если смотреть на него глазами ребенка. Или большой лужи, если смотреть на него с точки зрения взрослого. Ребята подошли к этому прудику и встали. К воде вел спуск. Достаточно крутой. Вода внизу поблескивала и переливалась на солнце. Сквозь прозрачную воду было видно дно с заросшими камнями.
– Вот. Лягушек нет. Можно пробовать. – сделал вывод Миша.
– Кто нырять будет? – Матвей оглядел всех.
– Владик не хотел отдавать жилет друзьям, опасаясь, что они могут его порвать, замарать или испортить. Но и сам не горел желанием лезть в воду. И тогда ему в голову пришла спасительная мысль.
– Давайте я просто покажу, что он плавает. Если плавает, значит и меня удержит.
– Можно и так. – рассудив, согласился Матвей.
Тогда Владик снял с себя жилет и поднял его над головой. Потом, немного прицелившись, сделал бросок как это делают баскетболисты и жилет приземлился ровнехонько в середину пруда.
– Хороший бросок, молодец. – констатировал Матвей.
Жилет, попав в легкое течение покрутился немного на серединке и пристал к берегу.
– Видно, что плавает. А вдруг он человека не выдержит? – засомневался Миша.
Как раз на этот вопрос Владик и не нашел подходящего ответа за всю дорогу от дома к ручью, а нырять ему тут совсем не хотелось. Поэтому он деланно веселым и уверенным тоном произнес:
– Выдержит – выдержит! Зря что ли его все надевают? Давайте теперь доставать.
Владик начал спускаться, но трава на склоне скользила и его ноги соскальзывали вниз.
– Скользко тут. Поддержите меня немного. Чтоб спуститься.
И Владик протянул руку. Миша взял его за руку, но этого было недостаточно. Тогда Матвей взял за руку Мишу, и они цепочкой стали спускать Влада к воде. У самой воды было совсем скользко, и Влад не удержался. Его сандалии на гладкой подошве предательски заскользили по траве, сам он плюхнулся на землю боком. Но руку не разжал. Поэтому и Миша, и Матвей от неожиданности подались вперед и в попытке удержать друга дернулись и все втроем покатились вниз в воду. Вода оказалась очень холодной. Они попытались выскочить там же, где упали, но не тут – то было. Скользкий берег не давал выбраться. Три попытки закончились обратным скатыванием в холодную воду. Держась за жилет, все трое стали пробираться вдоль ручья туда, где «лужа» заканчивалась. Камни на дне были скользкие от водорослей, и все по очереди то и дело падали в воду, хватаясь сильнее за жилет. Когда же все выбрались, то мокрые с головы до пяток бросились быстрее к выходу из парка, стуча зубами от холода. На улице, где уже не было тени деревьев, солнце светило вовсю. Пробежав еще немного, ребята замедлились и пошли пешком, чувствуя, как в теплом воздухе под солнечными лучами им становится теплее. Высохнуть по дороге домой они, конечно, не успели, но им уже было не так холодно. Договорились зайти домой, переодеться и после обеда снова встретиться во дворе.
Дверь квартиры Матвей открывал тихо – тихо. Он хотел пробраться незаметно в ванну, сбросить с себя мокрую одежду и одеться в сухую. Но как только он открыл дверь, он увидел маму. Она собиралась выносить мусор, но, когда увидела мокрого и взъерошенного Матвея, широко раскрыла глаза и удивленно на него уставилась.
– Ты почему такой мокрый? – с испугом проговорила мама.
Матвей, опасаясь, что его станут ругать за мокрую одежду, опустил глаза и молчал. Мама еще больше испугалась, отложила пакет с мусором и повела его в ванную. Там она включила теплую воду и оставила Матвея греться. Пока Матвей грелся, в ванну зашел папа.
– Привет, ты это откуда такой мокрый пришел?
– Мы жилет проверяли. – понуро ответил Матвей.
– Ага, интересно, что за жилет такой?
– Оранжевый. Спасательный. У Владика.
– А «мы» – это кто? – поинтересовался папа.
– Я, Влад и Миша.
– И что же, вы его все вместе проверяли? Да и где же вы воду – то нашли? У нас рядом никаких водоемов нет, чтоб так вымокнуть.
– Мы в парке, в ручье.
И Матвей рассказал папе, как все было.
– Пап, а почему мама рассердилась? – решил поинтересоваться Матвей после своего рассказа. – Вот ты не рассердился, а мама рассердилась. Почему так?
Папа улыбнулся и похлопал Матвея по плечу.
– Мама не рассердилась, сын. Она просто за тебя испугалась. Ты ж понимаешь, увидеть сына всего мокрого и в грязи, когда этого не ожидаешь – это стресс для неподготовленных. Я ведь в детстве был таким же мальчиком, как ты. И по деревьям лазил, и в лужах валялся, и в грязи с ног до головы пачкался. Но там время немного другое было. Тем не менее, я это все сам прошел. А мама – она ж девочкой росла. Она больше в куклы играла и в наряды наряжалась. Для нее грязный мальчик – это потрясение. А уж если это ее собственный сын, тут и говорить нечего! Но есть один трюк, который можно в таких ситуациях применять. Он часто спасает самые безвыходные случаи.
– Расскажи, что за трюк?
– Обязательно, только позже. Ты сначала согрейся хорошо, оденься и поешь. Мама блинчики напекла. Вкусные! С вареньем и сгущенкой! Пока ты купался, я от всей души их наелся!
– Хорошо, только я уже согрелся.
– Ну, тогда мойся и выходи.
Папа вышел из ванной, а Матвей намылил губку и стал смывать то, что еще не смылось с него. Все это время он рассуждал о том, какой же такой секрет есть у папы, который может так выручать, что мама не будет ни пугаться, ни сердиться из-за его выходок.
Блины были безумно вкусными. Мама с тревогой несколько раз спрашивала, как Матвей себя чувствует, не болит ли чего. Матвей терпеливо отвечал, что все в порядке и что он отлично себя чувствует. После завтрака и благодарственной молитвы Матвей подошел к папе и тихонько спросил:
– А теперь расскажешь?
Папа посмотрели на Матвея, на часы и предложил:
– Пойдем на улицу, сходим в магазин за продуктами, а ты мне еще и покажешь ваш бассейн, где вы купались. По дороге и расскажу. Идет?
– Идет. – согласился Матвей.
У подъезда на скамейке уже сидел Владик и ждал друзей. Увидев, что Матвей вышел с папой, он понял, что поиграть, наверно, не получится и опечалился. Но папа вдруг обратился к нему:
– Владик, ты же сегодня тоже в заплыве на короткие дистанции участвовал?
Владик замер, переваривая фразу и пытаясь понять, какой эмоциональный оттенок она содержит.
Папа, не дожидаясь его ответа, предложил:
– Мы с Матвеем идем сначала
