— О, мы разводили на улице костёр и жарили фазана на вертеле. Так делают цыгане.
— На вертеле?
— Это что-то вроде длинной металлической спицы, которой протыкают дичь, и поворачивают её над огнём. Нужно только воткнуть в землю два расщеплённых наподобие вилок стержня или палки с сучками на концах и поставить на них вертел с дичью, так чтобы он оказался над костром.
— И фазан хорошо прожаривался?
— Очень хорошо, — ответил отец. — Но в плите он прожарится ещё лучше. Слушай, Дэнни, в магазине мистера Уилера большой выбор плит. Там есть одна с таким количеством кнопочек и ручек, ну прямо как в кабине пилота.
— Её ты и хочешь купить, папа?
— Не знаю, — ответил он. — Завтра мы всё решим.
Мы шли и шли, и вскоре перед нами из лунного света выплыла заправочная станция.
— Папа, как ты думаешь, мистер Рэббитс нас поджидает?
— Если и поджидает, то ты всё равно его не увидишь. Сторожа всегда прячутся или за деревом, или за изгородью и выходят из своего укрытия, только если ты несёшь тяжёлый мешок или если твой карман как-то подозрительно оттопыривается. Так что не волнуйся.
Не знаю, следил за нами мистер Рэббитс или нет, когда мы направлялись к фургону, но никаких признаков его присутствия мы не заметили. Войдя в фургон, отец зажёг парафиновую лампу, а я зажёг горелку и поставил чайник, чтобы приготовить нам по кружке горячего какао.
Несколько минут спустя, когда мы сидели, отхлёбывая из кружки горячий напиток, отец сказал:
— Сегодня был лучший день в моей жизни.
В восемь тридцать утра мой отец пошёл в мастерскую и позвонил доктору Спенсеру.
— Послушайте, доктор. Не могли бы вы заглянуть к нам на станцию через полчасика. У меня есть для вас приятный сюрприз.
В ответ доктор что-то сказал, и отец положил трубку.
В девять часов доктор Спенсер приехал на своей машине. Отец подошёл к нему, и они начали о чём-то шептаться за бензоколонкой. Неожиданно маленький доктор хлопнул в ладоши, подпрыгнул и разразился оглушительным смехом.
— Не может быть! — воскликнул он. — Этого не может быть!
Потом он подбежал ко мне и схватил меня за руку.
— Поздравляю, мой мальчик! — кричал он, тряся мою руку так, что она чуть не отвалилась. — Это победа! Триумф! Почему же я не додумался до такого? Вы гений, сэр! Слава тебе, Дэнни, ты чемпион мира!
— А вон и она, — сказал отец, указывая на дорогу. — Доктор, она едет!
— Кто едет? — спросил доктор.
— Миссис Клипстоун.
Он произнёс это с гордостью, словно командир, докладывающий о своём храбрейшем офицере.
Мы трое стояли у бензонасосов и смотрели на дорогу.
— Вы видите её? — спросил мой отец.
Я разглядел вдалеке невысокую фигурку, направляющуюся к нам.
— Папа, что она толкает перед собой?
Отец бросил на меня хитрый взгляд.
— Есть только один безопасный способ доставки фазанов — под ребёнком.
— Под ребёнком? — переспросил доктор.
— Конечно. В коляске, с ребёнком наверху.
— Гениально! — воскликнул доктор Спенсер.
— Мой старик придумал этот способ много-много лет назад, — пояснил отец. — И он ещё ни разу не подводил.
— Это гениально, — повторил доктор. — Только гениальный человек мог придумать такое.
— Он и был гениальным человеком, — сказал отец. — Теперь вы её видите, доктор? А в коляске сидит Кристофер Клипстоун. Ему полтора года. Чудесный ребёнок.
— Я принимал его, — сказал доктор Спенсер. — Он весил восемь фунтов три унции.
Теперь я различал маленького ребёнка, сидящего в высокой коляске со сложенным верхом.
— Можешь себе представить, под этой крохой больше сотни фазанов! — со счастливой улыбкой сказал отец.
— Нельзя уложить сотню фазанов в детскую коляску! — сказал доктор Спенсер. — Не смеши! Это абсурд какой-то!
— Можно, если коляску специально смастерили для главного дела, как говаривал мой отец. Она должна быть сверхдлинной, сверхглубокой и сверхширокой. В такую коляску можно затолкать корову, не то что сотню фазанов и младенца.
— Папа, а ты сам её сделал? — спросил я.
— Более-менее, Дэнни. Помнишь тот день, когда я проводил тебя в школу и пошёл за изюмом?
— Это было позавчера, — напомнил я.
