Кроме тропы, по которой они поднялись к воротам, с утеса был еще только один спуск - к озеру, где монахи удили рыбу с больших камней.
Едва проснувшись, Алан и Анджела начали потихоньку знакомиться с монастырем. Сперва они спустились к озеру, умылись и вымыли израненные ноги. Два монаха, которые уже сидели там с удочками, смотрели на них, разинув от удивления рты. Потом молодые люди заглянули в мрачную часовню, стены которой были на византийский лад расписаны изображениями суровых святых и мучеников. Но краски давно потускнели и выцвели.
После этого они зашли в трапезную, где как раз накрывали столы к завтраку, на кухню, где впервые за все время их пребывания в монастыре ноздри им защекотал приятный запах, и в винный погреб, где хранилось множество полных бочек и бурдюков.
- О себе они заботятся как будто получше, чем о своих гостях, - заметил Алан.
С ними никто не заговаривал, хотя повсюду сновали монахи в сандалиях на босу ногу. Все молчали, но взгляды, которые они бросали на двух молодых паломников, были полны настороженного любопытства.
- Они не слишком-то гостеприимные хозяева, правда? - шепнул Алан.
- Когда я смотрю на них, мне становится жутко.
- Наверное, из-за бород, - предположил Алан.
Они с Анджелой привыкли к тому, что католические священники бреют затылок и лицо, поэтому черные бороды и длинные сальные космы этих православных монахов удивляли их. В большинстве монахи отнюдь не были стариками.
- Ну и дюжие молодчики! - сказал Алан.
Они уже не удивлялись, что турки, покоряя страну, не разорили Варнский монастырь. Эти монахи могли бы без труда защищать свою крепость на утесе от целой армии.
- Но где же все-таки библиотека? - вздохнула Анджела, когда они заглянули во все открытые двери.
- Наверное, она заперта. Вряд ли здешние монахи - большие любители чтения.
- Да, они не похожи на книжников. Не удивлюсь, если большинство тут и вообще не умеет читать. - Тсс! По-моему, нас ищут.
Через большой квадратный двор, настолько замусоренный, что Анджела, посмотрев на валявшиеся там сено и солому, успела окрестить монастырь "Вороньим гнездом", к ним неторопливо приближался какой-то монах.
- Вас хочет видеть отец Димитрий.
Они последовали за монахом. Кем бы ни был этот отец Димитрий, он, очевидно, пользовался в монастыре большим уважением. Проводник постучал в какую-то дверь, и они вошли.
Отец Димитрий сидел за столом, на котором были аккуратно разложены счетные книги, списки и деревянные палочки с зарубками, какими пользуются купцы.
Он был еще не стар, этот широкоплечий монах, а когда он поднялся со стула, они увидели, что он очень высок.
Но больше всего их поразили его глаза - широко расставленные черные угрюмые глаза под кустистыми бровями... Глаза, которые могли внезапно вспыхивать сумрачным огнем.
Это были страшные глаза. Но почему они были так страшны, Алан и Анджела поняли только позднее.
- Вы, значит, паломники? - спросил он грубо.
- Да, отец. Наш путь лежит в Иерусалим к гробу господню.
- Паломники редко проходят здесь.
Алан почтительно наклонил голову.
- Это правда, отец. Но ведь важна цель, а не путь, который к ней ведет.
Монах несколько секунд молча смотрел на них. Затем, поигрывая связкой ключей, висевшей на его поясе, он сказал:
- Наш монастырь беден. Мы не можем оказывать гостеприимство всем, кто проходит мимо. А раз вы паломники, значит, денег у вас нет...
Анджела хотела было возразить, но Алан предостерегающе наступил ей на больную ногу, так что она чуть не вскрикнула.
- Да-да, - сказал он поспешно, прежде чем девушка успела открыть рот. - Но мы готовы, отец, заплатить за пищу и кров работой.
- Работой? Гм...
Это предложение, казалось, не слишком обрадовало отца Димитрия.
- Ну что ж. Денег у вас нет, а вы уже ели тут и, значит, должны хоть чем-то возместить это монастырю.
Алан решил, что дело плохо. Он никак не мог придумать убедительный предлог, который позволил бы им задержаться в монастыре еще на день-два. Но тут в келью вошел монах и сказал отцу Димитрию шепотом, но таким громким, что они расслышали каждое слово:
- Отец эконом, настоятель прослышал о молодых паломниках и желает их видеть.
Лицо отца Димитрия потемнело от гнева.
- Если бы старик вместо того, чтобы соваться не в свое дело, сошел бы в могилу и другой ногой, это было бы лучше для нас всех, - проворчал он.
- И все же, брат, он пока еще настоятель Варны.
