Затаив дыхание прослушали ребята страшную повесть прошлого. Бабушка Шагайка плакала.
- Вот оно, какое дело-то, - нарушил молчание Федясапер. - А вы думали, это все просто, тяп, коп - и канал готов!
Никто ему не ответил. Ребята сидели красные, как вареные раки, и красней всех Петя.
Федя взял из рук Акима свиток.
- Здесь и чертеж есть, проекция намечена, где надо вести канал. Вот смотрите - по старому руслу, где теперь цепь озер.
- Черная заповедь и Белая заповедь? - заглянул в старинный чертеж Яша Волчков. - Я так и думал, иначе как щука из одного озера в другое прошла?
- Да, вот она, эстафета предков к потомкам, долго шла, а все-таки дошла. Вот когда еще мудрый человек думал нас с вами от ошибок уберечь! Но мы этого не знали...
и отцы наши не знали. То помещики мешали, то кулаки.
Теперь нам ничто не помешает этой тайной овладеть, кроме собственной глупости!
Федя бережно спрятал рукопись обратно в берестяной туесок.
- Вы что думаете, - обратился он к пионерам, - когда мы комсомольцами были, на эти болота не заглядывались? Тоже интересовались. Залезем, бывало, вон на ту громадную ветлу и любуемся. Казалось нам все так наглядно: лежит перед нами болото, словно на блюде, над рекой, стоит краешек отломить, и стечет вода в реку, а плодородная земля останется. Бери ее, владей, паши да сей. А коммунисты нам сказали: "Нет, ребята, тут дело непростое. Чтобы луга не заболачивались, во-первых, надо отвести речку Лесоватку. А чтобы плывун канал не затягивал, надо взять его в бетонную рубашку. Вот какая сложная, большая работа". Мы послушались и зря впереди умных не совались...
Слушал Петя, и бросало его от стыда то в жар, то в холод.
Беречь дружбу трех поколений - это же первейшая пионерская заповедь! А он-то: "пионерский колхоз", "одни, без взрослых", "прокопать канал - нам это нипочем".
Ай-ай-ай! А ведь еще много лет тому назад умелец Василий наказывал потомкам: "Глядеть велю умно, смышлено, толково и не самонадейно". Не самонадейно! А я-то!
А мы-то!
Наверное, подобные мысли обуревали не только его, но и всех пионеров. Так растерянно они выглядели. Так смущенно молчали.
Федя словно прочел их мысли:
- Ну, вот что, братцы, скажу по-чапаевски: на то, что было, наплевать и забыть. Слушайте меня внимательно.
У нас в колхозах начинаются такие дела, каких еще не было. Партия шлет нам на помощь машины. Тракторы, сеялки, плуги, жнейки - могучую технику. Пришлет и машины для расчистки и осушения этих болот. Вот тогда мы с ними справимся, побогатырствуем. А сейчас немедля нам надо подготовиться к приходу техники на наши поля. В райкоме партии нам сказали, что есть возможность создать у нас МТС, то есть машинно-тракторную станцию. Это будет такая станция, где соберутся все машины для обработки полей. МТС будет колхозам пахать, сеять, косить, хлеб убирать, новые угодья распахивать, старые перелоги поднимать. Словом, и нам поможет лучше с землей управиться и государству больше продуктов создаст. Но для машин нужно крытое помещение.
- Это есть! - сказал скорый на соображение Ваня Бабенчиков. - Бывшие барские конюшни, которые Вильгельм нам предлагал!
- Правильно, - улыбнулся Федя. - Но этого мало, надо еще предоставить хорошее помещение для конторы МТС и для жилья инженерам, техникам, трактористам.
- Попросить Вильгельма выйти вон из бывшего барского дома, да и все! сказал Паша Кашин.
- А что же, и попросим, дом этот для него слишком велик, а для помещения МТС в самый раз! Но и этого мало - главное, надо обеспечить машинам простор полей! Чтобы было, где могучей технике разгуляться... Деревушки наши маленькие, колхозы в них карликовые.
- Так собрать их вместе и сделать один! - воскликнула Нюра Савохина. А то ведь что получается:
Широка наша деревня,
А в деревне два двора.
Пребольшущий в ней колхоз,
Убирает сена воз!
Все рассмеялись.
- Да, в том-то и дело - в Брехаловке дюжина дворов, в Нахаловке десяток, в Лесных Полянах тоже не больше.
И в каждой деревне свой колхоз, правление, председатель, бухгалтер, счетовод. Начальства полно, а работать некому!
- Вместо коней бы их запрячь! - сказала бабушка Шагайка, и все рассмеялись.
Никто о детском колхозе больше и не вспоминал, так увлеклись ребята созданием настоящего колхоза, подкрепленного могучей техникой.
- Так вот, друзья, - сказал Федя, - давайте помогайте объединить все три деревни в одно хозяйство.
- Только мы не согласны, чтобы Вильгельм был председателем! - хором крикнули ребята.
