Эрнст Сетон-томпсон - Рассказы о животных

Уже приближалась ночь. Они настигли стадо. Несмотря на упорные требования Яна, товарищи его не хотели выйти из саней.

Вскоре на вершине снежного холма они нашли свежие следы. Очевидно, олени стояли здесь, обернувшись к охотникам, а затем бросились в разные стороны. Каждый прыжок их имел в длину двадцать пять футов. Оленей все-таки не увидели, хотя и шли дальше по следам. Ночь застигла охотников, и они поспешно устроили привал среди снегов.

Утром погоня продолжалась. Они пришли к месту ночевки оленей: семь темных, оттаявших ямок ясно говорили, что тут лежали животные.

Ян настоял на том, чтобы сани были оставлены. Он заметил, что следы ведут к большому лесу. Глухарь с криком поднялся над деревьями - значит, олени пробираются сквозь чащу.

Ян предложил охотникам общий план действий, но нетерпеливые товарищи не хотели его слушать.

Итак, все разделились на две партии: двое пошли в одну сторону, двое - в другую.

Ян и его товарищ, Дуфф, вскоре напали на следы двух оленей. Не могло быть сомнения в том, что один из них именно тот великан-вожак, который уже два года не давал покоя Яну.

Они настигли животных в лесной чаще, но еще мгновение - и олени исчезли, разбежавшись в разные стороны. Ян велел Дуффу преследовать важенку, а сам поспешил в ту сторону, куда скрылся олень-исполин.

Солнце опускалось. Ян находился в неизвестной местности, кое-где поросшей лесом. Он угнал оленя далеко от привычных ему мест. Зверь был уже близко, и Ян ожидал, что вот-вот увидит его, как вдруг вдали раздался выстрел, затем другой - и олень умчался стремительными прыжками. Догнать его было немыслимо.

Ян вернулся и скоро нашел товарища. Дуфф выстрелил два раз в важенку. Он говорил, что, наверно, со второго выстрела попал в нее. Они отправились по следам важенки.

Пройдя полмили, они заметили кровь, но кровь скоро исчезла, а следы стали как будто больше и яснее. Поднималась метель, снег заметал их, но все же Ян успел разобрать, что это были уже следы не раненой важенки, а оленя, ее рогатого друга. Надо было удостовериться, разрешить сомнения: пришлось возвращаться обратно по следам.

Ян был прав. Большой олень прибегнул на этот раз к старой уловке преследуемого зверя, которую хорошо знают опытные охотники: он искусно возвратился по своим следам к раненой подруге, чтобы спасти ее, чтобы дать ей возможность скрыться в противоположном направлении.

Охотники не поддались обману. Они разыскали следы раненого животного и, как жадные волки, устремились дальше.

Олень, поняв, что его попытка отвлечь внимание преследователей оказалась неудачной, вернулся к своей подруге.

На закате охотники увидели их обоих на снежном склоне холма. Важенка шла медленно, низко опустив голову. Ее товарищ тревожно бежал вперед, как будто не понимая, почему она отстает, потом возвращался к ней и ласково лизал ее, словно просил поспешить.

Но охотники уже настигли их. Завидев врагов, олень тряхнул рогами, заметался из стороны в сторону и наконец умчался, как будто сознавая, что защита и борьба бесполезны.

Когда люди подошли, важенка попыталась подняться, но она так ослабла, что тут же свалилась. Дуфф вынул нож. Ян раньше никогда не думал о том, для чего, собственно, каждый охотник носит за поясом длинный нож. Бедная важенка обратила к своим врагам большие блестящие глаза; в них стояли слезы. Но она не стонала, не издала ни единого крика. Ян отвернулся, закрыл лицо руками. Дуфф с ножом подошел к важенке и совершил ужасное дело. Этого нельзя рассказать словами…

Ян оцепенел. Дуфф позвал его. Ян медленно обернулся.

Подруга великана-оленя лежала без движения на снегу. Когда они стали уходить, вдали мелькнула чья-то большая тень и скрылась за холмами.

Через час охотники пришли с санями и подняли убитую важенку с покрасневшего от крови снега. Кругом на снегу они увидели свежие крупные следы, и снова вдали, на белеющих холмах, в темноте ночи мелькнула и скрылась большая темная тень.

Какие печальные, тяжелые думы теснились в эту ночь в голове Яна при свете костра! Он упрекал себя. Так это называется охотой!… К этому он стремился?… После долгих дней возбуждения, после целого ряда неудач он достиг желанной цели: прекрасное измученное животное было обращено в окровавленный, отвратительный труп…

Но с наступлением утра впечатления ночи рассеялись. Над холмами раздавался протяжный вой, и Ян прислушивался к нему. Его угнетала мысль, что, быть может, волк выслеживает оставленного им зверя.

