-- Здравствуйте, ребята, -- сказал почтальон. -- Не выходите лучше в такую погоду, а то промокнете, как я. Куртка у меня считается непромокаемая, но чувствую, вода уже просочилась насквозь. Я принес тебе письмо, Каролинка.
-- Письмо! -- обрадовалась Каролинка. -- Правда?
-- Правда. На, получай. Даже не письмо -- открытка. Какая красивая!...
-- Это от тети Агаты, -- обрадовалась Каролинка. -- Знаешь, Петрик, давай сядем на лестнице и прочитаем, что пишет тетя. Большое вам спасибо за открытку.
-- Пожалуйста! -- ответил почтальон и улыбнулся. А потом еще добавил: -- До свиданья!
-- Давай читать! -- сказала, сгорая от нетерпения, Каролинка.
-- В таком случае, зонтик нам пока не нужен, -- заметил Петрик. -Слушай, Каролинка, ведь мы, если только пожелаем, можем нарисовать себе другой, а почтальону придется долго еще ходить по дождю. Видала, как он вымок?
-- Я понимаю, что ты хочешь сказать. Беги следом и отдай ему зонтик. Как это мы сразу не догадались! Даже стыдно... Если он будет отказываться, скажи, что у нас дома великое множество всяких зонтиков.
Минуту спустя запыхавшийся Петрик вернулся обратно.
-- Ну что, отдал?
-- Отдал. Слушай, Каролинка, не думаешь ли ты, что надо поскорей нарисовать еще несколько зонтиков? Ты погляди, что творится!
И в самом деле, люди бежали мимо, мокрые, скрюченные, с поднятыми воротниками. Зонтики были не у всех.
-- Ты рисуй, а я буду раздавать, -- распорядилась Каролинка.
И теперь каждому, кто мок на дожде, Каролинка вручала красивый голубой зонтик. ВОТ ТАК ИСТОРИЯ!
Следует все-таки признаться: насколько вся эта история с зонтиками была приятной и удачной, настолько неприятное у нее было окончание. Ничего страшного, собственно, не произошло, просто у Каролинки, когда она мчалась по лестнице, подвернулась нога.
Сначала было даже не очень больно, но уже к вечеру Каролинка ходила с трудом, и мама заметила, что с ногой что-то неладно.
Мама сделала на ногу компресс и заявила, что завтра, если опухоль не спадет, Каролинке придется лежать в постели. Но даже если опухоли не будет, все равно лучше, если Каролинка ходить не станет. В особенности по лестнице.
-- А на одной ножке прыгать можно? -- поинтересовалась Каролинка.
-- Прыгать на одной ножке? -- повторила удивленная мама. И сразу стало ясно, что ни о каких прогулках не может быть и речи.
Лежать в постели! Дома! В комнате...
Каролинка едва не расплакалась от горя, даже кончик ее пухленького носика чуть покраснел, а это, как известно, означает, что слезы готовы хлынуть ручьями, и вдруг из-под кровати вылез голубой кот. Он, похоже, ничуть не был огорчен, наоборот, удовлетворенно мяукнув, он сказал:
-- Не понимаю, Каролинка, чего ты расстраиваешься! Всегда можно придумать что-нибудь интересное! Не унывай! Выше голову! И потом...
Он собирался, конечно, сообщить что-то очень важное, но в эту минуту в комнату заглянула мама, чтоб выяснить, пила ли Каролинка молоко. Мама воскликнула:
-- Никак не могу понять, что стряслось с нашей Грацией. У нее всегда была такая чистенькая, такая славная серебристая шерстка, а как она выглядит теперь? Вся голубая! В краску упала, что ли?
Маме и в голову не пришло, что это совсем не Грация! Но разве поверит мама, если объяснить, что это -- голубой кот? Нет, не поверит. Самое лучшее -- не пускаться в объяснения.
Раздумывая над всем этим, Каролинка вскоре заснула.
На следующее утро оказалось, что нога немного лучше. Всего лишь немного.
-- На всякий случай поставлю тебе снова компресс, -- сказала мама.
-- А встать можно?
-- Пока полежи в постели. Если к вечеру опухоль спадет, разрешу встать.
-- И выйти во двор?
-- Ну нет. Ходить взад и вперед по лестнице я тебе не позволю!
-- Значит, мне все время лежать в постели? -- И Каролинка посмотрела печальным взглядом на маму. -- Все время? -- повторила она.
-- Почему же все время? Увидим, что будет к вечеру, а пока я приготовлю завтрак.
Завтрак, принесенный мамой на большом подносе, оказался очень вкусным -- все, что Каролинка любит: яичница, и творожный сырок, и малиновое варенье. После завтрака мама сказала:
-- Знаешь что, Каролинка, посуду я уберу, а поднос оставлю. Сядь поудобней, поднос мы положим тебе на колени. Можешь ставить на него игрушки, можешь рисовать.
-- Хорошо, -- согласилась Каролинка. -- Дай мне строительный набор, я построю сейчас городок.
-- Вот и прекрасно, -- похвалила Каролинку мама.