- А кем же он должен быть, по-вашему?
- Сыроваром! - крикнула Нюра.
- Ладно, предложим ему такую должность от имени пионерского отряда!
Ребята захлопали в ладоши.
- Ну, так вот, товарищи, если желаете, завтра же начинайте действовать. Рисуйте плакаты, лозунги - и маршмарш в поход по деревням агитировать за объединенный колхоз!
- Да мы хоть сейчас! - заявил скорый Бабенчиков.
- Нет, сейчас мы проведем небольшой пикник, - сказал Федя. - Эй, гармонист, действуй!
УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПИКНИК
Вася растянул мехи, нажал на лады, и гармонь запела:
Ты взойди, взойди, Солнце красное...
Некоторое время спустя стали появляться "гости". По лесной дорожке приехала на велосипеде молодая учительница из Нахаловки. И, прислонив велосипед к старой печке, подхватила песню. А вслед за ней появились еще две девушки, комсомолки из Лесных Полян. Они приплыли на лодке, которой правил старик Гуторин. Ребята его знали, он ведал колхозной пасекой в "Красном пахаре".
И вдруг - вот уж кого не ожидали! - на пчельнике появился Неходихин. И тоже не один - с ним три девушки из Брехаловки: Пашина сестра - Надежда, Ванина сестра - Вера и Яшина сестра - Любовь.
Они сделали вид, будто ничуть не удивились, встретив здесь своих пропавших братьев.
- Наше вам! - приветствовал их Федя. - На собрания не дозовешься, а на пикник пожаловали! А где же самовар? Вам заказывали принести самовар и посуду.
- Дед Савохин тащит, - сказал Неходихин, - приотстал немного.
- А вот и я! - сказал дед, появляясь с мешком за плечами. Развязал мешок и высвободил из него громадный медный самовар.
- Казенное имущество, никому не мог доверить, - сказал он, любуясь жарко сияющим красавцем.
- А ну, кто помоложе - за еловыми шишками! - скомандовал Федя.
Пока ставили и разжигали самовар, Вася стал наигрывать танцы.
- Кавалеры, приглашайте дам! - предложил веселый Аким и пошел в первой паре, подцепив учительницу.
Федя пригласил комсомолку из Лесных Полян. И крикнул Неходихину:
- Эй, дружище, опять сторонишься, а ну давай танцуй!
Неходихин нехотя пригласил другую комсомолку из Лесных Полян и вошел в круг танцующих. Люба Волчкова озорно, тряхнув русыми косами, сама пригласила Петю.
А Надя и Вера стали танцевать вдвоем.
Танцевали польку-бабочку - танец, хорошо получавшийся на лужайке.
Не получалось только у Неходихина. Партнерша то и дело наступала ему на ноги. Сменил барышню, стал танцевать с Надей. И та ему ноги давит. Заиграли краковяк - подхватил Неходихин учительницу и снова подскочил от боли.
Зато вот веселый Аким со всеми танцевал ладно, ловко, отлично. И все посмеивался над Неходихиным.
Дед Савохин, старик Гуторин, бабушка Шагайка любовались танцующими.
Вскоре к ним присоединился еще один зритель. Какойто незнакомый человек вышел из леса. На нем были новые охотничьи сапоги, новая куртка, обшитая по бортам кожей. Шляпа с пером. Новенькое ружье, поблескивая узорным чеканенным ложем, висело дулом вниз на плече.
Он был выбрит до синевы, и трудно было определить, стар он или молод.
Уж не бывший ли барин какой-нибудь объявился? Но странно, псы-близнецы Жулик и Мазурик скакали вокруг него, радостно повизгивая.
- Батя! - воскликнул вдруг Федя Жнивин, узнав отца. - Да ты ли это? И, оставив свою барышню, бросился к охотнику.
Тут все узнали старого егеря: он вырядился на смотрины невест.
Раздался удивленный шум. Вдруг бабушка Шагайка закричала:
- Оборотень! Смотрите на него - оборотень! Сама видела, как он этой ночью из старого в молодого перевернулся! Был с усам-и, с бородой, а как пыхнул на него колдовской огонь из печки, так стал молодой!
- Да что ты, тетя Шагайка, неужто ты и впрямь в такую чепуху веришь? Не срами! - взмолился Афанасий. - Просто я во все новое переоделся ради этого пикника.
- А бороду куда дел? А усы? - подступала к нему Шагайка.
- Ну, было... Ну, припалило малость... А остатки я подбрил... И ничего такого...
- Ах, ничего такого? А печка в небо не стреляла?
А щука из трубы, как ведьма на помеле, не вылетала? - наступала Шагайка.
- Ну и шут с ней, я другую принес, посмирней. Вот она, уху из нее будем варить! - И преображенный Афанасий Жнивин вынул из рогожи щуку нового улова.
Восторг участников пикника был шумен и многоголос.
Ну а потом, конечно, варили уху. И пили чай с медом, привезенным стариком Гуториным. И снова танцевали.
