Купала, Купала,
Не говори, что ночка мала-а!..
Далеко по лесу разносило эхо песню. С охапками цветов девчата вышли из леса и остановились на маленькой полянке.
- Хорошо вы пели! - послышался веселый голос. - Здорово, девчата!
- Аркадий!
Он тоже работал с лесоустроителями, только в другой бригаде.
У Василинки екнуло сердце. А он подошел прямо к ней:
- Дай цветочек, Василинка!
- Выбирай какой хочешь...
Под его пристальным взглядом у Василинки зарумянились щеки.
- Сегодня на Старице гулянье, - сказал парень. - Так вы приходите. И ты, Василинка, приходи непременно.
Она молчала. Не знала, отпустит ли ее мама.
В тот вечер Василинка каждое мамино распоряжение исполняла с особенной старательностью. А сама все приглядывалась, не идет ли на гулянье молодежь. Наконец осмелилась попроситься у мамы.
- Лучше бы ты дома посидела, доченька...
Но тут же мама отменила свой запрет. Разве ж она сама не была молодой, не помнит, как трудно усидеть дома, когда все идут на гулянье?
К Старице (так называлось место подле ручья) подходили в сумерках. Парни, подоспевшие первыми, облюбовали зеленую полянку на пригорке и натаскали хвороста из леса. Кто-то вскарабкался на самую высокую елку, прикрепил к ее вершине кадушку с дегтем, которым смазывают колеса, и зажег. Пламя поднималось вверх, клонилось на ветру в сторону. На его свет собирались парни и девушки из соседних деревень. Пришли и студенты-практиканты.
Ярко пылал разложенный на земле костер, смех и шутки неслись со всех сторон. Вскоре все взялись за руки и принялись водить хоровод вокруг костра, а потом побежали гурьбой к ручью. Девчата снимали с головы венки и бросали в воду, зорко следили, чей уплывет дальше всех. Венки медленно удалялись вниз по течению, но некоторые из них быстро прибивало к берегу.
А тем временем костер успел догореть и осесть, лишь обдавало жаром от красных угольев. Кто-то из парней решился перепрыгнуть через костер, за ним устремились и другие. Не удержалась и Василинка, прыгнула, но не очень удачно: уголек обжег босую ногу. Она едва не плакала от боли, а парни весело хохотали. Им только палец покажи - сразу же засмеются. А Василинке было не до смеха, хотя острая боль постепенно затихала, становилось легче, когда ступала по росной холодной траве.
Не заметила, как очутился рядом Аркадий и участливо спросил:
- Что, очень болит?
Василинка покачала головой и улыбнулась.
- Давай провожу тебя домой, - предложил Аркадий. - А если идти не сможешь, то на руках донесу.
Василинке было смешно и радостно от этих слов. Аркадий всю дорогу шутил и смеялся. Он говорил самые обычные слова, а Василинке казалось, что они наполнены огромным особенным смыслом. На прощание парень крепко пожал руку Василинке:
- Прощай, золотая фея!
- Еще чего выдумаешь! Будто в сказке живешь.
- Да в какой еще чудесной! Оглянись вокруг, какая красота!
Василинка лишь теперь заметила, что край леса пламенеет ярким заревом и вот-вот из-за вершин белых берез выкатится золотистое солнце.
Аркадий еще раз на прощание пожал ей руку. Как завороженная стояла Василинка на месте и глядела ему вслед, пока он не исчез из глаз. Так сладко щемило в груди, так хорошо было на душе, как не было еще никогда до сих пор...
Короткий, как и купальская ночь, сон прервался словами матери:
- Вставай, доченька, вон как высоко поднялось солнце. Скоро девчата в церковь пойдут.
- Пусть себе идут, - сонно протянула Василинка и сильней зажмурила глаза. - Я лучше к Тоне сбегаю.
Тоня теперь нигде не бывает: как вышла замуж, словно за стеной очутилась. Малыш привязал ее, с места не сдвинешься. Свекровь отпускает Тоню только на работу, а так куда, в праздничный день - и не думай. Попросится к своим съездить - в ответ услышит: "Нечего понапрасну мучить коня. Пусть лучше от работы отдохнет".
Тоня жалеет маму, жалеет Василинку. Не все им рассказывает о жизни за богатым мужем. В доме есть хлеб и к хлебу, но так наработаешься, что еда в горло не лезет. А еще...
- С немилым мужем жить, - со страданием в голосе говорила Тоня, - все равно что несоленый суп хлебать!..
ИСПОЛНЕННАЯ МЕЧТА
Быстро проходили дни и недели. Школа достраивалась. По поручению сельсовета Василинка переписывала в своей и соседних деревнях детей школьного возраста. С нетерпением ждали приезда учителя. Наверное, он будет добрым и сердечным человеком, приветливым и умным, потому что как же он станет учить детей!