Набор, наверное, был самый красивый на свете. Домики крохотные-крохотные, но если расставить их на подносе, получится настоящий городок, в котором могут жить маленькие человечки.
-- Что тебе еще дать, Каролинка? Может, книжку?
-- Лучше всего -- сказки. Ту толстую книжку, знаешь? Потом дай мелки и какую-нибудь тетрадку. И еще маленький голубой мелок. Достань его из кармашка в платье.
-- Да ведь голубой есть у тебя в коробке с мелками. А этот порядком уже исписался. -- Мама была удивлена.
-- Дай мне его. Прошу тебя, мамочка!
И Каролинка покраснела. Ей пришло в голову, что мама догадалась, какой это необыкновенный мелок. Но нет, мама спешила на работу и успела только сказать Каролинке, что ключ от квартиры она отнесет Петрику: пусть придет поиграть с Каролинкой. И еще добавила, что Дудкова приготовит для нее обед.
-- У меня, к сожалению, сегодня дежурство, и я вернусь позже, чем обычно. А у папы какое-то собрание. Да ты не огорчайся, доченька, может, я забегу днем посмотреть, как у тебя нога.
Хлопнула дверь, и Каролинка осталась одна. Она подумала, с чего начать, и решила расставить на подносе домики. Каролинка поставила их так, что посредине получилась площадь. В каждом городке есть площадь. Или рынок. Остальные домики Каролинка разместила так, что получились боковые улочки. Выглядело это очень красиво, и Каролинка представила себе, что она совсем-совсем маленькая, такая маленькая, что может жить в этом городке. Она выбрала даже один из домиков для себя, самый нарядный -- розовый с зеленой крышей. И с балконом. А потом вообразила, что она заблудилась в этом городке и не может попасть домой.
Но играть все время в одну и ту же игру скучно.
-- Может, потом я придумаю что-нибудь еще, -- решила Каролинка, -- а пока почитаю.
И она стала искать в книге сказку про заколдованную принцессу, которая живет в высокой башне. Ее заточила туда злая волшебница. Каролинке пришло в голову, что эта злая волшебница, наверно, похожа на Филомену. Каролинка всякий раз перечитывала эту сказку с интересом и всякий раз ее трогала судьба принцессы, вот и сейчас она чуть не всхлипнула. Несчастная принцесса! Одна-одинешенька, да еще заколдованная!
-- И я тоже сегодня одна-одинешенька. Хоть бы Петрик пришел скорей!..
Может, со скуки, а может, оттого что на нее напала грусть, Каролинка съела одно из маленьких пирожных, оставленных на тарелочке. Почти такое же вкусное, как те пирожные, которые печет тетя Агата.
-- Дорогая тетя Агата... -- сказала со вздохом Каролинка и съела еще одно пирожное, потом снова взяла в руки книжку и открыла ее на той странице, где была история с принцессой.
"Сидит себе, бедная, в этой башне, и нет у нее даже пирожных. Жаль, что я не могу ее угостить! Но если бы... -- продолжала размышлять Каролинка, -если бы она пришла ко мне, мы могли бы поиграть вместе..."
И Каролинка устроилась удобней в кровати.
Может, что-нибудь нарисовать?
Нарисовать?
-- Нарисую-ка я эту принцессу из сказки, -- решила Каролинка и взяла в руки голубой мелок, верней, тот огрызок, который от него остался.
Нелегко было нарисовать принцессу, очень нелегко!
Кружок -- это голова, потом шея. Ну, шея, может, и длинновата, но ничего не поделаешь. Теперь платье. Голубое платьице так голубым и останется. Принцессы, впрочем, часто носят голубые платьица -- бархатные или шелковые.
Теперь руки, ноги, волосы... Волосы немного растрепанные, но это не страшно. Потом надо нарисовать глаза, у принцесс всегда большие, голубые, потом еще нос и губы...
Каролинке хотелось, чтоб принцесса улыбалась, но это не получилось. Можно было даже сказать, что принцесса чуть грустна. Но это, по-видимому, оттого, что она сильно горюет. Так, теперь -- корона. У принцессы должна быть корона. Обязательно. Корона, правда, не удалась и сползла набок, но ничего не попишешь. И кто б мог подумать! Едва Каролинка кончила рисовать и отложила мелок, как на кровати рядышком с ней очутилась девочка в голубом платьице и со съехавшей набок короной! Волосы у девочки были слегка растрепанные, и она смотрела на Каролинку глазами голубыми, как незабудки.
Каролинка тоже посмотрела на принцессу, широко открыв глаза, только глаза у нее были, как мы знаем, зеленые.
-- Не узнаешь меня? -- спросила девочка. -- Ты ж сама меня нарисовала!
-- Значит, ты принцесса?
-- Я настоящая принцесса, -- ответила растрепанная девочка.
-- Кажется, ты не очень удачно получилась, -- скромно заметила Каролинка. -- Петрик нарисовал бы лучше. Но главное, что ты вообще существуешь! Мы с тобой будем сейчас играть, хочешь?
