Дэн медленно кивнул, пытаясь сдержать дрожь в подбородке.
– Она меня бросила. Все эти годы ее рядом со мной не было. Я не знал, умерла она или просто я ей не нужен. Но сейчас это не имеет значения. Я выбираю своих новых родителей, и я выбираю своих друзей. Я выбираю ту семью, которая у меня уже есть. Я выбираю себя.
Еще никогда в жизни Дэн так не радовался солнечному свету. Вот он, тонкими лучиками пробивается под последнюю дверь, отделяющую его от свободы. Юноша ощутил, как надежда заполняет все его существо. Даже если он выживет, оставались сущие пустяки – обвинение в убийстве с горой указывающих на него улик.
Но самое главное – он все еще жив. И в глубине души он продолжал верить, что друзья не бросят его на произвол судьбы.
После удушающей атмосферы катакомб Художников Костей Дэн с наслаждением вдохнул сырой воздух переулка. Взглянув в сторону Рампарт-стрит, он увидел «роллс-ройс» Финноуэя, ожидавший их с заведенным двигателем. Дэн в отчаянии обернулся в другую сторону, но мотоцикл уже исчез. Пора было переходить к следующему этапу отчаянной импровизации.
Обе ассистентки стояли возле автомобиля, готовые перехватить Дэна в случае побега.
– Если ты лжешь, – прошептал ему на ухо Финноуэй, навалившись на спину, – тебе придется смотреть на то, как я стану отрезать твои кости. По одной. Начиная с оставшихся пальцев. При этом я не позволю тебе потерять сознание.
Дэн вздрогнул.
Финноуэй усмехнулся и подтолкнул парня к задней дверце машины.
– Возможно, я позволю этим заняться Бриони.
Автомобиль перегораживал въезд в переулок, и, если бы Дэн замешкался, ныряя на заднее сиденье, ассистентки, по всей вероятности, запихнули бы его туда силой. Он был уверен, что эти дамы способны без малейших колебаний пустить в ход оружие, топорщащее полы их пиджаков. Юноша бросил отчаянный взгляд на противоположную сторону улицы, всматриваясь в замеченную накануне кофейню, в надежде, что кто-то его увидит и поймет, что происходит что-то странное.
Ну пожалуйста… Пусть там кто-нибудь будет.
Но там никого не было. Все его тело обмякло. Он уже не понимал, как теперь из этого всего выпутываться.
– Дэн!
У него замерло сердце, и он затормозил перед распахнутой дверцей. Резко обернувшись назад, он увидел мчащихся к «роллс-ройсу» Эбби и Джордана. Взревел клаксон, и оба шарахнулись в сторону, едва увернувшись от мчащегося по дороге грузовика. Дэн ощутил, как хватка Финноуэя на его запястье ослабла, но тут же в спину уперлось твердое и круглое дуло пистолета.
– Скажи им развернуться и уйти, или я выстрелю. Пистолет с глушителем. Твое тело окажется в машине, которая умчится отсюда прежде, чем кто-нибудь поймет, что тут произошло, – предостерег Финноуэй, положив ладонь на левое плечо Дэна.
Дэн открыл рот, но крикнуть друзьям не успел, потому что раздался выстрел, достаточно громкий, чтобы на миг заглушить шум большого города. Пуля вонзилась в кирпичную стену здания чуть левее от них. Дэн попытался понять, откуда стреляют, и поднял глаза к крыше кафе. Там на фоне вечереющего облачного неба отчетливо виднелся силуэт молодого мужчины. Оливер и его ружье. Значит, он все же решил сдержать свое обещание. Все друзья пришли ему на помощь. Сабрины нигде не было видно, но Дэн чувствовал, что она тоже прячется где-то рядом. Хоть бы она была вооружена чем-то посерьезнее бейсбольной биты, промелькнула мысль.
Нас всех арестуют. Дэн представлял себе мчащиеся на звуки стрельбы патрульные машины. В конце концов, похоронное бюро уже попало однажды в поле зрения копов в связи с предполагаемым вторжением. Дэн затряс головой, пытаясь заставить Оливера прекратить стрельбу, пока его не прикончил Финноуэй.
– Поворачивайте назад! – закричал он друзьям, услышав щелчок взводимого курка. – Не подходите! Скажите Оливеру, чтобы перестал стрелять!
У окон кафе напротив начали собираться люди. Дэн видел прижавшиеся к стеклу испуганные лица. Некоторые посетители в страхе обнялись, другие уже куда-то звонили по мобильным телефонам.
Джордан и Эбби в нерешительности остановились посреди улицы, а затем осторожно попятились на тротуар. Их разделяло всего лишь несколько метров дороги, но Дэну казалось, что между ними пролегла пропасть. Он застыл, осознавая свою полную беспомощность. Он понимал, что если тут сию секунду не появится полиция, живыми отсюда не уйти ни одному из них.
