И Гешка во всем признался товарищам.
У ребят даже слов сперва не нашлось. Они сначала только ахнули и все отодвинулись от Гешки. Они смотрели на него почти с ужасом, Потом сердито придвинулись к нему.
- Ну, уж это знаешь как называется? - произнес Лукашин.
- Как не стыдно только врать было! - возмущалась Рита. - А мы-то: "братик, братик"...
- Погодите-ка, эдак вы... - начал летчик.
Но Гешка перебил его:
- Вы уж меня больше... не вытаскивайте... Хватит, что из проруби...
Он замолчал. И все молчали, подавленные, уже не глядя на Гешку.
Тогда негромко, простым, хорошим голосом летчик стал объяснять ребятам, в чем была ошибка Гешки, который истинную правду мечты своей от всех спрятал, а напоказ выставил только ложь. Вот мечта и превратилась в обман.
- Мечтать - дело хорошее, - сказал Климентий Че-ремыш, - только мечта с правдой дружить должна. Тогда и все прочее будет соответственно.
- Ну, раз мечтал так... - тихо сказал Званцев.
- Если б хоть про себя воображал, а то вслух! - возразил Лукашин.
Но его уж никто не поддержал.
- А ты сам вслух себя Чапаевым не воображаешь? - закричала вдруг Рита. "По коням, по коням!" - передразнила она.
И все облегченно засмеялись.
Евдокия Власьевна зашла утром навестить Аню. Заговорили о Гешке, и девочка, не удержавшись, обо всем рассказала учительнице.
Евдокия Власьевна совсем переполошилась.
- Воображаю, что должен пережить этот ребенок! - волновалась она. - Не представляю себе прямо, что у них там разыграется...
Евдокия Власьевна поспешила в гостиницу.
Когда она подошла к гостинице, у подъезда стояли и гудели уже две машины. Коридорный гостиницы сказал ей, что летчик просил его не беспокоить, так как занят очень важным делом. Евдокия Власьевна постучала в дверь номера, но ей никто не ответил. Она потихоньку, с беспокойством приоткрыла дверь и вошла.
За окном гудели разноголосо и монотонно машины. Под подушкой на столе курлыкала снятая телефонная трубка.
Шинель лежала на полу, свалившись со стула. А герой, его самозванный брат и друзья-товарищи из пятого "Б", кучно склонившись над столом, яростно спорили.
- Тут что-то не то! - кричал летчик, стуча кулаком по столу. - Мы действия верно произвели. Тут не в этом дело. Давай рассуждать сначала.
Задачка peшена
Климентий Черемыш собирался сам поехать в школу побеседовать с ребятами и все уладить окончательно. Но поспеть всюду он не мог. Его ждали на предприятиях. Он выступал на митингах, ездил в район, побывал на лесопилке, сделал, как обещал, доклад в казармах. Побывать в школе ему уже не пришлось. Но, верный своему слову, он прислал письмо, в котором повторил многое из того, что говорил ребятам у себя в номере.
Письмо это прочли в классе. Потом его поместили в стенгазете. Вот часть этого письма:
"... А теперь, дорогие товарищи из пятого "Б", идут уже дела семейные. Я должен разъяснить одно небольшое недоразумение. Произошла маленькая путаница, и нам с Геннадием не хочется оставлять вас в заблуждении. Вся штука в том, что Геннадий не вполне мне брат, а скорее однофамилец, если уж так начать разбираться. Он тут порядком нафантазировал, а потом чуть сам себя не уверил. А вас уж и подавно. И вот это уже совершенно зря. Врать, конечно, не следует. Это уже самозванством отдает. А парнишка он хороший. Недаром я его из-подо льда выудил. За вранье вы ему пропишите там что полагается. Но очень не усердствуйте.
Прибыли ему от родства со мной было немного. У нас почет идет не по роду, не по племени, а по делам. Будь ты там кум или брат чей угодно, а изволь сам себя проявить самостоятельно.
Ну, а мечта, товарищи, - штука в жизни весьма уважительная. Мечта человека в люди выводит. И смеяться над ней нечего.
Так что условимся давайте так. Поскольку уже вы привыкли меня считать близким родичем пятого класса "Б", то беру и в дальнейшем братское шефство, что ли, над вами. И назначаю Геннадия - тезку по фамилии - по этой части главным, раз уж мы с ним побратались.
Но предупреждаю: узнаю если, что попрекаете его за прошедшее, кончено, точка нашей с вами дружбе.
Так что давайте, чтоб никаких этих дразнилок раз и навсегда! Беру с вас слово...
А задачку, которая у нас не выходила, я все-таки решил. И оказывается: решается-то она проще простого. А я прежде такое там накрутил... Это и в жизни случается. Хитрая задачка. Решение прилагаю... "
А Гешка вернул директору его письмо с распиской:
"Принято к сведению. Уверен, что выправится. Прочее соответственно.
За брата - Климентий Черемыш"