- Черт бы побрал его крепкое здоровье! Долго мне еще ждать? - Отец Димитрий вскочил, яростно оттолкнув стул. - Ну-ка идите за мной! - сказал он громко. - Сам настоятель пожелал вас увидеть.
Настоятель монастыря Иоанн оказался сморщенным старичком с лысой макушкой - только за ушами еще свисали пряди пегих волос. Сжимая ручки кресла, он внимательно вглядывался в вошедших подслеповатыми голубыми глазами.
- Сын мой, ты никогда мне ничего не говоришь, - сказал он обиженно. - Я только случайно узнал про этих молодых паломников.
- Я не хотел тебе докучать, - буркнул отец Димитрий. - Они явились вчера ночью и сейчас же отправятся дальше - вернее, как только заплатят за ночлег.
Алан решил, что настала удобная минута.
- Прошу твоего разрешения, святой отец, пожить в монастыре несколько дней, - сказал он. - Мы очень устали от долгого пути и нам необходимо отдохнуть, чтобы успели поджить раны на ногах.
Настоятель посмотрел на отца эконома.
- Что скажешь, сын мой? Наша гостиница не слишком-то переполнена. - И он засмеялся дребезжащим смешком.
- У них нет денег, - возразил отец Димитрий. - А мы не можем тратить зря и без того скудные средства нашего монастыря.
- Ты прав, - сказал старик с торжественным видом. - Наш священный долг оберегать имущество монастыря, дабы умноженным вручить его тем, кто придет после нас.
Алан с трудом удержался от улыбки: столько шума из-за двух ломтей черствого хлеба и куска протухшей рыбы! Он заметил, что Анджела вот-вот расхохочется.
- Мы готовы работать, святой отец, - поспешно сказал он.
- Вот и хорошо.
- Конечно, воля твоя, - с досадой вмешался отец Димитрий. - Настоятель здесь не я, а ты. Но только какую работу можем мы им поручить? Дрова все переколоты. Время жатвы еще не настало... - Он смерил паломников презрительным взглядом. - Да что вы умеете делать?
Алан не упустил такой прекрасной возможности.
- Мы школяры, отец, - сказал он смиренно. - Мы оба умеем красиво писать и по-гречески, и по-латыни. Может быть, у вас есть книги, которые нужно переписать?
- Вот-вот! - вскричал настоятель, прежде чем отец Димитрий успел ответить. - Пусть поработают в библиотеке. Там уже давно никто не работал.
Отец Димитрий только выразительно пожал плечами, словно говоря, что это не работа, а лишь напрасная трата времени.
Настоятель, очевидно, давно уже отвык распоряжаться. Этот короткий спор с отцом экономом сильно его утомил. Он задал им еще несколько вопросов, но вдруг его голова упала на грудь, и он задремал.
Отец Димитрий знаком поманил их за собой. Перебирая ключи, он повел их по коридору и остановился перед запертой дверью.
- Мужайся, Алексид! - шепнула Анджела. - Спасение близко!
Глава шестнадцатая. РАЗОБЛАЧЕНЫ.
Библиотека Варны оказалась не слишком привлекательным местом.
Небольшие оконца под самым потолком пропускали так мало света, что читать древние рукописи было почти невозможно. На столах слоем лежала пыль, полки были затянуты паутиной.
Отец Димитрий взял со стола чернильницу, брезгливо заглянул в нее и поставил обратно.
- Высохли, - проворчал он.
- И неудивительно, - шепнул Алан, толкнув Анджелу локтем.
Монах подошел к двери и что-то крикнул.
- Сейчас вам принесут перья и чернила, - буркнул он, вернувшись. Несколько секунд он в нерешительности оглядывал полки, потом взял два растрепанных тома и бросил их на стол. - Перепишите эти жития святых.
"Точь-в-точь учитель, который не знает, чем занять своих учеников", насмешливо подумал Алан, а вслух сказал почтительно:
- Хорошо, отец. А пергамент нам тоже дадут?
- Ах, да! - Отец Димитрий подошел к полкам, где книги были навалены уже в полном беспорядке. - Тут, наверное, найдутся вычищенные листы.
Сердце Алана замерло. Значит, здешние монахи тоже творят это гнусное преступление! Им жалко денег на новый пергамент, лень изготовлять его самим из овечьей кожи, и они предпочитают стирать тексты старых книг, чтобы воспользоваться их страницами. Он знал, что в прошлом к этому способу приходилось прибегать, потому что бумага еще не была изобретена, а пергамент стоил слишком дорого. Но делать это теперь!
Сколько бесценных творений древних авторов было вот так варварски уничтожено! А вдруг и комедия Алексида уже стерта и на страницах, столько веков ее хранивших, написано теперь житие никому не известного мученика или святого!.. От одной только этой мысли его бросило в холодный пот.
