олени-быки на своих знаменитых турнирах. У
лошадей такая семейная группа — несколько самок во главе с одним самцом — называется «косяк», у
львов — «прайд», у
свиней — «гурт». Но общее им название, знакомое по сказкам «Тысячи и одной ночи», — «гарем».
Образование гаремов на период размножения характерно для многих ластоногих, но особенно — для морского котика. Большую часть жизни — от осени до весны — эти морские звери стадами кочуют в открытом океане, по нескольку месяцев вообще не выходя на сушу и удаляясь от островов, где они появились на свет, на расстояние более тысячи километров. А на недолгое лето котики выбираются на берег, образуя огромные плотные скопления — лежбища: на крохотных участках суши собирается по нескольку тысяч зверей.
Морской котик
Весной, в мае, первыми на пока еще пустынных пляжах острова Медного — крохотной точки суши на севере Тихого океана — появляются взрослые самцы-секачи, занимающие участки радиусом 2–3 метра под будущие гаремы.
С начала июня начинают подходить неполовозрелые самцы, которые мирно устраиваются по краю лежбища. Только пока нет самок, они время от времени рискуют сунуть нос на гаремное лежбище; впрочем, секачи почти не реагируют на них, все свое внимание отдавая реальным конкурентам.
Позже всех появляются на лежбище беременные самки. Какое-то время они бродят по лежбищу, выискивая себе супруга: да-да, именно им, а не секачам, природой дано право решать, в каком гареме им жить несколько летних месяцев. Но стоит самке чуть задержаться подле секача, как тот начинает чувствовать себя хозяином положения и всячески удерживает ее: хватает за шкуру, перебрасывает пытающуюся удрать «невесту» через себя, обратно в гарем. Таким образом наиболее активным самцам удается собрать до дюжины самок. Особенно пристально секачи следят за теми подопечными, которые уже родили: почти сразу после родов самка готова к спариванию, ради которого, собственно говоря, самец и держит «круговую оборону» на гаремном лежбище.
Впрочем, границы между гаремами поддерживаются лишь первые недели: по мере подхода все новых самок отельные скопления постепенно разрастаются, границы размываются, удерживать самок становится все труднее. В конце концов образуется так называемый «коллективный гарем» — издалека кажущееся черным кипящее скопище самок, среди которого этакими глыбами возвышаются буроватые секачи. И нет никакой уверенности, что в этой сплошной колышущейся куче тел самец отличает «своих» самок от «чужих».
Животные в гареме большую часть времени лежат в полудреме, изредка приподнимают голову и озираются, подают голос. У взрослых секачей это низкое рычание, самки и молодые самцы блеют по-овечьи, а детеныша-«черненького» по голосу можно спутать с ягненком. Громкие призывные голоса животных сливаются в нестройный, неслаженный хор, поразительным образом напоминающий звучание отары овец где-нибудь среди пустыни.
При появлении солнца, редкого в этих краях даже летом, воздух над пляжем быстро нагревается и заставляет животных искать прохлады. Сначала они обмахиваются, как веерами, задними или передними ластами, забрасывают ими на спину песок. Порой над участком нагретого солнцем лежбища колышется целая «заросль» вздыбленных вверх ласт-опахал. В сильную жару сам секач и окружающие его самки время от времени отправляются искупаться в прибрежном мелководье. При возвращении на прежнее место их подстерегает опасность: другой секач, разместившийся ближе к берегу, может «перехватить» самку или не пропустить через свой участок самца, пробивающегося из воды к собственному гарему.
Иногда кому-то из секачей вдруг вздумается совершить экскурсию по лежбищу или выяснить отношения с соседом. Задрав голову на мощной шее и переваливаясь с ласта на ласт, он гордо шествует по лежбищу, волоча брюхо не столько по земле, сколько по самкам и крошечным «черненьким». Тем остается только испускать жалобное блеяние, на которое секач никакого внимания не обращает: у него свои дела, более важные.
По мере того как детишки подрастают, а самки после спаривания теряют свою привлекательность для секачей, гаремы распадаются. Еще недавно привязанные к крохотному участку лежбища, звери начинают широко перемещаться по пляжу, секачи перестают переругиваться и драться. Холостяки беспрепятственно проникают на некогда запретную для них территорию и мирно возлежат рядом с секачами — идиллия, да и только. Котики все чаще уходят в прибрежную воду: теперь от их тел черно не на суше, а в волнах.
И наконец в октябре, прежде чем начнутся зимние шторма, животные начинают покидать лежбища. Сначала уплывают секачи, вслед за ними в странствия отправляются холостяки, последними покидают земную твердь самки с подросшими сеголетками.
В ноябре пляжи, совсем недавно полные жизни и страстей, пустеют — до следующей весны.
Продолжение рода — главная задача всех живых существ. А для этого нужно не только родить малышей, но и суметь их вырастить, выходить до того момента, когда они смогут самостоятельно вступить во «взрослую» жизнь.
Но, оказывается, готовить малышей к самостоятельной жизни можно совсем по-разному. Припомните, как выглядят двух-трехдневный щенок и козленок, как разительно отличаются они друг от друга по своим детским чертам. Один из них совершенно беспомощный, голый, слепой и глухой, едва может ползать. А другой — взрослое животное «в миниатюре»: одет в густую шерстку, бегает ничуть не медленнее своей мамаши.
В этих двух столь обычных, всем знакомых представителях животного мира проявляются две разные «жизненные стратегии» в заботе о потомстве.
Орнитологи — ученые, изучающие птиц, первыми обратили на них внимание и назвали: одних — «птенцовыми», других — «выводковыми».
И хотя, наверное, не пристало применять к зверям «птичьи» названия, но они настолько удачны, что зачем придумывать еще какие-то новые?
Так чем же отличаются и почему возникают две стратегии в размножении зверей, почему одни из них — «птенцовые», а другие — «выводковые»?
«Птенцовые» звери — это такие, у которых детеныши рождаются незрячие, глухие, голенькие. А всё потому, что внутриутробный период жизни «птенцового» детеныша довольно короткий. Например, у сумчатых новорожденный настолько недоразвит, что, по сути, это почти эмбрион. Но даже у более высокоразвитых «птенцовых» зверей детеныши поначалу не способны сами даже поддерживать нормальную температуру тела, по сути являются «холоднокровными». Так что первые недели, а то и месяцы после рождения всю заботу о новорожденном берет на себя самка: она его постоянно холит, лелеет, обогревает теплом своего тела.
Горностай
Для того чтобы обеспечить защиту потомству, взрослые звери обязательно устраивают логовища, делают внутри них гнезда из мягкой сухой травы, пуха. Суеты со зверятами-«птенцами» столько, что иногда диву даешься, как мамаша, нередко в отсутствие отца, со всем этим хозяйством справляется.
