маму, грустно собирающуюся праздновать Новый год у друзей, Ромку с глазами, полными слёз.
«Я не готов!» — мелькнула у него мысль.
— Я не хочу! — уже вслух сказал Димка. — Нет! — уже кричал он, подпрыгнув на кровати.
Оглядевшись, Димка понял, что лежит на диване в пустой комнате. Сон? Это был сон? Как учитель мог в него попасть? А вдруг не сон, вдруг это всё по правде?
Послышался стук в дверь. Димка теперь уже не спешил открывать. Он посмотрел в глазок, но, к счастью увидел там только Ромку, прыгающего в тщетной попытке дотянуться до звонка.
— Дим, давай мириться! Мне без тебя плохо! И скучно! И у меня Чик пропал! — прямо с порога выпалил Ромка и выжидающе посмотрел на Дмитрия, открывшего дверь. (Чиком в честь Димки Рома назвал своего белого крысёныша.)
— Давай уж! — вздохнул Димка и протянул Ромке руку для рукопожатия.
Мальчишки шагали по двору в сторону Ромкиного дома. Весь двор был закидан упаковками от использованных петард и хлопушек.
— Вот свиньи! Чего, убрать за собой нельзя было? — возмутился Димка.
— Дворник уберёт, ему за это деньги платят, — со знанием дела произнёс Ромка. — Ты лучше расскажи, как у тебя с Хилоном Спартаковичем дела? Выполняешь его задания?
— Не, мне же говорить нельзя было, а я, как видишь, разговариваю с тобой — значит, проиграл, — сказал Димка.
— А вчера разговаривал?
— Не-а, но мне сегодня такой сон приснился… А может, и не сон.
И Димка выложил Роману всё: и про сон, и про отказ от друзей.
— Дим, с заданиями ты нормально справляешься. Тебе же только до Нового года молчать надо было, и Новый год ты не праздновал. А насчёт друзей… Надо у него спросить, сон это или правда он к тебе приходил. Но, если правда, нам опять с тобой не дружить? Я так эти дни скучал… Может, ну их, эти задания?
— Да, надо подойти к нему и отказаться. Я понял, что… Ну, в общем, передумал я. Я подумал, что лучше всего быть самым обычным человеком, а быть кем-то особенным, превосходящим всех людей, — это не счастье, а, наоборот, наказание, потому что тогда остаёшься один. И вообще, задания эти дурацкие… Ну и где этот твой Чик мог запропаститься?
Мальчишки вошли в комнату Ромки и огляделись. В углу стояла открытая клетка Чика, дверь на балкон была приоткрыта.
— На балконе нет, в квартире тоже, я всё с утра облазил.
— А папа где?
— Спит ещё. Но я всю его комнату прочесал. Нет нигде. Если бы Чик меня слышал, он бы подбежал сразу, он же ручной совсем стал. А тут такое чувство, что его вообще в квартире нет.
Димка вышел на балкон и перегнулся через перила. Вглядываясь в снег под окном, он произнёс:
— Может, упал? Ты смотрел внизу?
— Смотрел, вроде никаких следов, но, может, снегом уже засыпало.
— Да-а-а-а… — грустно произнёс Димка.
Но тут ему показалось, что он слышит чей-то писк. Димка посмотрел по сторонам и, ничего не увидев, задрал голову. Там, наверху, где у соседей пол, за бетонной плитой явно был виден нос Чика. Он точно слышал голос Ромки — пищал, шевелил носом, но боялся слезать вниз.
— Смотри! — сказал Димка, указав наверх. — Вон он! Я к соседям побегу, а ты смотри за ним — вдруг сорвётся, хоть увидишь, где искать.
И Димка побежал наверх, перепрыгивая через ступеньки. Сначала он скромно позвонил в дверь, потом начал трезвонить, не убирая палец с кнопки, а напоследок заколотил в дверь ногами. Всё было тщетно. Или соседи уехали на новогодние праздники, или спали беспробудным сном после вчерашнего. Димка спустился вниз. Ромка так и стоял в прежней позе, напряжённо вглядываясь наверх. Губы его предательски дрожали, а глаза были наполнены слезами.
— Он же там замёрзнет, Дим! Или разобьётся, если свалится!
«А, была не была!» — подумал Димка и, держась за стену, стал лезть на балконное ограждение.
— Я сейчас его достану, Ром! Тут дел на две минуты.
— Может, не надо, Дим? Давай папу разбудим?
Но Димка уже стоял на перилах и даже мог дотянуться рукой до щели, в которой сидел Чик, но тот, видно, почуяв чужой запах, не спешил сдаваться. Бестолково тыкаясь носом в Димкину руку, он отбегал в сторону при любой попытке его поймать.
— Иди сюда, крыс бестолковый! — крикнул Димка и, почувствовав зажатый в пальцах хвост Чика, уже хотел обрадоваться, но тут его нога соскочила с балконных перил, и он понял, что летит вниз.
Димка открыл глаза. Около него сидела мама.
— Димочка! Ты меня видишь? — прошептала она. — Я сейчас позову врача.
Через пять минут в палату зашёл врач.
— Что, парашютист? Сколько пальцев видишь? — потряс он кулаком с двумя оттопыренными пальцами перед Димкиным носом.
— Два, — шёпотом произнёс Димка.
— Жить будет! — хохотнул доктор. — Так, мамочка! Результаты обследования прекрасные! Голова, позвоночник целы, а нога… Ну, до свадьбы заживёт! Это хорошо, что зима, в сугроб упал. А летом бы тебя с асфальта соскребали…
Ещё раз хохотнув, доктор сунул маме какие-то бумаги и вышел из палаты.
Мама посмотрела на Димку.
— А я прямо чувствовала, что не надо было мне уезжать, Дим, места себе не находила. Все веселятся, а я думаю — как там ты? А утром мальчишка позвонил, говорит, Димка ваш упал, но всё нормально уже. Он и скорую вызвал. Сказали, легко отделался, только ногу сломал.
Тут мама заплакала:
— Ты ж у меня один!
Димку обещали выписать через пару недель. Целыми днями он валялся в палате и обдумывал всё, что случилось с ним за эти несколько месяцев. Всё связанное с Хилоном Спартаковичем уже не казалось ему таким важным и достоверным. Иногда он начинал сомневаться, а не придумал ли он сам эту историю. Когда мама принесла ему телефон, первым делом он позвонил Ромке.
Ромка радостно заверещал:
— Димка! Димочка наш звонит! Димка, переключи на видеосвязь.
Димка переключил и увидел довольное Ромкино лицо на весь экран.
— Привет! Спасибо тебе за Чика! — сунул Ромка в экран живого и здорового Чика. — Ты знаешь, что ты вместе с ним упал? А меня пока к тебе не пускают! И Хилона Спартаковича тоже, и ребят! Они все хотели к тебе прийти!
— Кто все? — испугался Димка.
— Да вот! — с помощью камеры Ромка обвёл вокруг себя.
Вокруг Ромки стояла толпа ребят. Там была и малышня из его класса, и несколько ребят из Димкиного. Все кричали «Выздоравливай», «Возвращайся, Димка» и