— Ну да. Так вот. После этого я прямиком направился к викарию и переделал их коляску в специальную экстрабольшую охотничью модель. Это красавица, настоящая красавица. Подождите, вы сами её увидите. Миссис Клипстоун говорит, что теперь её толкать стало легче. Когда я закончил работу, она опробовала её на заднем дворе.
— Фантастика! — снова сказал доктор Спенсер. — Просто фантастика!
— Ничего особенного, — продолжал отец. — Нужно только купить обыкновенную детскую коляску.
— А где же сидит ребёнок? — спросил доктор.
— Сверху, конечно, — ответил отец. — Нужно всего лишь накрыть фазанов простынкой, а на неё посадить ребёнка. Матрац из фазанов — самый лучший матрац для ребёнка.
— Не сомневаюсь, — сказал доктор.
— У юного Кристофера будет сегодня очень приятная поездка, — заметил отец.
Мы стояли у бензоколонок, поджидая миссис Клипстоун. Было тёплое безветренное октябрьское утро, в воздухе чувствовался запах приближающейся грозы.
«Самое чудесное в моём отце, — думал я, — его способность всегда удивлять меня». Не проходило ни одного дня, чтобы он не преподносил мне чего-нибудь новенького. Он настоящий маг, достающий из своей шляпы самые необычные предметы. Тележка с ребёнком — одна из них. Я был уверен, что через несколько минут появится что-нибудь ещё.
— Кажется, она ужасно спешит, папа, — сказал я. — Она чуть ли не бежит. Доктор Спенсер, вам так не кажется?
— Надо полагать, ей хочется побыстрее разгрузить тележку, — предположил доктор.
Отец прищурился, вглядываясь в приближающуюся фигуру.
— Да, она, кажется, немного спешит, — осторожно сказал он.
— Она очень спешит, — уточнил я.
Наступила пауза. Отец не отрывал взгляда от стремительно несущейся леди.
— Наверное, боится попасть под дождь, — наконец произнёс он. — Спорим, так оно и есть. Она думает, что сейчас начнётся дождь, и не хочет, чтобы ребёнок промок.
— Тогда она могла бы поднять верх коляски, — заметил я.
Отец ничего не ответил.
— Она бежит! — закричал доктор Спенсер. — Смотрите!
Действительно, миссис Клипстоун неожиданно пустилась бежать.
Отец стоял не сводя с неё глаз. Мне показалось, что в наступившей тишине слышится плач ребёнка.
— Папа, что происходит?
Он молчал.
— С ребёнком что-то случилось, — высказал предположение доктор Спенсер. — Вслушайтесь!
Миссис Клипстоун была примерно в ста ярдах от нас, но с невероятной скоростью сокращала это расстояние.
— Папа, теперь ты слышишь плач?
— Да, теперь слышу.
— Он кричит как резаный, — заметил доктор Спенсер.
Тоненький пронзительный голосок слышался всё отчетливее.
— У него приступ, — сказал отец. — Хорошо, что у нас под рукой есть доктор.
Доктор Спенсер ничего не ответил.
— Вот почему она бежит, доктор. У него приступ. Она хочет побыстрее добежать сюда и сунуть его под холодную воду.
— Какой-то шум, — сказал я.
— Если это и не приступ, — произнёс отец, — бьюсь об заклад, это что-то вроде того.
— Сомневаюсь, что это приступ, — проговорил доктор.
— Каждый день с такими маленькими детьми, как этот, случаются тысячи разных вещей. Разве нет, доктор? — спросил отец.
— Да, конечно, каждый день, — рассеянно ответил доктор Спенсер.
— Я знал ребёнка, который сунул руку в колесо коляски, — сказал отец. — Ему отрезало пальцы. — Доктор улыбнулся. — Что бы то ни было, я бы хотел, чтобы она остановилась. Так всю игру можно испортить.
За коляской появился длинный трейлер, гружённый кирпичами. Водитель замедлил ход и высунулся из окна. Миссис Клипстоун не обратила на него никакого внимания и продолжила бег. Она была уже совсем близко. Я видел её раскрасневшееся лицо с широко открытым ртом, глотавшим воздух. На руках у неё были белые перчатки, на голове — маленькая смешная белая шляпка, похожая на гриб.
Неожиданно из коляски вылетел огромный фазан.
У отца вырвался крик ужаса.
Водитель грузовика разразился громким хохотом.
Несколько секунд фазан неуверенно махал крыльями, потом потерял высоту и упал на траву у дороги.
— Ничего себе! — воскликнул доктор Спенсер. — Вы только посмотрите!
За грузовиком встала машина бакалейщика и начала сигналить, требуя, чтобы ей дали дорогу. Миссис Клипстоун продолжала бежать.
Вдруг второй фазан — хоп! — вылетел из коляски.
