Но с талером была просто беда. Тапочка слетала, талер тёр ногу, и Вовка испугался, что у него будет мозоль. Он сидел мрачный, боялся разговаривать и всё думал: что дальше? Он попробовал перепрятать талер под книжки на своей тумбочке, но маме сразу потребовался орфографический словарь Ушакова, и Вовке просто повезло, что словарь лежал в другой стопке. Вовка схватил монету и пошёл прятать её под ванну. Но мама зашла в ванную и, увидев стоявшего на коленях Вовку, ужасно удивилась.
- Что ты ищешь? - спросила она.
Вовка едва вывернулся.
- Я смотрю, не набросал ли папа туда окурков, - брякнул он, вспомнив вчерашний серьезный разговор между папой и мамой.
Мама снова удивилась и сказала Вовке, что это не его дело, а его дело - идти готовить уроки. Потом Вовка придумал спрятать талер в патефон, который даже не открывали после того, как купили телевизор, но мама насторожилась и ходила за ним следом, так что пришлось сесть за уроки. Он кое-как сделал письменные по русскому и решил задачу. Ответ получился не тот, но Вовка решил, что в задачнике опечатка, и не стал переделывать. Историю он прочитал, но ничего не запомнил. Мысли были заняты бранденбургским талером. Вовка спрятал монету в правую тапочку, но от этого ничего не изменилось; всё равно тапочка спадала и монета тёрла ногу.
Пришёл с работы отец и спросил, что это Вовка волочит ноги, как инвалид. Вовка сказал, что собирается учиться кататься на коньках и заранее отрабатывает скользящий шаг. Мама заявила, что это глупости, и на всякий случай измерила ему температуру. Температура оказалась нормальной.
На ночь Вовка спрятал талер под подушку и два раза просыпался, щупал, не вывалилась ли монета на пол. Утром он встал бледный, и мама снова измерила ему температуру, и снова она оказалась нормальной. Вовка сказал, что прекрасно себя чувствует, и вышел из дому на пять минут раньше обычного. Талер он положил в карман.
Вовка не знал, что сделает с монетой, но что-то сделать было просто необходимо. Ему так надоела эта монета, что он с удовольствием бы её выбросил, и только натура коллекционера, знающего цену редкому экземпляру, мешала ему это сделать. Остаётся одно: отдать её Меркурию обратно, что-нибудь придумать и отдать. Сказать, что захватил случайно... Меркурий, конечно, не поверит, а чем он докажет?
На каждой перемене Вовка хотел начать разговор про талер, но ему было стыдно, он всё откладывал. Наконец на большой перемене он решился. Он завёл Меркурия на пустынную лестницу и, глядя в сторону, вынул из кармана бранденбургский талер. Он хотел сказать, что захватил монету случайно, но в горле застрял какой-то ком, и он не мог вымолвить ни слова. Вовка молча подал монету Меркурию.
- Вот это вещь! - сказал Меркурий. - Тысяча шестьсот сорок восьмого года. Смотри, какая древняя! "Бранденбург", - прочитал он. - Это теперешняя Германия. А какой рыцарь! Как живой! По такой монете можно прямо рыцарское вооружение изучать. Смотри, всё видно: шлем, латы, наплечники, рукавица, меч. Ценная монета. Меняться будешь?
- Чего меняться, - сказал Вовка басом. - Это твоя монета. Я её вчера нечаянно положил в карман. Не думай, что я её присвоить хотел. Я нечаянно положил. Ты прости, пожалуйста.
- А я и не думаю, - тихо сказал Меркурий. - Мало ли что может случиться. С каждым такое может быть... Бери талер. Я и не знал, что он у меня есть. Если мне надо будет, я возьму посмотреть. На, бери!
Он сунул Вовке в карман бранденбургский талер и побежал в коридор.