И вот уже новая и довольно просторная школа глядела чистыми окнами на окрестности. Петр принес большой портрет Владимира Ильича Ленина и прикрепил его к стене, а Василинка украсила портрет густыми еловыми лапками.
Через несколько дней произошли сразу два события: уезжали в Гомель студенты-практиканты и таксатор с женой, а вечером встречали учителя, за которым дядя Семен ездил на станцию. Еще заранее крестьяне обсудили, где устроить его жить. Наверное, лучше всего у Агаты. Она женщина хозяйственная, приветливая и чистоту любит. Сама с двумя детьми в тристене поживет. На том и порешили.
И вот Семен привез невысокого худощавого парня. Тот легко спрыгнул с телеги, снял две связки книг, сунул под мышку дощатый ящик и осторожно понес в дом. А назавтра Василинка узнала, что учитель привез ящик, который говорит человеческим голосом. Самого человека не видно, а голос его передается, может, из самой Москвы.
С помощью Василия учитель установил на крыше длинный шест-антенну и пригласил молодежь в школу.
Со всей деревни собрались девушки и парни поглазеть на такое чудо. Ящичек стоял на столе в классной комнате и время от времени издавал непонятные звуки. То что-то в нем шипело, то тренькало и шуршало. Учитель покручивал винты, ящик хрипел и всхлипывал, и, наконец, сквозь шум и треск пробился человеческий голос:
- Внимание, говорит радиостанция имени Коминтерна...
В ящике вновь что-то завыло и затрещало.
- Где-то поблизости гроза, - объяснил учитель. - Атмосферные помехи.
Но все были поражены. Это же не шуточки: Москву услышали!
С того дня каждый вечер в школу собирались крестьяне, хотели послушать о том, что делается на свете. А дети по утрам весело бежали на занятия.
Теперь и Митька живет в своей семье, ведь школа совсем близко. Он поправился, повеселел, больше не глядит на отчима искоса и до позднего вечера пропадает в школе. С наступлением сумерек учительский ящик не так шипел и трещал, часто можно было послушать музыку и пение.
Похолодев от волнения, стоит Василинка у покрытого кумачом стола. Стучит, едва не выпрыгивает из груди сердце. Учитель Иван Николаевич ведет комсомольское собрание.
- А сейчас ты, Василинка, расскажи свою биографию. Надо же и мне все знать о тебе.
"С чего бы начать?" - мучительно думает она, переминаясь с ноги на ногу.
- Смелей, смелей, - подбадривает Иван Николаевич.
- Ну, родилась я в семье железнодорожника. Ну, жила в городе... Ну, а после смерти отца несколько лет батрачила. Нынче живу дома...
- Хорошо, Василинка, только не надо начинать каждое предложение со слова "ну".
Василинкино лицо краснеет. Стыдно ей, хоть сквозь землю провались. А комсомольцы задают один за другим вопросы: и что она читает, и какую общественную работу ведет?
- Книжек нету в нашей деревне, - пытается хоть немного оправдаться Василинка, - а если бы и были, то хозяева ни за что не разрешили бы читать. А вот теперь, как вернулась домой, прочитала очень интересную книжку. Мне дал ее Федор и посоветовал читать вслух девушкам и парням. Я так и сделала. И все, кто был у нас в доме, внимательно слушали.
- А как называется книжка? - спросил учитель.
- Про Овода, - ответила Василинка.
- А кто написал эту интересную книжку?
Василинка не знала. Она не задумывалась о тех, кто пишет книги.
- Авторов книжек надо знать и почитать, они заслуживают этого, потому что отдают нам свой ум, знания и сердце, - сказал Иван Николаевич. - А ты, Василинка, продолжай читать своим друзьям интересные книжки. Это и будет твоей общественной обязанностью.
- Она это с радостью. Очень уж охоча до книжек, - воскликнул Петрок.
- Лучше нее никто в деревне читать не умеет.
От такой похвалы щеки у Василинки зарделись алым маком.
- Ну что ж, очень хорошо, - улыбнувшись, говорит учитель и протягивает Василинке книжку в серой обложке. - Будешь ее читать вслух комсомольцам.
Василинка внимательно разглядывает книжку. На обложке читает: "Политграмота". А учитель спрашивает:
- Скажи, Василинка, как будешь дальше жить?
- Хочу учиться.
Она не знала, где и как она будет учиться, но это было самое сердечное, самое заветное желание.
Больше всех, наверное, радуется приезду учителя Петрок. Наконец ему есть с кем посоветоваться, поговорить, есть кому показать свои заметки. Недавно удалось узнать о новых уловках Халимона: старик утаивает, сколько десятин земли засеял, сколько скосил сена. Уменьшает себе налоги, обворовывает государство. Кажется, лихо написал, надо лишь, чтоб посмотрел Иван Николаевич.
