Он за столом, а я напротив, на шатающемся стуле. В комнате было неуютно, пахло сыростью.
Я объяснила ему ситуацию и попросила найти Марата.
– Теоретически это возможно, но практически – нет, – твердо сказал следователь.
– Почему? – недоуменно спросила я. – Разве это такие фантастические технологии?
– Да не в этом дело, – покачал головой Роман Иванович и пригладил усы. – Чтобы найти телефон, он должен быть включен. А он, как вы говорите, выключен.
– Я буду постоянно звонить на него, и как только Марат его включит, я сразу же вам позвоню, – придумала я план действий.
– Проблема не в этом.
– А в чем же тогда? – Я начала терять терпение. – У вас вечно какие-то проблемы! С розыском качков проблемы, теперь с телефоном проблемы!
Роман Иванович одарил меня обиженным взглядом, но ничего не сказал.
– Во-первых, искать человека можно только через трое суток после его пропажи. Но здесь тоже есть ряд сложностей. Ваш друг не пропал, его не похитили, его никто не увозил насильно. Вы говорите, что он прислал SMS, в котором сообщил, что куда-то уезжает. Он сделал это по доброй воле, понимаете? Значит, факта пропажи и похищения нет. Нет состава преступления, из-за которого мы можем возбудить дело.