Впрочем, если кто-то и должен был умереть, то это он. То, что он сказал Финноуэю в катакомбах, он говорил совершенно искренне. Он действительно считал Джордана и Эбби своей семьей, только его любовь к ним была глубокой и сильной, потому что он выбрал их сам. И если бы он сейчас умер, все эти люди в окнах кафе стали бы свидетелями того, как Финноуэй утратил самообладание, и уйти от наказания ему бы уже не удалось.
– Садись в машину! – взревел Финноуэй, вонзая дуло пистолета Дэну в поясницу.
Дэн старался двигаться очень медленно, наблюдая за тем, как на крыше рядом с Оливером появляется и постепенно обретает очертания какая-то тень. Даже отсюда, снизу, Дэн отчетливо разглядел грубые черты кроличьей маски.
– Нет! – закричал Дэн. – Оливер! – Он, насколько это удалось, развернулся к Финноуэю. – Вы обещали, что никто не пострадает! Я сказал вам оставить моих друзей в покое!
Лицо Техника покрылось потом, спокойствие ему явно изменило. Он хрипло засмеялся и снова ткнул Дэну в бок пистолетом.
– Я солгал.
Дэн еще никогда не видел, чтобы кто-то так падал – сначала медленно, а потом стремительно набирая скорость. Ему показалось, что между моментом начала падения и ударом о землю он не успел бы даже моргнуть.
Кто-то закричал. Женщина. Дэн утратил всякую связь со своим телом, не ощущая ни рук, ни спины. Он знал, что пистолет по-прежнему у поясницы и готов выстрелить и что Оливер только что упал на асфальт с крыши трехэтажного здания. Он услышал крик и сухой треск ударившегося о тротуар тела, но все остальное в этот момент утратило реальность и важность.
Он всем весом врезался в Финноуэя, наклонившись и изо всех сил ударив его головой в грудь. Что-то хрустнуло, но это был не его череп, а кости Финноуэя. Раздался свист выпущенных из пистолета и врезавшихся в асфальт пуль. Кто-то снова кричал, визжал. Он ощущал, как капает ему на шею пот Финноуэя, но продолжал давить.
Боль выстрелила ему в поясницу, затем еще и еще раз. Но тут чувствительность опять пропала, и, стряхнув с себя все ощущения, Дэн выпрямился и снова бросился на Техника. Он был ослеплен яростью, и это было именно то, в чем он сейчас нуждался.
Дэн рухнул вместе с Финноуэем, сначала на капот машины, затем на землю. Удары по спине прекратились, но к нему медленно возвращалась боль. Он стоял на коленях, вцепившись в Финноуэя, барахтавшегося на спине в тщетной попытке стряхнуть с себя Дэна. Силы покидали парня, но отступать было некуда. Несмолкающий визг и шум крови в ушах лишь укрепляли его решимость. Он пытался раздавить Финноуэя об асфальт. У него больше не было никакого плана. Он не рассуждал, он был просто охвачен неистовым стремлением расколоть череп мерзавца о мостовую. Ему удалось вонзить колено в живот врага. Но одновременно с изумленным сипением Финноуэя в ужасающий шум в его ушах ворвался голос Эбби.
Откуда-то издалека донесся свирепый металлический рев двигателя.
– Дэн! Дэн, берегись! Беги!
Юноша перевел взгляд с рваной грязной рубашки Финноуэя на улицу и увидел сверкание фары мчащегося на них мотоцикла. Черного. Все остальное тоже было черным. Этот единственный луч света летел на них посреди мутного пятна полуночного города.
Финноуэй воспользовался секундным замешательством, чтобы швырнуть Дэна на землю и придавить собственным весом. Откуда-то в руке Техника появился нож. Лицо злодея превратилось в маску многолетней ненависти и ярости.
Он замахнулся, но Дэн рванул, откатываясь влево, туда, где стояли Эбби и Джордан. Он еще не закончил движение, когда раздался удар мотоцикла о плоть и треск ломающихся костей, одновременно с вырвавшимся у всех наблюдателей воплем ужаса.
Он не хотел оборачиваться и смотреть на то, что осталось от Финноуэя. Ему эти воспоминания были не нужны. На него уже обрушилась боль от ударов по спине, сводя все тело судорогой.
Эбби и Джордан приподняли друга с земли, помогая встать на колени. Они удерживали его на весу, позволив слабо улыбнуться вслед исчезающему мотоциклисту. Клубы выхлопных газов окутали бегство Эви голубым дымом.
– Дэн! Ты меня слышишь? Дэн?
Эбби продолжала его трясти, но у него уже все потемнело в глазах.
– Дэн! Кто-нибудь, вызовите «скорую»! Дэн! Прошу вас, кто-нибудь, помогите…
Маленькая мягкая ручка сжимала его пальцы, возвращая к жизни. Он моргнул раз и другой, позволяя очертаниям больничной палаты постепенно проступить из бело-голубого тумана. Его голова склонилась направо, коснувшись щекой божественно мягкой подушки. Тут он обнаружил Эбби, прижавшуюся к больничной койке и поддерживающую ладонью кисть его руки. Правой. Часть бинтов уже сняли, и под облегченной повязкой он, судорожно сглотнув, отчетливо увидел очертания недостающего пальца.