Компания охотников отправилась к ближней усадьбе. Ян придумывал, под каким бы предлогом ему остаться одному. Снова попался им на пути свежий след оленя-великана, и юноша весь загорелся жаждой преследования.

"Я должен еще раз увидеть его", - твердил он про себя.

Остальным охотникам надоело мерзнуть на трескучем морозе. Ян взял себе из общих припасов маленький чугунок, одеяло, немного съестного и расстался с товарищами.

- Прощайте! - крикнул он уходя.

- Желаем удачи!

Сани и охотники скрылись из виду на холмистой равнине. Ян был один. Никогда еще не испытывал он такого острого чувства одиночества. Он скитался и прежде один, без товарищей, недели и месяцы в пустынных местах, но никогда не страдал так, как теперь. Ему было тяжело. Сердце сжималось, когда он окидывал взором бесконечную снежную пустыню. Он готов был побежать за товарищами, окликнуть их, но гордость остановила его.

Они уже скрылись из виду, было поздно бежать за ними, звать их. Он зашагал по следам оленя - по бесконечной, не дававшей ему покоя цепи следов, во власти которых он находился в продолжение двух лет. Эти следы покрыли своей легкой, запутанной сетью все окрестные холмы и поля, и если бы человек мог разобрать их, перед ним раскрылась бы немая повесть целой жизни, скитальческой жизни зверя. Если бы человек мог разгадывать эти следы, он часто находил бы в них повесть об ужасной встрече с лютым врагом, рассказ об отчаянной битве, в которой зверь окончил свое существование. Еще не так давно - когда человек был занят единственной мыслью о пище - он гораздо искуснее выслеживал зверя, и звериные следы были для него путем к сытному обеду. Поэтому и до сих пор при виде следов зверя в душе человека просыпается смутное желание отыскать его, овладеть им, просыпается дикий инстинкт первобытного охотника.

Ян снова поддался этому неодолимому, темному чувству и устремился в поиски за оленем.

К вечеру он достиг густой осиновой чащи. Ян знал, что олень расположится здесь на ночлег, поэтому он с величайшей осторожностью, тихонько, крадучись, стал пробираться между деревьями.

Но уловки его не привели ни к чему. Олень заметил преследователя и успел скрыться.

Досада и отчаяние овладели Яном. Нужно было ночевать в лесу, на ветру, на морозе.

Ночь была холодная и темная. Он улегся, свернулся, накрывшись одеялом, и пожалел, что природа не дала ему теплой шкуры, как у лисы, и ее пушистого хвоста, которым можно было бы прикрыть озябшие руки и ноги.

Деревья и земля трещали от мороза. Даже звезды в небе, казалось, звенели от холода. На ближнем озере то и дело раздавался треск: лед трескался у берегов. Над озером и над лесом дул студеный ветер, обжигавший лицо.

Волк издали подкрался к огню, но не подошел близко. Он только жалобно завыл и снова исчез.

К утру стало теплее. Повалил снег и засыпал следы оленя.

Ян не знал, где он находится. Побродив без цели по лесу, он решил идти к Сосновому ручью. Но как найти туда дорогу? Снег кружился в воздухе, слепил глаза, колол лицо, застилал все окрестности. Ближайшие предметы заволокло дымкой, а вдали все было окутано белой мглой. Тогда он разыскал в чаще осинового леса, под снегом, засохший ствол растения, известного под названием "золотой корень". Это растение имеет свойство тянуться всегда в сторону севера. Итак, по сухому его стволу Ян мог теперь найти дорогу. Он направился к юго-востоку, где, как он знал, протекал Сосновый ручей. И каждый раз, когда ему казалось, что он сбился с пути, он раскапывал снег, разыскивал золотой корень и по нему определял, где север.

Наконец он вышел из леса и увидел вдали Сосновый ручей.

Весь день Ян провел в бесплодных поисках оленьего следа. Ночью он снова развел огонь и снова пожалел, что судьба не наградила его теплой, пушистой шерстью. В первую ночь он отморозил себе щеки и пальцы на ногах.

Отмороженные места болели и горели, но Ян не помышлял о возвращении домой.

Тайная надежда, что он на этот раз выследит оленя, удерживала его.

На другое утро какое-то странное, непонятное предчувствие заставило его блуждать по пустынной равнине, где не могло быть следов оленя. И что же? Он внезапно увидел перед собой ложбину, где, очевидно, ночевали олени. Шесть потемневших ямок, еще не занесенных снегом, говорили о ночевке большого оленя и его семьи.

Не успел Ян пройти и четверти мили, как из-за длинной гряды холмов, окутанных туманом, выглянули, приподняв уши, пять темных голов и показался вожак с великолепными ветвистыми рогами. Это видение мелькнуло и скрылось. Ян не успел прицелиться, как животные разбежались и исчезли за холмами.