class="p1">Умельцы-гнездостроители есть не только среди пернатых. Кто не видел шаровидное осиное гнездо под застрехой крыши, сделанное словно из тонкой серой бумаги? Маленькая рыбка колюшка сплетает подводное гнездо из травы и откладывает туда икринки, которые насиживает самец.
Немало строителей гнезд и среди зверей. Чаще всего их сооружают подземные жители: все-таки в норах сыровато, поэтому в гнездовую камеру животные натаскивают сухих листьев и травяной ветоши, чтобы было поуютнее. Даже крот, хотя бы на время выращивания потомства, старается обустроить в своей норе такую камеру. Что уж говорить про полёвок, которым ничего не стоит своими острыми зубками настричь мелкой соломы, чтобы сплести из нее в одном из отнорков шар-гнездо. Для этих грызунов такое гнездостроение настолько привычно, что, даже поселяясь на зиму в скирдах и стогах, они ухитряются среди и без того теплой и мягкой соломы сооружать небольшие уютные гнездышки — впрочем, достаточно рыхлые и легко разваливающиеся при первом же неаккуратном прикосновении.
Гораздо больше старания и умения выказывают зверьки, которые обустраивают свои жилища над землей.
На огромных пространствах от Европы до Восточного Китая по южным окраинам лесной зоны обитает темно-рыжее существо — мышь-малютка, крошечная, весящая всего 5–7 граммов. Она живет среди влажных высокотравных лугов, очень ловкая и проворная. Эта мышка замечательна тем, что шустро лазает в зарослях трав по стеблям, обвивая их длинным, тонким хвостом, чтобы иметь дополнительную опору. Благодаря этому пропитание себе эта очаровательная кроха добывает прямо из созревших колосьев диких и культурных злаков, а не на земле, где кормятся гораздо более крупные полевые мыши.
Гнездо мыши-малютки
Под стать не столько наземному, сколько «травяному» образу жизни и убежища этой мышки. Она плетет аккуратное шарообразное гнездо диаметром 8–15 сантиметров, с двухслойными стенками, с одним или двумя боковыми входами. В отличие от травяного гнезда полевки, у мыши-малютки оно «висячее»: на метровой или около того высоте зверек нанизывает на 3–4 прямо стоящих злака с толстыми стеблями или на ветку низкорослого кустарника свой «воздушный» домик. Стенки его сделаны из тонко настриженных листьев тех же трав, среди которых подвешено гнездо, а внутренняя полость выстлана растительным пухом, волосками других зверей. По мере того как трава в наружном слое гнезда подсыхает и желтеет, крохотный строитель меняет ее на свежую, чтобы жилище цветом никак не выделялось среди сочной луговой зелени. Поэтому найти хорошо замаскированный травяной дом-шар бывает очень трудно.
Самка не только живет в этом гнезде, но и выводит потомство. Чрезвычайно забавное зрелище представляет собой семейка этих малюток, когда детеныши величиной чуть больше наперст-ка — а их бывает до 10–12 в выводке — начинают показывать свои любопытные мордочки из висячего домика. А уж когда они начинают пробовать лазать по траве, тут уж не до смеха — во всяком случае, матери, которая без конца суетится вокруг своих чад, помогая им, в случае чего, взобраться на травинку.
Отменные гнездостроители — и сони. Шарообразное гнездо орешниковой сони, прилаженное на концевых ветвях дерева на высоте 2–3 метра, — чудо мастерства, которое мало чем уступает гнезду синицы-ремеза. Сначала зверек собирает нечто вроде каркаса из крупных листьев на близко растущих соседних ветках, а затем оплетает снаружи это сооружение листьями и травинками. Внутрь же соня натаскивает мягкий мох, а если повезет, то и пух. В результате получается многослойное гнездо-шар диаметром 8–10 сантиметров.
На всё про всё уходит два дня, но на этом строительные заботы зверька не кончаются. Ведь ветки, к которым подвешено все это достаточно сложное сооружение, все время колеблются от ветра, так что постоянно приходится подправлять гнездо, добавлять новых листьев, подтыкать торчащие былинки. Если убежищем владеет семейная пара, то домом занимается больше самка, а самец предпочитает отдыхать неподалеку на ветке.
Что общего между белкой и кабаном?
Действительно, что? На этот незамысловатый вопрос не стоит искать ответа — все равно не найдете. Потому что его знает только охотничья братия. Ведь это охотники решили называть и беличий, и кабаний дом одинаково — гайно.
Рыжая резвая белка — древесный житель, и жилища свои устраивает на деревьях, обычно на высоте 8–10 метров от земли. Эти гнезда бывают двух типов. Там, где много дуплистых деревьев, она обустраивает под жилище полости внутри стволов, желательно с единственным круглым входом, расположенным на полметра-метр выше дна. В дупло хлопотунья натаскивает старой листвы, сухой травы и заботливо обустраивает мягкое ложе для самой себя и бельчат. Если полюбившееся ей жилье занято какой-нибудь пернатой семейкой, белка, не задумываясь, показывает свой нрав: не только выгоняет прежних хозяев, но и съедает отложенные ими яйца.
Гайно белки
В лесах, где дупел на всех не хватает, белка делает наружные гнезда, по 3–4 на каждом индивидуальном участке, их-то как раз и называют гайнами. На старых деревьях беличье гнездо расположено у ствола на отходящей от него толстой ветви, а на молодых — в развилке между несколькими сучьями. Гайно плетется из тонких веток, получается шар диаметром 40–60 сантиметров с толщиной стенок 10–15 сантиметров. Снаружи между веточками аккуратно вплетаются кусочки коры, пучки лишайника, листочки, чтобы не так было заметно само гнездо. Внутренняя камера сообщается с внешним миром через один вход или лучше два — так легче спасаться в случае неожиданной опасности. Гайно изнутри выстилается мхом, древесными лишайниками, сухой травой. Поэтому даже в морозные ночи в беличьем жилище температура не опускается ниже +10… +15°.
Сколько бы ни маскировала белка свое жилище, это, увы, не всегда помогает. Рыскающая по деревьям остроглазая куница все равно нередко обнаруживает беличье убежище. Она непременно воспользуется им для ночлега, особенно морозной зимой. И горе его хозяйке, если хищница застала ее дома.
Кабаны в обустройстве лёжек проявляют поразительную изобретательность. В средней полосе летом они зачастую отдыхают днем просто на земле, лишь откинув немного опавшие листья и камни. Но в засушливых районах в жаркое время дикие свиньи выкапывают ямы глубиной до метра в обрывистых берегах рек, под выворотнями — корнями упавших старых деревьев. Там, где им докучает мошка, эти хитроумные животные поступают следующим образом: затаскивают в тенистый ключ, несущий прохладную чистую воду, ветви ив и тополей и, забираясь под них, нежатся лежа на боку на неглубоком месте.
В зимнее время в лесу, под прикрытием пригнутых тяжелым снегом ветвей устраивается настоящее ложе из сухой травы, мха, листьев, хвои. Часто
